А.Г.
№116 "Городские лошадки"

Городские лошадки

 Нас побоялись выгонять из бара после закрытия, и мы продолжили пить.

 - «Кто воевал, имеет право у тихой речки отдохнуть…» - назидательно продекламировал Саня, залпом швырнул себе в глотку рюмку водки, крякнул, и продолжил: - Только ты уж определись, Питер – мин херц, чего же ты действительно хочешь?

 - Не знаю, дружище! – честно помотал головой я, - Передышки, забвения, покоя…

 - Надолго?

 - Года на три, - подсчитал я. – Надо расслабиться, привести в порядок голову. Заодно избавиться от химии, которой нас пичкали. Да и вообще, надоели люди, - устал во всяком двуногом искать метки свой-чужой. Мне бы в захолустье сейчас, к морю, или на ферму какую… А?

 - Помнишь доктора Фореста? – спросил Саня, - Он после ранения подыскивал себе тихий уголок. И, говорят, нашел.

 - Я тоже хочу в глушь!

 Закусив горстью рахиса еще одну рюмку, Саня совершил несколько хаотичных движений головой и руками, тем самым, демонстрируя полное одобрение моего решения. Затем он сосредоточился, немного подумал, и выдал на-гора совершенно потрясающую идею, которую поутру, едва очухавшись, я и принялся превращать в жизнь.

 ***

 На самой границе освоенного конфедерацией пространства одиноко болталась вокруг перспективного солнышка маленькая зеленая планетка, отмеченная в большинстве путеводителей, как объект туристический, безопасный, но исключительно малоинтересный и труднодоступный. Именно то, что мне требовалось. «Слетай, посмотри» - говорил пьяный Саня. – «Тихое местечко, людей нет, местные - очаровательные душки, воздух прекрасный, натуральные продукты, все дешево… В твоем вкусе». И нет бы мне насторожиться последнему замечанию…

 Добрался на перекладных. Местные транспортные компании нагло пользовались своей уникальностью и драли втридорога за самые скромные перелеты, но, по сравнению с обжитыми частями вселенной, это были крохи.

 Всего десять минут поболтавшись на орбите, я прошел таможенный досмотр, получил визу, и был доставлен автоматическим челноком в порт, более всего напоминавший старое зернохранилище.

 ***

 Рядом с посадочной площадкой в уже по-осеннему желтоватой, но еще высокой траве невозмутимо пасся самый настоящий вороной жеребчик, который при моем появлении насторожился, дрогнул влажными ноздрями и неторопливо приблизился. Очевидно, животина собиралась разжиться у меня кусочком сахара, или сухариком…

 - Добрый день, – официально заявил конь, - Добро пожаловать. Первый раз у нас будете?

 Открыв рот, я слабо пискнул и уронил чемодан.

 - Вижу, что первый, – кивнул конь, дежурно улыбнувшись. – Удостоверение ваше можно посмотреть?

 Я протянул вороному свою карточку с отметкой о прохождении таможни, и тот ловко принял документ раздвоенным копытцем, весьма необычным для лошади. Как ни странно, этот представитель животного мира явно относился к отряду парнокопытных, в отличие от тех лошадей, что встречались мне на земле. К тому же, он вполне сносно говорил по-английски.

 - Все в порядке, - заявил конь, возвращая мне карточку, - Пойдемте, я провожу в гостиницу. Тут недалеко.

 «Недалеко» оказалось километрах в пятнадцати. Никакого механического транспорта в порту не оказалось, о гужевом я даже не спрашивал.

 - Меня зовут Астер, - представился конь, - Справа вы видите в далекой туманной дымке величественный горный хребет Ормен, чьи холодные вершины… - тут мой провожатый широко зевнул, - Да, вершины, которые, за которыми, на которых… Вам интересно?

 - Да! – быстро кивнул я, - То есть, не очень. Послушай… те, меня не предупредили.

 - Вот как? – заинтересовался жеребец, наконец остановившись и повернув ко мне морду. – Так вы не турист?

 - Не совсем, - признался я, - Хотя, в некоторой степени, конечно! Но, я, действительно, не ожидал!

 - Ну и прекрасно! – оживился мой парнокопытный экскурсовод. – Терпеть не могу туристов! Все время норовят со мной сфотографироваться и погладить. Мерзость какая! Так вы по делу?

 - По делу! – уверил я, - А как у вас с никотином? Курить можно?

 - Пожалуйста.

 Астер оказался замечательным собеседником. Поняв, что официальной лекции о красотах родного края от него не требуется, конь поведал мне массу интересных сведений.

 Да. Они лошади. Производства нет, добычи ресурсов нет, процветает натуральное хозяйство, в основном собирательство. По весне, когда цветут луга, здесь бывают туристы падкие на природные красоты, в остальном аборигены предоставлены сами себе. Остаться тут погостить? Пожалуйста. Пожить здесь подольше? Располагайтесь. Людей мало – почти нет, всего пара городков, в один из которых мы и направляемся.

 Все это было высказано мне очень тепло и дружелюбно, но притом совершенно бесстрастно. Вороному коню было на меня и мои планы глубоко плевать, чему я даже обрадовался.

 Наконец, дотопав к вечеру до города, Астер несколько оживился:

 - Ну, что? – заявил он, - Нагрянем в салун?

 - Куда? – опешил я.

 - Пропустим по стаканчику, - уточнил конь. – Раз уж вы решили задержаться, не лишним будет познакомиться со здешней публикой. А?

 - Вообще то, я бы сперва…

 - Тут недалеко, - фыркнул Астер. – За углом «Ковыль», отличное заведение, всегда чистые стаканы и представление.

 Мне оставалось лишь покорно следовать за «экскурсоводом». Вокруг меня постепенно вырастал из сумерек типичный захолустный городок нового света с классическими двухэтажными домиками, пыльными улочками и грязными задворками. Спасибо, Саня! - думал я, - Удружил. Захолустье, несомненное, прекрасное, но удобства во дворе…

 - В «Ковыле» хорошее представление, - мечтательно ржал тем временем Астер.

 - Попробую угадать, - пошутил я, - Поёт шикарная белоснежная кобылка с гривой до полу и вот такими длиннющими ресницами.

 - Ты знаешь Пруну?! – взвился вдруг мой провожатый, - Не может быть! Откуда? Неужели слава о её красоте достигла небес?

 - Да так… - стушевался я.

 - А ты не из этих типов, что сманивают доверчивых кобылок в свои идиотские шоу?!

 Жеребец вдруг предстал предо мной в ином свете. Грозный, могучий зверь с сияющими яростью глазами буквально шел на меня, не скрывая агрессивных намерений.

 - Нет, нет! Просто угадал, – заверил я, а затем еще и соврал для страховки – Мне что-то такое рассказывали на таможне…

 Сверкающие очи Астера немедленно потухли, он остыл и принялся извиняться. Так, почти помирившись, мы добрели до салуна. Довольно затрапезное заведение, обычное даже по моим меркам, если, конечно не считать характерный запах конюшни и слишком большой дверной проем, над которым был прибит мужской ботинок.

 - Паноптикум… - констатировал я, войдя вслед за Астером в створчатые двери.

 Лошади всех мастей и размеров сидели, скрестив задние ноги, за громоздкими столами, курили огромные сигары, пили, подхватывая высокие стаканы раздвоенными передними копытами, негромко переругивались и закусывали прямо с пола пучками душистого сена. Два чалых жеребца в широкополых обкусанных шляпах и громадных пончо самозабвенно резались в карты. В уголке у органа, неприлично развалившись, спал вусмерть пьяный серый в яблоках конь, время от времени испуская тяжелые стоны и суча задними ногами.

 Хозяин салуна – крепенький угрюмый пони, - стоял за стойкой на задних ногах, подпирая мохнатую морду правым копытом.

 - Культура! – самодовольно шепнул мне Астер и крикнул бармену: - Два ячменных, за мой счет.

 Пони, ловко орудуя передними ногами, выставил на стойку два огромных стакана, проворно протер их изнутри коричневым языком и лихо опрокинул в каждый по полпинты янтарной жижи из бочонка.

 - Твое здоровье, человече! – предложил тост Астер, ловко поднимая стакан.

 Никогда я не страдал особой брезгливостью, доводилось и червями питаться, и талый снег черте с чем напополам пить. Потому, я поддержал тост.

 Напиток оказался на удивление легким и весьма натуральным, даже вкусным. Чуть крепче пива.

 - Повторим? – спросил я и сорвал оглушительный топот копыт по столам, что, очевидно, шло здесь за аплодисменты.

 Мы повторили и не раз. Потом я, кажется, играл в покер, и что-то пытался изобразить на органе. Мне вдруг стало действительно хорошо, и мои парнокопытные друзья ничуть не мешали наслаждаться жизнью. Они были весьма милы, по-своему обходительны, но ничуть не заискивающи. Я был им безразличен, и это безразличие расслабило меня как никогда за последние годы.

 ***

 Никогда прежде я так прекрасно не высыпался. И хотя подушкой мне послужил жилистый круп Астера, а одеяла не было вовсе, мой организм приветствовал пробуждение жаждой активной деятельности, ну и просто жаждой.

 Продрав глаза, я обнаружил себя все в том же салуне. Однако, само заведение претерпело за минувшую ночь некоторые изменения. В частности, были вырваны обе дверные створки, все столы валялись в перевернутом виде на грудах битой посуды и сена. Разломанная пополам барная стойка погребла под собой остатки кухонной утвари и бутыли со спиртным. Вдоль стен валялись в беспамятстве кони-картежники, а бармена-пони нигде не было видно. Мой провожатый и собутыльник Астер мирно похрапывал основной своей частью где-то за органом, что было добрым знаком.

 Хорошенько припомнив обстоятельства минувшей вечеринки, я сообразил, что сам никак не мог стать причиной подобных разрушений, и немного успокоился. Разбудив вороного экскурсовода мощными похлопываниями по его филейной части, я отправился на поиски воды.

 - Фух! О! – промычал Астор, слишком резко поднявшись, - Ты уверен, что это не мы натворили?

 - Уверен, - ответил я, - Не в моем стиле уснуть на месте преступления, тем более, даже его не подпалив.

 - Извини, я забыл, как тебя зовут, - сконфузился Астер, - Мы не привыкли запоминать клички людей.

 - Питер, - ответил я, - Меня зовут Питер, и, кажется, по этому поводу мы пили вчера на брудершафт.

 - Спасибо. Я постараюсь запомнить.

 Покопавшись в обломках мебели, мы вскоре обнаружили вполне живого пони-бармена, который скупо поведал, что как раз под конец вечеринки в «Ковыль» нагрянул сам Рыжий Чеко со своей шайкой.

 - Зараза! – ругнулся Астер, - И что ему было надо на этот раз?

 - Пруна… - простонал пони, - Джентельмены пытались быть против, но… Ты же знаешь Чеко. Он разъярился, и досталось всем.

 - Пруна! – тонко выкрикнул Астер, приседая от волнения, - Зачем! Как!?

 Из сбивчивого объяснения бармена мне стало понятно, что некий общеизвестный негодяй проник ночью в город и силой увел с собой прекрасную белогривую певичку, мимоходом расправившись со всеми достойными гражданами, что пытались ему помешать. Заодно бандиты сперли и мой чемодан.

 Спасибо тебе, Саня, - вновь обратился я мысленно к далекому другу, - Тихое местечко, в моем вкусе. Да. Ты оказался прав, такому как я здесь скучать не придется.

 Вороной Астер неожиданно развил кипучую деятельность. Уже к полудню все взрослое население города собралось на пятачке у разбитого «Ковыля» и живо обсуждало ночное нападение и похищение. Никогда раньше я не видел столько говорящих лошадей сразу. Копытные страшно спорили, препирались, сетовали и негодовали. Астер ярился, призывая к мести, но слова его не находили поддержки.

 - Пруна…

 - Наша Пруна!

 - Наша гордость! – ворчали кони.

 - Так ей и надо, поделом… - тихо шептали тощие старые кобылы.

 - Ой-ой-ой! – робко жались юные красотки, - Бедная, бедная…

 Юные жеребята молча рыли копытами желтую пыль, но им слова не давали.

 Был ли у меня выбор? Наверное, был. Но, я точно знал, чего мне хотелось тогда больше всего! А чтобы заглушить остатки осторожности, я напомнил себе, что солдат конфедерации в первую очередь должен хотя бы иногда защищать права граждан… И пошел он к чертям этот отпуск. Саня был прав, - дело в моем вкусе!

 Я поймал за гриву уже отчаявшегося Астера:

 - Оружейный магазин есть?

 ***

 Одноглазый и слегка опаленный с правого бока конь неразличимой масти мерно вещал, указывая кончиком сломанного копыта на пыльную витрину:

 - Вам человеческое? Ну, вот, например. Магнум… в хорошем состоянии, есть сменный барабан.

 - Беру! – кивнул я.

 - Два патрона осталось… - флегматично добавил продавец.

 Мы с Астером тоскливо переглянулись, после чего попросили показать что-нибудь еще, желательно посовременнее.

 - Извините, мальчики, я новья не держу, нету в нем романтики, одна пустая сила. Есть наган антикварный. Отличная машинка, скажу я вам.

 - Но? – заподозрил я.

 - Боек сбит, - вздохнул конь, - Посмотрите лучше вот эту штучку. «Вальтер», как новенький, в масле, игрушка, а не ствол. По каталогу достал, гордость коллекции…

 Тут я высказал предположение, что патронов к этой «игрушке» нет вообще. Продавец сокрушенно согласился и убрал реликвию под прилавок.

 - Ну, вот. Есть еще пукалка, - достал он нечто длинное в тряпице. – Армейский «кольт», реплика, конечно, довольно новая. Для коллекционеров ценности не имеет, разве что, как сувенир. Зато есть кобура, патронташ и ремень.

 - Рабочий? - спросил я, уже скорее для порядка, поскольку и сам видел, что инструмент верный.

 - Муляжей не держу, - обиделся конь, - Берёте?

 - Патроны? – осведомился Астер.

 - Полсотни найдется…

 - Добро! – согласился я, - Карточки принимаете?

 Как оказалось для «лошадей» подходящего огнестрела в магазинчике водилось с избытком. Сложные барабанные конструкции, легко надевающиеся на правое, а за особые деньги и на левое копыта водились тут в изобилии.

 - Никогда не пользовался этой штукой, - смущенно признался Астер, пряча замысловатый ствол в кобуру на животе. – Ну, что дальше?

 Откуда я знал, что дальше? Впрочем, для начала следовало навести справки.

 ***

 - А скажи мне, любезный Астер, - издалека начал я, когда мы выбрались из магазина, - Отчего ваш милый городок так напоминает старинное людское поселение? Да и ведете вы себя очень похоже… Разве кони не должны жить в степях там, или полях? Почему город? Карты, пончо, вон револьверы – откуда это взялось?

 Астер, который как раз примерял кем-то забытую на заборе шляпу, тяжко вздохнул:

 - Туристы, - ответил он. – Город построили для них. Весной раньше приезжало много туристов, места у нас красивые: степи цветут, горы, водопады… Вот и устроили курорт, а чтоб веселей было развлекали гостей знакомой им потехой.

 - Понятно, – кивнул я. – Но сейчас то туристов нет. Не ради - же меня одного давать представление.

 - Нет, конечно. Просто мы привыкли. Раньше, еще до моего рождения, город жил только весной, а когда туристы уезжали, мы уходили в долины. А потом однажды решили открыть салун еще на денек, чтобы отметить окончание сезона. Потом еще на денек, поправить здоровье. А затем многие и вовсе остались в городе навсегда.

 - Вот так история, - удивился я. – И вам нравится?

 - Многим нравится, а молодые по-другому никогда и не жили. Выпивка, карты, музыка, иногда синематограф – очень интересно.

 - Догадываюсь, какие фильмы вы смотрите, - улыбнулся я.

 - Разные, - фыркнул Астер, поправляя приглянувшуюся шляпу перед стеклянной витриной сувенирного магазинчика. – Но, я понимаю, о чем ты: всякие небылицы, приключения, стрельба. Наверное, поэтому у нас и завелась банда Рыжего Чеко.

 - Банда может повредить вашему туристическому бизнесу, - заметил я.

 - Да нет тут никаких туристов, - грустно отозвался Астер. – Лет двадцать назад, как отрезало. Изредка залетают любопытные, вроде тебя. Наверное, мы вам разонравились. Вот только город уже никуда не денется.

 Я уже хотел было поведать жеребцу об истиной причине исчезновения туристов, но решил, что не стоит пугать копытный народ рассказами о большой войне, которая по счастью не коснулась их славного существования.

 - Ничего, - бодро утешил я. – Туристы скоро вернутся. У вас и впрямь здорово красиво. Подумай лучше, куда этот Рыжий Чеко мог увести твою подружку.

 - Никакая она мне не подружка, - смутился Астер и отвернулся, - Так… Знакомы немного.

 - Но все же где нам их искать?

 Гнедой Астер сел на задницу прямо посреди дороги и принялся в задумчивости постукивать себя копытом по носу. Это выглядело настолько неестественно и забавно, что я едва сдержался, чтобы не заржать.

 - Есть одна идея! – наконец заявил конь, резво вскакивая, - Ханур Иноходец может знать, куда они отправились. Старый мерин единственный родственник Чеко, но он кусачий, может и не сдать племянника.

 - Однако, стоит попробовать! – заявил я. – Где этот тип пасется?

 ***

 Интеллигентный Астер поднял копыто, чтобы вежливо постучаться в дверь лачуги, где по его словам обитал Ханур, но я успел его остановить:

 - Так мы точно ничего не узнаем. А если у старика ствол, то еще и поймаем пару пуль. Смотри, как надо…

 Вытащив незаряженный «кольт», я резко ударил дверь плечом и вкатился внутрь хибары с криком:

 - Копыта вверх!

 - Пожалуйста… - добавил Астер, врываясь следом.

 Очень дряхлый саврасый конь сидел в углу за столиком и при тусклом свете керосиновой лампы читал газету. Наше появление произвело на него должное впечатление. Старик вздрогнул, смахнул на пол пустой стаканчик, и замер в растерянности. Крупные глаза его на мгновение скосились в сторону лежавшего поблизости громадного «лошадиного» револьвера.

 - Даже не думай об этом! – дал я старику классическую рекомендацию, ощутив себя до невозможности глупо. – Нам просто нужно поговорить. Узнать у тебя кое-что…

 Я задавал простые четкие вопросы, но мерин только тряс редкой гривой и что-то неразборчиво клокотал.

 - Питер, он тебя не понимает, – пояснил Астер, - Не знает языка. Но он очень просит не убивать его, и утверждает, что сделает, все, что тебе надо…

 - Тогда спрашивай сам! – разозлился я, - И построже.

 Минут пятнадцать мои новые копытные знакомые перефыркивались, щелкали языками, чмокали, и издавали прочие непотребные звуки. Наконец допрос был завершен и мы ушли, оставив Ханура Иноходца облегченно вздыхать.

 ***

 - Итак, что ты узнал?

 - Главное! – самодовольно фыркнул Астер, - Рыжий Чеко стоит со своей бандой в меловых гротах на юге, там у него логово. Он навещал дядюшку накануне похищения Пруны, и… знаешь что еще?

 - Ну?

 - Странное дело, – призадумался мой невольный напарник, - Ты видел у Ханура револьвер?

 - Конечно видел! – вздрогнул я, - Огромная такая дура на столе.

 - Старик купил его сразу после разговора с Чеко. Он очень напуган. И говорит, что Чеко тоже был напуган. Рыжий бандит все твердил о каком-то «хозяине», о «едином коне», который пришел, и желания которого есть новый закон степей. Понимаешь?

 - Ничего не понимаю, - признался я. – Это что, ваша легенда? «Единые кони»?

 - В том то и дело, что нет. Питер, я с младых копыт готовился стать экскурсоводом и знаю все легенды и байки наизусть, но ничего подобного раньше не слышал. Но самое главное!

 - Самое главное, - продолжил я, запоздало догадавшись, - Что наш малыш Чеко похитил Пруну не по собственной инициативе, а на заказ.

 - Он на кого-то работает! – обрадовался моей проницательности Астер, и в глазах жеребца зажегся тревожный азарт молодого сыщика, - Он лишь исполняет поручения!

 - Значит, мы отправляемся в меловые пещеры и вытрясаем из Чеко его рыжую душонку, - подытожил я, все-таки заряжая свой «кольт». – И чем быстрее, тем лучше.

 ***

 Вот тут-то мы и столкнулись с занятной проблемой. Жители города легко обходились без транспортных средств, полагаясь на быстроту своих ног. Мне же без хорошего байка было никак не угнаться по степи за Астером, а если бы мы поплелись с моей скоростью, то упустили бы время. Однако, единственный выход из положения, который я мог придумать был встречен Астером в штыки.

 - Ни за что! – голосил он, пятясь от меня и отбрыкиваясь. – Никаких «верхом»! Это унизительно!

 Я пытался увещевать:

 - Послушай! Но ты же видел в фильмах: люди довольно часто ездят верхом на лошадях к общему удовольствию.

 - Ха! – парировал вороной, - Сравнивать меня с вашими примитивными лошадьми, все равно, что назвать тебя обезьяной! А что, очень похоже!

 Астер поднялся на задние ноги и, «угукая», довольно умело спародировал походку шимпанзе, чем поверг меня в состояние неудержимой смеховой истерики.

 - Вот! Во-от! – продолжал конь, щелкая у меня перед лицом своим раздвоенным правым копытом похожим на пассатижи, - Вот, что отличает нас от землянских лошадей точно так же, как тебя отличает от обезьяны удачно отстающий большой палец.

 - И в кого ты такой умный?! – подивился я, утирая выступившие от смеха слезы.

 - Читаю много, - огрызнулся конь, - Или ты считаешь, что для развития интеллекта обязательно носить штаны и ходить вертикально?

 Я признал поражение и покаялся. Однако, выхода из положения так и не нашлось.

 - Я отправлюсь один, - хмуро заявил Астер, - Найду негодяя Чеко и… И!

 - Да! Герой! И что? Задавишь парня интеллектом?

 - А вот это видел? – в запальчивости брызгая слюной, конь вырвал из кобуры свой «лошадиный» револьвер и грозно потряс им.

 Не в моих привычках окунать молодых горячих юношей в чан с помоями, порой называемый «реальным миром», однако, в тот момент это было необходимо. Я неторопливо отыскал в недрах разрушенного «Ковыля» шесть почти целых бутылок и расставил их на низенькой декоративной ограде. Получилось очень мило.

 - Валяй, - сухо пригласил я Астера в импровизированный тир.

 Конь взъерошился, злобно покосился на меня, но все-таки поднялся на задние ноги, прицелился и выстрелил. Хлопок был оглушительным, видимо, «конские» револьверы пользовали патроны очень большого калибра, а об убойности подобных игрушек я старался и не думать.

 - Подойди поближе! - порекомендовал я.

 Астер на своем лошадином языке выразил в мою сторону нечто нелицеприятное, но сделал вперед пару шажков и выстрелил снова.

 - Еще ближе.

 Бабах! И никакого звона стекла.

 - Ближе, дружище, ближе! – я старался, чтобы в моих словах не было и тени злорадства.

 Бабах! Астер едва не плакал от досады. Он сидел в облачке порохового дыма и сокрушенно мотал головой, стуча себя по лбу свободным от пистолета копытом.

 - Посторонись, герой, - вздохнул я, примерился к «кольту» и одну за другой расколотил бутылки, потеряв на этом показушном мероприятии шесть патронов, о чем потом весьма сожалел.

 ***

 Полный душевной муки, Астер все-таки решил, что «верхом» в сложившихся обстоятельствах - вариант оптимальный, и подставил спину. Последующий час наша беседа в основном состояла из взаимных упреков подобного рода:

 - Не ёрзай!

 - А ты не выгибайся, не выгибайся!

 - Прекрати пинаться!

 - А как я еще удержусь без седла? Иди ровнее, ровнее, Да не скачи ты, как кенгуру!

 - Сам кенгуру! Не дергай гриву!

 У меня был некоторый опыт верховой езды, и уже к вечеру наша общая скорость передвижения могла считаться вполне сносной. Мы шли легкой рысью на юг, грозные, мужественные и нелепые. На вечернем привале возле ручья я перекусил украденными из салуна галетами, Астер пожевал травы, и мы задремали. Сил на беседу не осталось.

 Поутру дело пошло лучше.

 - Хочешь анекдот? – предложил я, когда все взаимные извинения «за вчерашнее» были принесены, и дружеские отношения восстановлены. – Самый популярный у нас!

 - Валяй!

 Я рассказал про мужика, который нашел подкову, перевернул её…:

 - А там конь! – радостно закончил я.

 - Смешно, - равнодушно отозвался Астер. – А как там конь оказался? Он что, до этого был в дорогу зарыт?

 - Ладно, забудь!

 - И как он коня то поднял? Да еще за подкову?

 - Это шутка.

 - Я понял. Да. А конь то живой был?

 - О-о-о!

 Философская беседа о «коне в дороге» заняла у нас как раз столько времени, сколько требовалось для достижения меловых гротов. Низенькие скальные наросты, сухой кустарник, камни и редкие чахлые деревья. Прежде чем пускаться во все тяжкие, я навел у Астера справки:

 - Скажи, друг, вы хорошо в темноте видите?

 - Отвратительно, - поделился он, - А, что?

 - Хорошо бы начать ближе к ночи. А сейчас и для разведки светловато, и для атаки рано.

 - У нас нет времени ждать. И прекрати меня пришпоривать! – злобно прошипел жеребец, - Я же тебя сброшу запросто!

 - Извини, увлекся.

 ***

 Как известно, инициатива наказуема. Малопригодного к боевым действиям Астера я оставил «прикрывать тыл», а сам, не особенно скрываясь, направился к белоснежным гротам, издалека еще ощутив запах конюшни. Четкие отпечатки копыт в глинистой почве подтверждали наличие банды Чеко в непосредственной близости. Постепенно к запаху конского пота и сена примешивался сивушный аромат. Было бы неплохо застать бандитов пьяными, а еще лучше спящими, но мне редко так везет.

 Стрелять они начали сразу, без предупреждающих выкриков и угроз. Молодцы парни! Так и надо, сначала пальба, потом разговоры. Укрывшиеся за валунами кони бодро поливали меня свинцом, время от времени гортанно переговариваясь на своем языке.

 Мне оставалось лишь прятаться, как это принять говорить, в складках местности, постепенно подбираясь к занявшим оборону лошадкам. Надо сказать, оружие этих копытных внушало уважение, несколько раз пули врезались в камни у меня над головой, откалывая приличные куски породы. Поймать такую пулю, пусть даже по касательной автоматически означало бы выход из игры на долгие месяцы. Впрочем, коням Рыжего Чеко явно не хватало опыта в подобного рода мероприятиях, и тем более они никогда раньше не сталкивались со столь небольшим и специфичным противником, как я. В конце концов, я умел ползать, и вовсю пользовался этим умением.

 Пришло время и мне немного пострелять. Первого из ребят Чеко – поджарого чубарого жеребчика – я заприметил под поваленным деревом; парень прятался, но уши его предательски торчали. Мои пули, завизжавшие над головой бандита, заставили его пригнуться и занервничать. Не позволяя коню поднять голову, я короткими перебежками приблизился к нему и бабахнул вверх прямо над его ухом, основательно оглушив негодяя. Чубарый, уронив револьвер, свалился, закрыл голову передними копытами и испуганно заржал.

 Лежи, не шевелись! – процедил я, наскоро перезаряжая «кольт», - Будешь паинькой, останешься жив.

 Да какие они, в сущности, бандиты? – рассудил я, - Мальчишки заигравшиеся… Настоящего пороху и не нюхали.

 В этот момент огромный рыжей масти «заигравшийся мальчишка» налетел на меня всей своей тушей и ударил грудью.

 Отлетев в сторону, я едва успел перевернуться на спину и уклониться от тяжелого удара копытом. Однако, дела мои были совсем неважными. Рыжий Чеко, а в том, что напавший на меня конь был именно главарем шайки, сомневаться не приходилось, уверенно наступал. Налившиеся яростью глаза его блестели исключительно кровожадно, оскаленные в пене здоровенные зубы недобро клацали прямо у моего лица. «Кольт» валялся в пыли всего шагах в трех, но добраться до него не представлялось возможным.

 Изловчившись, я отвесил рыжему бандиту мощный хук в челюсть, но тот даже не поморщился, придавил меня коленом к земле, и уверенно занес копыто, целясь мне в голову. Пожалуй, еще оставался шанс выбраться из переделки живым, если схватить Чеко за выпученный глаз и как следует сдавить… Но в этот момент рыжий негодяй растерянно замер.

 - Остынь, амиго! – услышал я уверенный голос Астера, - Мой ствол в твоем боку, но если думаешь, что ты быстрее пули, можешь попробовать дернуться.

 - Астер? – удивился рыжий, - Вот уж не ожидал…

 - В городе новый шериф, - недобро усмехнулся экскурсовод, - Отпусти моего напарника, приятель.

  Воспользовавшись замешательством рыжего жеребца, я откатился в сторону своего «кольта» и схватил его. Спустя секунду, к нашему маленькому спектаклю присоединилась еще парочка бандитского вида коней с револьверами в копытах. Я медленно взвел курок. Бандиты настороженно переглядывались. Астер тыкал Чеко в левый бок своей пушкой, очевидно не зная, что предпринять дальше. Оглушенный мною чубарый кое-как поднялся на ноги и тоже потянулся к оружию.

 - Ситуация патовая, - заметил я, стараясь не делать лишних движений. – Предлагаю не усугублять положение.

 - Не согласен, - фыркнул Чеко, - Расклад четыре к двум. Не в твою пользу, двуногий!

 - Хочешь драться? – полюбопытствовал я, уже готовый к новым неприятностям.

 - Он классно стреляет, - сообщил бандитам Астер, кивая в мою сторону, - подумай, Чеко, к чему нам ссориться? Просто скажи, куда ты дел Пруну, и разойдемся, как воспитанные кони.

 Рыжий жеребец задумался, стреляя по сторонам хитрыми глазками. И еще неизвестно, чем кончилось бы наше шаткое противостояние, но тут из-за меловой скалы раздалось пронзительное злобное ржание.

 ***

 На фоне пунцового заката показался силуэт поджарого длинноногого жеребца, за ним другой, и снова, и еще… Кони рыли копытами глину, поглядывая на нас куда как недобро.

 - Мустанги… – беззвучно одними губами произнес Астер.

 - Муста-анги! – в панике заорал Рыжий Чеко. – Бежим!

 Меня не надо было упрашивать. В истошном крике могучего рыжего бандита мне почудилось совсем другое слово, хорошо знакомое моим далеким предкам.

 Стремительно забравшись верхом на обалдевшего от такой наглости Чеко, я приставил «кольт» к его затылку и дружелюбно шепнул:

 - Вздумаешь скинуть меня, получишь пулю. Вздумаешь кусаться, получишь пулю. Скорее всего, ты в любом случае получишь пулю, если не расскажешь моему другу, куда девал его подружку… Но, со мной у тебя есть шанс. А теперь – беги, родной!

 Завывая и совсем не по-лошадиному улюлюкая, мустанги сорвались с возвышенности и злобной лавиной потекли к нам. Их было сотни три, если не больше! Такой скачки мало кому довелось пережить.

 Чеко со мной на спине, за ним Астер, а в хвосте остальные трое бандитов – они неслись подгоняемые лютым страхом, - на север – обратно к городу. Мустанги не стали преследовали нас слишком долго, видимо, помнили о револьверах. Тем не менее, мне пришлось трястись на спине Чеко не менее двух часов, намотав его гриву на кулак, чтобы не свалиться.

 Убедившись, что погони нет, наша кавалькада встала.

 - А что? – поинтересовался я, все еще не опуская револьвера, - Мустанги, это очень плохо?

 - Они ненавидят наши города… - тяжело дыша, ответил Астер, - Совсем дикие! Считают все степи своими пастбищами, и не позавидую я тому, кто…

 - Понял, - мне оставалось только криво улыбнуться, - А эти ваши «мустанги» случайно не имеют привычки вплетать в свои гривы птичьи перья?

 - Откуда ты знаешь? – удивился бывший экскурсовод.

 - И убери уже пушку от моей головы! – истерично воскликнул Рыжий Чеко.

 - Только не дергайся, - предупредил я, пряча «кольт» в кобуру. – Что дальше, Астер? Банду мы взяли, от местных команчей удрали, все живы и здоровы. Отличное начало!

 ***

 Вороной экскурсовод в дурацкой шляпе вытащил свой револьвер и, ковыляя на трех ногах, приблизился к подельникам Рыжего Чеко:

 - Отдышитесь, ребята, - сурово приказал он, - И рвите в город со всех копыт. Предупредите население, что мустанги идут долиной смерти, пусть джентльмены прячут кобылиц и готовятся к бою.

 Рыжий главарь расформированной шайки нервно завозился подо мной и спросил:

 - А, я? То есть, мы? То есть, а мы что?

 - От тебя зависит, - устало заявил Астер, когда трое бывших бандитов скрылись вдали.

 Обдумав ситуацию и посчитав оставшиеся патроны, я предложил немедленно отправится на поиски Пруны, оставив проблемы города его жителям. Астер горячо меня поддержал, а Чеко впал в уныние.

 На рыжего бандита пришлось изрядно надавить, чтобы он, наконец, начал каяться в грехах. Наше с Астером предположение подтвердилось: рыжий жеребец, действительно, работал не на себя. Однако, выдавать нанимателя он решительно отказался. Могучий Чеко трясся в суеверном ужасе, лишь только речь заходила о его таинственном «хозяине». «Единый конь», бормотал он, словно заведенный, при этом закрывая копытами глаза и содрогаясь. В конце концов, путем долгих увещеваний, уговоров и даже обещаний всяческих наград, из Чеко была выбита нужная информация. Не скрою, что во время допроса мне дважды пришлось стрелять бандиту под ноги и грозиться отрезать ему хвост.

 Спусят несколько часов, передохнув, мы втроем отправились к логову жуткого «единого коня», который, по словам Чеко, заявлял себя новым хозяином степей. Меня терзало любопытство и азарт охоты. Астера гнала вперед наивная лошадиная страсть. Чеко двигался к цели неохотно, но мой револьвер приводил его в некоторое смирение.

 ***

 Чуть западней меловых гротов, располагались пещеры куда более суровые, глубокие и мрачные.

 - Здесь, - буркнул дрожащий всем телом Чеко, - Он велел привести её сюда. И чемодан тоже забрал… Вот.

 - Ну и гад же ты! – бросил через плечо Астер. - Пошли, Питер, взглянем на этого «единого коня».

  В одну из пещер, действительно, вели следы, весьма похожие на лошадиные.

 - Я тут подожду, - смущенно промямлил рыжий бандит. – Боюсь!

 После этого нам ничего не оставалось, кроме как гордо задрать головы и окунуться в сумрак пещеры. «Кольт» грел мне правую руку, а теплый Астер – левый бок. Медленно спускаясь в темноте по извилистому сухому тоннелю, мы шикали друг на друга, призывая к тишине и осторожности. Где-то на середине пути окружающая «обстановка» показалась мне знакомой. Тихо попискивали датчики движения, причем очень дешевые, отчего, собственно, и попискивали. Дважды я перешагивал через тревожный лазерный лучик, заставляя Астера делать тоже самое. Провинциальной душевностью тут и не пахло. Я погружался в старый добрый бункер, наскоро возведенный и максимально бюджетный. Провода торчали прямо из плохо забетонированных стен, из пола проглядывали узлы канализации, с потолка свисали теоретически работающие патроны для лампочек. Впрочем, самих лампочек не наблюдалось.

 - Астер, - позвал я напарника, - Остался бы ты здесь. Чувствую, не твоя это схватка.

 Конь только презрительно фыркнул, достал револьвер и дальше заковылял на трех ногах. Смелый парень, много я таких схоронил в последней компании.

 - Эй! – разнесся по пещере строгий зов, - Кто еще там бродит! А, ну!

 Голос был мне удивительно знаком, и не в силах сдержаться, я радостно воскликнул:

 - Доктор Форест! Это вы, черт подери! Сколько лет…

 Ответом мне была короткая автоматная очередь. Стремительный Астер сбил меня с ног и пули сухо защелкали по бетону где-то выше и левее.

 ***

 Теперь я стрелял на поражение. В кромешной тьме, разлетались со звоном пузатые толстостенные склянки, ухали керамические кюветы и дребезжали перебитые штативы. На каждые мои два-три выстрела некто, кого я принял за старого знакомца, отвечал злой очередью из десантного пистолета-пулемета «скат», причем, судя по звуку, старой седьмой модели. Ползая под столами по усыпанному стеклом полу, я по цокоту копыт, пытался определить, куда направился мой огнестрельный оппонент, и сам стрелял на звук и наугад, не считая патронов.

 - Включаю свет, - вдруг раздался голос Астера, и тут-же невидимый «хозяин» принялся стрелять в сторону моего «напарника».

 Вспыхнули лампы. Я вскочил на колени среди перевернутых лабораторных столов и навел допотопный «кольт» на тушу «единого коня». Храбрый и совершенно живой Астер совершил примерно такой же маневр шагах в семи от меня.

 - Какая гадость!!! – одновременно воскликнули мы, разглядев своего противника.

 ***

 Фиолетовый с зелеными пятнами кентавр подслеповато щурился на нас заплывшими безумными глазками. Это был доктор Форест – мой старый знакомый, армейский доктор, который, по словам Сани, «нашел себе тихий уголок после ранения». Вернее, доктора тут осталось не больше половины, ниже пояса, от толстого багрового хирургического шва и ниже, до самых копыт, доктор Форест продолжался массивной конской тушей.

 - Убирайтесь! – закричал доктор, хищно поводя стволом «ската».

 - Форест… - пролепетал я, - Здравствуй, старина! Это же я, Питер, твой старый…

 Уверенная автоматная очередь, которой разразился доктор, заставила нас с Астером нырнуть под столы, причем моему вороному другу повезло меньше, и несколько пуль оставили глубокие царапины на его холке, вырвав часть роскошной гривы.

 - Питер? – вдруг хрипло позвал новоявленный кентавр, - Питер!

 - Ну, да, - Отозвался я, - Остынь, Форест, дружище! Ну, ты меня и удивил! Саня говорил, что…

 - Саня меня помнит?

 - Конечно, доктор!

 - А остальные? Джафар, Франциск, Леон? Или Буч? А? Они вспоминали меня?

 - Извини, - отчего-то я некстати решил быть честен, - Больше никто.

 - Никто!

 - Никого не осталось, - и это была чистая правда, - Только мы трое: ты да я, и Саня. Остынь Док, война кончилась.

 Старина Форест помолчал немного и начал говорить. Я не особенно прислушивался, поскольку он вещал о бескрайних заливных лугах, о вкусе клевера, об аромате поздних осенних просторов, о счастье и радости кочевой, свободной жизни. О бескрайнем зеленом море степей, которое, послушно ветру, стелется волнами под ясным безмятежным небом. Он говорил, как славно существовать быстроногим и беспечным…

 Я заряжал «кольт». Невменяемость доктора казалась мне очевидной. Пришить половину своего тела к живому коню, - это само по себе безумие, но еще и гордиться этим – полное сумасшествие. Однако, доктор увлекся лекцией о единении с природой, и мне пришлось прервать его:

 - А зачем тебе кобылица, Форест? Неужели, твоя нижняя часть возжелала активизировать некоторые свои органы?

 В ответ доктор страшно всхрапнул и затих.

 - Доктор? – позвал я, - Прости за наглость, но, мы пришли за Пруной. Мы считаем, что ей навряд ли понравится быть твоей наложницей. Девушка она образованная, талантливая. Да и жених у неё имеется.

 - И не чета тебе, урод! – в запальчивости добавил раненный Астер!

 Нас накрыл очередной автоматный речитатив. Пули крошили тонкий кафель, а мы тихо злились, прижавшись к полу.

 ***

 Точно помню, что стрелял только в доктора Фореста, а Астер уверяет, что метил только в Его лошадиную часть. Суть в том, что мы оба попали; я уверенно перебил доктору плечо, а мой вороной напарник чудом угодил сумасшедшему кентавру в правую ляжку. Покуда я отбирал у Фореста оружие, Астер отыскал в запутанных коридорах свою белокурую певичку и повел её наружу.

 - Изумрудное море, - шептал доктор, брызгая на пол из ран странной фиолетовой жижей, - Ты ничего не понимаешь, Питер. Они святые, чистые. А мы? Кто мы такие? Зачем мы здесь, что мы им принесли? Должны ли мы…

 Я всегда ненавидел демагогов, которые опираясь на опыт личной никчемности, готовы поливать грязью все человечество. Поэтому доктора Фореста мне было жаль всего лишь самую малость.

 - Если вам не нужна помощь, я, пожалуй, пойду. Прощайте, доктор. – Кивнул я.

 - Поспеши, - отозвался павший кентавр, извлекая из набедренной повязки пульт с парой кнопок, - Я бы хотел отдельной могилы. Без соседей.

 Намек был слишком очевиден, и я бросился бежать вверх по тоннелю, обогнав по пути влюбленную лошадиную парочку. Впрочем, они оказались достаточно догадливы, чтобы поспешить за мной. Доктор Форест, совершив величайшую операцию в своей жизни, решил вручить результаты своего эксперимента старому-доброму фугасному заряду. Взрыв содрогнул скалу и навсегда обрушил потолок пещеры «единого коня».

 ***

 Когда, спустя сутки, мы все вчетвером, - я верхом на Чеко, Астер и роскошная Пруна вернулись в город, нас особенно никто и не заметил. Накануне джентльмены «копытом и револьвером» отбивали атаку мустангов, и весьма в этом деле преуспели.

 Потому, нас скромно чествовали лишь в полуразрушенном «Ковыле». Чеко понуро сидел в уголке, попивая крепкое «ячменное» под нравоучения присутствовавшего тут же дядюшки Ханура. Действительно роскошная, смешная и притягательно молодая Пруна негромко пела дивную лирическую балладу, слов которой я так и не смог разобрать. Присутствовавшие кони млели, Астер не сводил с белоснежной красавицы влюбленных глаз. А, я…

 Я решил, что пора домой. Пятнадцать километров до порта – не такое уж большое расстояние, тем более, без чемодана. «Кольт» я оставил пони-бармену. Он понимающе кивнул мне и налил «на дорожку» бесплатный стаканчик.

 Пожалуй, - думал я по пути, - изумрудное степное море, ясные облака, сено и черная романтика далеких гор - не про меня. От действительности не убежать, в любом виде она достанет тебя, особенно если ты был на самом дне того самого чана с помоями, который иногда называется «реальным миром». Главное, выбираясь из этого чана, не расплескать гадость вокруг себя.

 Где-то километров через десять меня нагнал Астер. Он уткнулся носом мне в плечо, вздохнул и спросил:

 - Улетаешь?

 - Пора.

 - Ты бы мог остаться у нас, - неловко усмехнулся конь, - Ты бы стал отличным шерифом.

 Я потрепал друга по холке и мы расстались, скупо, по мужски, пожелав друг другу удачи. Астер так и не понял, что шерифа бы из меня не получилось. Я просто не могу застрелить лошадь.