Большая Квакшня
№232 "Сезон окота"

Сезон окота

  Высокие сосны начали кивать макушками, предвещая холодный вечерний ветер и Черемшан двинулся в обратный путь. Низкие травы влажно хрустели под ногами, голубые крабики, прячущиеся под корнями до ночи яростно атаковали сапоги, пытаясь расщепить пластик длинными клешнями. Черемшан не обращал на них внимания, маленькие гаденыши не имели в заповеднике естественных врагов и численность их поголовья сдерживалась только отсутствием еды. К утру они поглотят всю падаль, которую смогут найти и начнут жрать друг друга.

  Черемшан мерно шагал, поглядывая по сторонам готовящегося к ночи леса. Пройдя мимо мощного ствола он уважительно похлопал следы огромных когтей, вспоровшие кору и древесину на добрых десять сантиметров. «Это молодняк бесится, - подумал старик, - вожаки выгнали всех самцов перед Окотом и теперь им доступ в прайд закрыт до самого конца оплодотворения. Вот и носятся по лесу, воют, когтят границы владений, да убивают все, что встретиться на пути». Черемшан посмотрел на экран поясного сканера, индикатор биомассы успокаивающе отсвечивал пятью процентами. Молодые кошки для него опасности нее представляют, но в сезоны окота они теряли голову и могли напасть на кого угодно.

  Королевские Львы, были удивительными животными, до сих пор вызывающими жаркие споры зоологов своей странной похожестью на древних земных львов. Также жили прайдами и охотились стаями. Обладали рацией и повадками племени кошачьих. Вот только были раза в два больше земных и отличались невероятной красоты фиолетовыми гривами. Были обнаружены еще при дедушке нынешнего императоре здесь, на Гигее, да так пришлись ему по вкусу, что были названы Королевскими львами и признаны личной собственностью правящей семьи. Любил старичок с ружьишком побродить на крупную дичь… А потом и весь континент объявили заповедником, чтобы «кошкам Гигеи», как предпочитали их называть в научных кругах, никто не помешал плодится и размножаться.

  Черемшан поднялся на небольшой земляной вал, и постучал сапогами по коряге, счищая грязь и налипшую траву. Дальше дорога пойдет чистая. За ближайшей дубравой его ждал мотоховер, не хотелось пачкать пол машины без нужды. Быстро темнело, с неба заискрились первые крупные звезды. С плоскогорья доносился одуряющий запах цветов, они салютовали каждой ночи выстрелами бутонов с пыльцой. «Надо завтра наведаться туда, - промелькнула тревожная мысль у Черемшана, как бы кошки туда не забрели. В глубине цветочных полей человек мог находиться только в скафандре. Даже могучим местным хищникам не устоять от буйства растений. Если молодые самцы туда забредут, привлеченные одуряющим запахом, так там и останутся, сначала нюх потеряют, потом пыльца забьет глаза и привет… Опытные львы при одном намеке запаха с плоскогорья испуганно ревут и меняют маршрут, чтоб подальше держаться.

  Черемшан закинул поудобнее на плечо герметичный контейнер с пробами, которые завтра же нужно отправить на орбиту в исследовательскую лабораторию. Ученые там с ума сходят – сезон окота у львов Гигее происходит лишь раз в восемь лет, а никакой информации, кроме съемок со спутников нет. Черемшан усмехнулся – ему, уже двадцать лет работавшему в императорском заповеднике, давно стали казаться чужими проблемы большого мира. Но взять на пробу куски шерсти, которые во время игр оставляют в колючих кустах львы ему было совсем не трудно. Опять же, лишний повод посмотреть на них поближе. Это зрелище Черемшану никогда не надоедало. Разве вот копаться в помете, как в этот раз, заполняя ячейки анализатора…

  Старик снял с дерева тушку индейки, подстреленную утром и повешенную в укромном месте на ветку, чтобы не мешала следить за большими котами. Черемшан хмыкнул, поминая, как приходят его отчеты с помеченным красным шрифтом словом «индейка». Ну не индейка, а «фазан Коятсуки», согласно первооткрывателю. Кой черт ему так язык коверкать? На вкус не отличишь, а что клюв другой формы и перья красные… Сегодня будет прекрасный ужин – мясо он немного замаринует в загодя припасенном рассоле, а потом потушит со сладким перцем.

  Он подошел к мотоховеру и принялся сноровисто расшнуровывать полог багажника, когда в небе громыхнуло и все осветилось нестерпимым, жгущим глаза светом.

 Черемшан на миг ощутил себя молодым, полным служебного рвения лейтенантом, не верящим, что его роте не пришлют подкрепления и старательно высматривающего в бинокль грузовые боты с орбиты… Сейчас он уже не стал пялиться в небо и опрометью скатился в ближайшую канаву, укрывая голову руками и внутренне сжимаясь перед ударом.

 Вокруг стояла тишина. Черемшан поднял голову и огляделся – небо Гигеи вновь стало темным, никаких следов недавней вспышки.

  Старик раздраженно сплюнул, растерев плевок сапогом. Неужели ему в голову могла придти мысль, что кто-то будет наносить орбитальный удар по Гигее – планете заповеднику, где и людей то на весь единственный континент сотни не наберется…

  Неожиданно из дальнего перистого облака вылетел яркий метеор и, чиркнув белым хвостом, уткнулся в холмы на северо-востоке. Земля под ногами Черемшана чуть вздрогнула. Старик чуть ссутулился и быстро выбравшись из ямы с влажной травой подскочил к мотоховеру. Ткнул кнопку местной связи – тишина и штатные доклады роботов исследователей. Он покрутил колесо настройки, настроившись на аварийную частоту и канал зоологов. Ничего.

  Черемшан потряс головой, все происходящее не укладывалось в голове. Вспышка в небесах могла означать лишь серьезное происшествие на орбите, но что могло случиться здесь, вдалеке от главных перекрестков Вселенной, в заповеднике императора? И это странное молчание в сети связи.

  Черемшан уселся в седло мотоховера и впервые за многие годы резко крутанул ручку сцепления. Ховер взревел и заскользил вперед, выпуская мощные струи пара из щелей радиатора.

  Час езды до его сторожки пролетел незаметно. Мысли и образы прошлого клубились в голове старика, принося тревогу, давно забытую тревогу. Черемшану казалось, что годы проведенные в покое заповедника усмирили его характер и принесли мир в душу. Но вот произошло нечто загадочное и он выжимает из мотоховера максимальную скорость, а сердце,казавшееся давно уснувшее теперь глухо бьется в груди.

  Первый гость пожаловал к нему, когда «индейка» почти была готова и ароматный пар оседал капельками на большом стекле веранды. Черемшан удивленно смотрел как лихо заходит на посадку гравилет Михалыча, единственного представителя полиции на всю систему. Когда Михалыч начинал лезть на стенку от скуки на орбитальной базе, слушая заумные разговоры и копаясь в тоннах отчетов, он вылетал на «патрулирование». А проще говоря, забирался в сторожку к Черемшану и пару недель пил не просыхая, отключив все источники связи. Черемшан редко к нему присоединялся, предпочитая больше слушать, да и с годами алкоголь стал лишь усыплять, не принося былой радости.

  Михалыч выпрыгнул наружу в наглухо застегнутом бронекомбинезоне, настороженно поводя стволом длинного ружья. Встретив недоумевающий взгляд Черемшана, Михалыч сглотнул и еще раз покосился по сторонам.

  - Ты один?

  - А кого мне ждать? – вопросом на вопрос ответил Черемшан. – Что случилось сегодня?

  - Видел, значит?

  - Чего ж не видать? В половину неба полыхнуло.

  Михалыч чуть расслабился и, опустив ружье, поднялся к старику на веранду.

  - Опять ты местную живность готовишь? Как ты ее вообще ешь, меня каждый раз по два с нее несет. Тебе же офицерский паек положен и гидропоника на станции прекрасная.

 Черемшан улыбнулся в коротко подстриженную бороду.

  - Молод ты, Михалыч, еще. Это же натуральное все, не твоя генетика. Мне паек обрыдл еще в гвардии, - он потянулся к закопченному котлу и начал накладывать себе первую порцию «индейки». - А ты ведь читал мое дело, я еще после гвардии семь лет лямку тянул…

  Михалыч присел рядом и его рука, впервые за все время, перестала держаться рядом со спусковым крючком.

  - Потому и прилетел сразу сюда. У нас над башками уже час как висит патрульный крейсер СБ. К настоящему моменту они взяли под контроль орбитальную базу и скоро будут тут. Я должен был тебе предупредить… - Михалыч, замялся. – В общем, Черемшан, я к тебе привязался за эти годы… привык, так сказать. Знаю, как ты к этим зверюшкам относишься и ко всему заповеднику в целом…

  Черемшан взял ложку и невозмутимо начал есть.

  - Ты пойми, - Михалыч дернулся и внимательно осмотрел небо, - это не армия и не полиция. Это СБ, они шутить не будут. Большую силу взяли при молодом правителе.

  - Что случилось, Михалыч? Говори толком.

  - Вчера в систему вошел разведчик могаров. Большой корабль с истребителями на борту. Он шел на Гигею полным ходом, почти не пытаясь скрыть излучение или укрыться.

  Впервые Черемшан услышал нечто, неожиданное.

  - Корабль могаров тут? В самом сердце Империи? Нет, я хочу сказать в самой заднице Империи!

  - Неизвестно. А вот то, что его здесь ждали, это непреложный факт. Был бой. Судя по всему, у нас большие потери, а могарский разведчик полностью уничтожен. Последнюю капсулу зацепили уже на орбите. Она и полыхнула, наверняка ты видел иллюминацию. Но…

  - Что, но? Черемшан отставил тарелку и, потянувшись, налил Михалычу янтарной настойки, которую сам готовил в подвале. Уполномоченный выпил стакан не поморщившись, как воду. – Жизнь кипит, все как обычно.

  - СБ потеряла один крейсер, тот, что доковылял к нам, серьезно поврежден. Он и блокирует полностью связь в системе. Они направили нам в офис официальное предписание. СБ не уверен в том, что последняя капсула полностью уничтожена. Они собираются высадить спецгруппу и провести полномасштабное прочесывание. Мне приказано не мешать и оказывать полное содействие.

  - Какое еще прочесывание, - Черемшан нахмурился. – Территория заповедника закрыта для посещения.

  - Им плевать, - усмехнулся Михалыч. – Скоро прибудут сами и тогда…

 Их разговор прервал низкий утробный рокот, который пронесся над деревьями и сгустился в ноющие басы прямо над сторожкой.

  - Легки на помине, - кивнул головой уполномоченный и, уже не стесняясь, сам приложился к настойке могучим глотком.

  Черемшан встал, и, пристегнув оружейный пояс, вышел наружу. Прямо на двор садился десантный бот, переливаясь в темноте выключенным маскировочным полем и настороженно поводя рамками датчиков. Чуть не сплющив гравилет, брошенный Михалычем с распахнутыми дверями, бот качнулся на амортизаторах и из него посыпалась морская пехота, сверкая буквами «СБ» на комбинезонах. Они сноровисто выставили охранение и деловито принялись разгружать снаряжение из грузового отсека.

  Усталый офицер, на ходу подтягивая разгрузку, подошел к молчаливо стоящим Черемшану и Михалычу.

  - Вижу, вся местная власть в сборе. А вы, господин уполномоченный, что так скоро рванули с базы? В моем боте нашлось бы и для вас место. Михалыч промолчал, лишь заиграв желваками. – Так, и местная легенда тоже присутствует… - Никогда не думал, что доведется лично встретиться.

  Черемшан лишьпожал плечами и неспешно пошел к поленнице дров для камина, которую разворотила посадочная струя бота.

  - Неласково встречаете! – крикнул ему в спину офицер.

  - Известно ли вам, что Гигея запретная планета-заповедник особого статуса? - Черемшан наклонился и набрал упавшие поленья.

  - Безусловно, известно. Но в данном случае у нас есть все полномочия для проведения спецоперации.

  - Гигея - собственность императорской семьи. В постановлении о предании ей особого статуса нет пункта об исключениях. Копия эдикта императора Индева Второго висит у меня в задней комнате, ознакомьтесь, если подзабыли. У нас тут уникальный заповедник, не имеющий аналогов в изученной Вселенной, кроме того планета входит в восьмилетний цикл, когда размножаются королевские львы.

  Офицер скучающе осмотрелся.

  - Львы? Да, я слышал, такие фиолетовые переростки. Но вот что я прошу вас зарубить на носу – есть большая вероятность проникновения на планету иноземной формы жизни. Более того, неизученной и потенциально опасной, с расой которых правительство земли официально уже пять лет ведет войну.

  - Почему вы тогда не сядете у места падения капсулы и не возьмете вашего могара на месте?

  Офицер укорительно посмотрел в сторону Михалыча.

  - Мы там уже были. Капсула упала в болота и затонула. Но там есть следы… короче, могар жив и ушел в ваши проклятые леса скрываться. А мы его оттуда достанем, даже если придется спалить весь заповедник к ядреной бабушке.

 Офицер включил большой планшет с картой, на которой была указана траектории я падения капсулы и возможные пути отхода пришельца. Черемшан подошел к ней и сразу понял, по каким местам пройдут основные поиски.

  - Если окот не произойдет или будет сорван, а это, безусловно, случится если твои молодчики будут носится по лесам в полной броне, королевские львы могут уже никогда не восполнить популяцию. Понимаете – они только с виду похожи на кошек, на самом деле они много сложнее устроены и подчиняются несколько другим инстинктам. Огромные прайды, изгнав молодняк, сейчас формируются под покровом Серных лесов.

  Командир лишь в свою очередь пожал плечами.

  - У меня нет времени на уговоры, а тащить вас в лес на аркане не собираюсь. Вы нам поможете?

  Черемшан медленно покачал головой.

  - Я так и думал. Ваш отказ будет официально отправлен в администрацию и будьте уверены, не останется без последствий. Совсем вы тут, я смотрю, одичали в глуши, как будто и власти никакой нет в помине.

  Старик посмотрел на бессильно стоявшего рядом Михалыча.

  - Они действительно могут начать сжигать лес?

  Тот лишь бессильно повел плечами.

  - Но ведь кошки… Во время окота они ничего не соображают, пойдут и прямо в пламя. Неужели эдикт императора в наше время уже ничего не значит?

  - Столько лет прошло, Черемшан, - бесцветно сказал Михалыч, - новый правитель больше увлечен конфликтом с пограничьем и боданием в космосе с чужаками, ему сейчас не до кошек. Извини, старый друг…

  Пехотинцы закончили навьючивать на себя припасы и снаряжение, готовясь к выступлению. Вдалеке загудел второй бот, уходя севернее. Черемшан присел на краешек ступеней не чувствуя под собой ног. Его мир, еще сегодня утром казавшийся таким незыблемым и спокойным, теперь летел кувырком. Ужасно хотелось сделать себе инъекцию «прыжка», хотя он уже пятнадцать лет обходился без стимуляторов.

  Что найдут эти солдаты-неумейки в глуши, кишащей обезумевшими от страсти и похоти кошками? Там, где на карте блестела отметка о падении капсулы, было множество оврагов, часто заболоченных, густо утыканных длинными высокими скалами. Укрыться там от радаров и выбраться в леса, на оперативный простор, не составляет для нарушителя труда. Звери, безусловно, найдут свою смерть. А может, измучившись от неудач, пехотинцы действительно пустят пал по ветру, стремясь изничтожить своего неуловимого нарушителя? Тогда прайды будут гибнуть десятками…

  - Да, совсем забыл, - к ним вновь подошел офицер, так и назвавший своего имени. Теперь он был уже в боевом шлеме и напоминал огромную статую. – Вас я сажаю под домашний арест, а вас, а вам уполномоченный, предписываю убыть на базу, до особого распоряжения.

  Подскочивший сержант ловко выдернул из кобуры Черемшана мощный «кольт», Михалыч равнодушно протянул свою охотничью длинностволку. Потом опустил голову и, не прощаясь, побрел к своему гравилету.

  - Троих оставишь тут, распорядился офицер, держите связь и не спускайте глаз. Мало ли что…

  Черемшан побродил в своей комнате, несколько раз пробовал прилечь, но сон не шел. Едва он закрывал глаза, как перед ним вставали огромные фиолетовые кошки, бегущие под выстрелы или сгорающие в ураганном реве лесного пожара. За окнами возились патрульные солдаты, расставляя датчики сигнализации и споря о том, кому первым стоять вахту. Старик присел на край стола и посмотрел на стену у кровати – там висела его фотография. Единственная фотография в форме, не уничтоженная Черемшаном потому, что там он стоял держа на руках смеющуюся Марину. Она не любила смеяться на людях и потому получалась всегда серьезная, настороженно зыркающая на фотографа зелеными глазами. Он помнил, как она всегда жаловалась, что прижиматься к нему в форме сомнительное удовольствие, нашивки и планки наград больно кололись.

  Старик снял фото со стены и бережно полюбовавшись последний раз, кинул в пламя камина. До утра оставалось еще много времени, но путь предстоял длинный.

  ***

  …Сердце тяжело билось в груди, не спасал даже «прыжок», прекрасно сохранившийся в схрон, который Черемшан раскопал сразу же, как ушел из сторожки. Пехотинцы так ничего и не поняли, упившись дармовой настойкой, с которой не справлялись их встроенные дезинфекты. Черемшан оставил следователям пространную записку, в которой он старомодно просил отставки и указывал маршрут движения к южному атоллу. Больше нет хранителя заповедника, старого Черемшана, так любящего покой и первозданность здешних лесов. Был, да весь вышел. Пусть поищут кого другого, если дойдут руки…

  ***

  …На труп могара Черемшан наткнулся лишь на третий день пути. Сидевший над остатками тела фиолетовый кот лениво щурился и сыто переводил дух. Решив не тревожить хищника, истощенного любовным марафоном, старик медленно отступил в чащу, волоча за собой сбрую пришельца, отброшенную королевским львом за полной несъедобностью. Где то тут, Черемшан был уверен, находится маяк или подобие спасательной радиостанции. Черемшан порылся в кармане походной сумки, которая еще хранила тепло тела недавно убитого им пехотинца. Вот и походная маска. Слева простирались первые отроги плоскогорья, куда соваться было опасно, а вот на запад тянулись болота с плотными испарениями, которые почти не пропускают инфракрасного излучения, забивая его своим, тяжелым теплом разложения.… И там совсем нет фиолетовых кошек, хотя водятся очень неприятные змеи. Пускай, больше шансов, что от его трупа ничего не останется.

  Черемшан поправил подсумок и включил рацию пришельца – наверняка немедленно заголосившую на весь континент. Теперь они все рвануться сюда, стараясь зажать его в кольцо.

  Теперь могаром предстоит стать ему.