Вова и Пин
№246 "Леанорское виски"

  Леанорское виски

  Дорога – это жизнь.

  Первая заповедь трей-мэна

  Раненый лекарь

  В лучах заходящего солнца пустыня была задумчива и молчалива. Небо быстро темнело, переходя из ярко-красного цвета - в тёмно-бардовый. Камень и песок медленно остывали после жаркого дня. Струйки дрожащего воздуха поднимались от земли и сухие кактусы, уродливо торчащие из потрескавшейся каменистой почвы, казалось, выплясывали весёлую самбу.

  Старый Джон мотнул головой, отпустил перильце и, оттолкнувшись от железной ступеньки, ловко спрыгнул на гальку. Выпрямившись, он ещё раз оглядел пустыню, мрачно скалясь при этом, потом опустил голову, поправил потрёпанную шляпу и зашагал по хрустящему камню, оставляя пахнущего смазкой и углём «Шустрого Тома» за спиной. Он шёл не торопясь, словно раздумывая о чём-то по пути. Он не торопился – надежды на то, что кто-то остался в живых, не было. Ржавый Гарри – а это была именно его работа, сомнений у старика не было - всегда решал свои дела круто. Мало кто видевший блеск его кольта мог поделиться впечатлениями от увиденного с другими. Их глотки навсегда сковывались смертной немотой…

  Джон подошёл к краю железнодорожной насыпи, глянул вниз, и резко остановился. Вытолкнутая его ботинками галька с тихим хрустом покатилась вниз, звонко застучала по обугленному металлическому остову.

  - Эх-эх-хе… - Задумчиво сказал старик, обращаясь к самому себе. – Не те уж нервы. Сдал ты что-то, дружище. В последнее время, уже совсем не тот…

  Старик вздохнул, прерываясь на полуслове. Он поднял взгляд и некоторое время стоял, глядя в пустыню. Далеко, возле самого горизонта, вечерний ветер поднимал прозрачные струйки песка, закручивал из них яростные смерчики, и, вдоволь насладившись дурацкой забавой, бросал песок вниз. Гряда каменистых холмов, виднеющихся на горизонте, таяла в сгущающихся сумерках, теряла свои очертания, сливалась с холодеющим небом…

  - Эй, мистер Ферч, что там такое? Может вам помочь?

  Молодой голос Вильяма гулко раскатился в неподвижном воздухе. Старик вздрогнул от неожиданности и оглянулся. Юноша стоял на крыше «Шустрого Тома». Он переминаясь с ноги на ногу и смотрел вслед Джону. В вечернем свете его лица было не рассмотреть, но белоснежную улыбку Вильяма можно было увидеть даже ночью.

  - Лыбится, точно на дне Благодарения. - Проворчал себе под нос старик. - Нашёлся помощник…

  - Разве я сказал тебе, что мне что-то нужно?! – Сердито крикнул он вслух. – Или ты ещё не уяснил правил? Что-то нужно - я говорю об этом! Иначе – сидеть и не рыпаться! Юнга не командует кораблём, уяснил!

  Вильям отчётливо вздохнул, и сказал:

  - Ладно, мистер, я понял…

  Старик отвернулся от юноши, и крикнул в пустыню:

  - Не ладно, а «Так точно, капитан»!

  Вильям замешкался.

  - Так точно, капитан. – Сказал он несколько разочарованным голосом.

  - Вот так-то…

  Джон снова оглянулся на «Шустрого Тома». Юноша уже исчез в люке не крыше паровоза.

  - Успеешь ещё наглядеться на мертвецов… - Пробормотал старик себе под нос.

  Он отвернулся и осторожно, балансируя здоровой левой рукой, спустился с насыпи. Внизу он остановился и окинул взглядом поверженный паровоз. Разломанный посредине корпус уже давно успел остыть, о пожаре напоминал только кислый запах гари, да на земле ещё мерцали красноватые угольки, вывалившиеся из разбитой кочегарни. Джон молча окинул взглядом искореженную машину. Потом шагнул ближе к корпусу, пытаясь рассмотреть название. Он прочитал только две буквы: «St.» - дальше голубая краска выгорела полностью. Впрочем, старику больше ничего не надо было. Названия, с первый словом «Святая» могли носить только поезда медицинской поддержки.

  - Гарри совсем свихнулся… - Пробормотал Джон. – Думает, что быстрые руки и меткий глаз помогут удержаться на белом свете. А коль лихорадка с ног свалит, или триппер подхватит – он девчонок любит тискать – что, думает и тут дьявол его выручать станет.

  Старик задумчиво пожевал губами.

  - Не… Я-то его знаю как облупленного. Кого-кого, а костоправов он всегда жаловал. Суть в чём-то другом…

  Джон поглубже вдохнул, и, толкнув рукой смятую дверь, шагнул в кабину паровоза.

  Тут было совсем темно и душно. Джон с трудом разглядел искорёженный котёл, почти полностью ввалившийся в кабину – очевидно, его выбило чудовищным ударом об землю.

  Джон присвистнул.

  «Поезд сошёл с рельс на полном ходу! - Подумал он. – Гарри не выдержал, и всадил таки ядро в нос… Да уже, храбрые ребята правили этой машиной… Даже у меня при лобовой атаке коленки трясутся, а тут, видимо, драка шла до последнего».

  Едва старик подумал об этом, как в глубине изуродованной кабины послышался какой-то тихий шорох.

  Старик среагировал моментально. Выпрямившись максимально, насколько позволяла теснота кабины, он выхватил револьвер, чётким движением взвёл курок и прицелился в темноту.

  - Ну-ка, не шевелиться! – Сказал Джон резким голосом. – Кто бы там не был… Стреляю я, поверь, отлично.

  Из плотного сумрака послышался странный звук – не то хрип, не то сдавленный стон.

  Старик, не опуская оружия, медленно двинулся вперёд.

  - Слава Богу… - Услышал он шёпот. – Слава Богу, кто-то пришёл.

  - Эй, не шути со мной шутки. – Сказал Джон не так твёрдо, как до этого.

  Он обошёл паровой котёл. Осторожно заглянул в слабо озарённую закатом часть кабины. Там никого не было.

  - Где это ты…

  Слова застряли у старика в глотке, когда он опустил взгляд. На полу, широко раскинув руки, на спине, лежал человек. Даже Джону, видавшему всякое за свою длинную жизнь, стало не по себе при виде ран, покрывающих его тело. Несчастный неловко задирал голову, царапал обожжёнными пальцами по земле. В темноте тускло поблёскивали выпученные глаза.

  Джон опустил револьвер и медленно подошёл к незнакомцу. Опустился на корточки.

  - Слава Богу… - Прошептал незнакомец. – Кто-то пришёл…

  - Как будто тебе это поможет…

  Человек с видимым трудом перевёл взгляд на Джона. Он беззвучно зашевелил губами. Джон приблизил лицо к его лицу, и услышал невнятно и слабо:

  - Теперь же не всё потеряно… Есть надежда...

  Несчастный явно бредил. Он слабо схватился за рубашку Джона, вяло дёрнул её вниз.

  - Вы поможете мне? Поможете?.. – Зашептал он.

  Джон осторожно отцепил пальцы незнакомца.

  - Ты здорово обгорел, дружище… - Тихо сказал он. – Увы, помочь тебе может только одно.

  Он встал. Немного помешкав, поднял револьвер. Взвёл курок. Человек не спускал с него взгляда широко раскрытых глаз.

  - Там! – Вдруг внятно сказал он. – Когда ядро попало в котёл и «Святая Асклепия» сошла с рельс, я успел выбросить серцевик!

  Джон нахмурился. А человек говорил дальше:

  - Найдите его, ради Бога. Найдите! – Человек содрогнулся. - Скоро ОН догадается! Быстрее, умоляю! Серцевик светиться желтым, точно солнечным светом! Быстрее…

  Старик Джонатан Ферч не был тугодумом. На Новом Диком Западе быть тугодумом было вредно для здоровья.

  - Гарри вернётся? – Быстро спросил он, снова опуская револьвер.

  - Да.

  Старику стало не по себе. Конечно, последние две встречи с прославленным убийцей он пережил благополучно, но каждый раз лишь удивительная благорасположенность небес спасала его.

  Джон подался к незнакомцу и спросил:

  - Ты обманул его, и он вернётся?

  - Да! - Незнакомец закрыл глаза и проговорил, уже еле шевеля языком. - Заберите серцевик, и бегите… Бегите без оглядки!

  Старик засунул револьвер в кобуру.

  - Что за серцевик? – Хмуро спросил он.

  Незнакомец шевельнул губами, хотел что-то сказать но у него перехватило дыхание. Он тяжело закашлялся.

  - Нет времени! – Сказал он дрожащим голосом, когда кашель прошёл. - Умоляю вас! Это ОЧЕНЬ важно! Потом вам надо в Восточную Леанору! Найдёте человека по имени Фридрих Цвайн…

  Джон не слушал дальше.

  - Я сейчас уйду. – Сказал он незнакомцу. – Не вздумай отдавать концы! Ты более живучий парень, чему я ожидал…

  Сердцевик

  - Малец, топай сюда!

  Старик взошёл по насыпи и теперь бежал к своему паровозу.

  - Вилл, где тебя чёрти носят, быстрее!

  Джон уже почти дошёл до «Шустрого Тома», когда дверь паровоза распахнулась, и оттуда испуганно выглянул Вильям.

  - Что случилось, мистер Ферч?

  - Малец, к тебе срочное задание! Где-то здесь, возле железной дороги должна быть… Должен быть… Такая шутка, светящаяся жёлтым светом.

  Вильям удивлённо приподнял брови.

  - Что вы сказали?..

  Джон резко прервал его:

  - Ты меня не понял?! Выполнять приказ! Через десять минут тут будут головорезы Ржавого Гарри! Ты желаешь с ними познакомиться?

  - Так точно, капитан! – Быстро и испуганно сказал Вильям. – То есть, нет, не желаю, но сейчас же иду искать вашу штуку!

  Юноша спрыгнул вниз.

  - Ищи справа от насыпи, а я буду искать слева. Всё, быстро!

  Когда Вильям исчез за изгибом насыпи, Джон развернулся лицом к пустыне, и спросил у неё:

  - Ну, и зачем я ввязался в эту историю? Ехал себе на покой, и на тебе! Не везёт мне… Чего так, а?

  Пустыня молчала. Только где-то далеко заскулил койот.

  Старик грустно усмехнулся, и направился к спуску вниз. Он уже успел всё прикинуть в голове, и по всем раскладам никак не получалось выйти из начавшейся весёлой игры.

  Этот обгоревший тип в поезде всё равно умрёт… Джон будет скован с ним предсмертным заветом. Конечно, старая традиция, но Джон всегда был несколько архаичен. У него была уверенность, что без старых традиций Новый Дикий Запад попросту утонет в беззаконии. Правила и так ни для кого не писаны, а если ещё отключить внутреннего судью – такое начнётся…

  Впрочем, даже если бы Джон сразу ушёл на полных дымах, Ржавый Гарри всё нашёл бы его, хоть из под земли достал бы. У этого ублюдка нюх не хуже степной собаки. Койота…

  Старик невесело усмехнулся.

  - Мистер Ферч!

  Джон замер. Сзади зашуршала галька, и послышался взволнованный голос Вильяма:

  - Вы искали вот это?

  Джон обернулся. Юноша стоял на краю насыпи, и лицо его было ярко озарено жёлтым светом. Свет лился из короткого прозрачного цилиндрика, зажатого в его пальцах. Любуясь переливами солнечный красок, Вильям улыбался во все тридцать два зуба.

  - Что это, мистер Ферч?

  Джон, не спуская взгляда со странного предмета, пожал плечами:

  - Не знаю, малец… Пустыня такая штука - и не знаешь, чего родить способна.

  Старик подошёл в Вильяму.

  - Дай-ка сюда.

  На ощупь цилиндрик был тёплый, как щека новорожденного ребёнка… Странно, почему-то в голову приходила именно такая ассоциация.

  - Не знаю, что это такое, но это что-то хорошее. – Неожиданно тихо сказал Джон. – Чертовски красивая штука…

  Он приблизил цилиндрик к самым глазам, щурясь от яркого света. В глубине прозрачной, словно стеклянной оболочки плавно шевелились тонкие струйки вязкого вещества – точно расплавленное золото.

  - Мистер Ферч, Ржавый Гарри охотиться за этой штукой?

  Джон поднял взгляд на Вильяма и негромко усмехнулся.

  - А ты, малец, я вижу, тоже не тормозишь мозгами! В точку!

  Юноша замахал руками:

  - Так давайте выбросим его к чёртовой бабушке! Чего нам это стоит, а?

  - А вот это ответ не верный. – Сказал Джон. – Это уже нас не выручит. Если бы ты знал, до чего настырным исчадием ада родился Ржавый Гарри. Он как раненый буйвол гонится за жертвой, пока или не издохнет сам, или…

  Старик прервался на полуслове.

  - Или… - Медленно проговорил он, обернувшись на убегающею в темноту железную дорогу.

  Старик явственно почувствовал, что в воздухе что-то неуловимо переменилось. Вроде бы вечер оставался прежним - ни движения, ни звука. Только широко распахнутое, холодное небо, тёмный простор пустыни и две тускло блестящие, прямые линии – рельсы – тянущиеся из мрака позади в мрак впереди… Но выработанный годами механизм, устроенный у Джона где-то в районе печени, чётко сигналил: вечерняя свежесть смердит опасностью.

  - Так что, мистер Ферч? – Переспросил Вильям, как ни в чём не бывало.

  Он ещё не научился чувствовать неприятности самым нутром.

  - Вот что, малец… - Произнёс старик, отступая от юноши. – Слушай мою команду! Разогрей котёл «Томаса» как следует! Я через минуту подойду – надо будет очень быстро рвать когти отсюда! Давай, снимайся со стоп-крана!

  Вильям развернулся и без лишних вопросов бросился исполнять команду…

  Старик Джон подошёл к правой колее, опустился на корточки, коснулся рельсы. Он ничего не почувствовал, и это вовсе не успокоило его. Он знал, что Гарри не привык исполнять правила, двигаясь по дозволенной железнодорожной ветке.

  Старик встал и перешёл к левой колее. Ещё не успев коснуться прохладной стали, он ощутил чёткий пульс, бившийся словно внутри металла. Тук-тук, тук-тук – стучали где-то гладкие колёса. «Не где-то… - Подумал старик, задумчиво сжимая рельс пальцами свободной руки – А в двух милях, с копейками…». Он встал, и зашагал к останкам «Святой Асклепии»…

  - Вот это тот самый серцевик? – Спросил он, подбираясь к скорченному в темноте человеку.

  - Да… - Голос у того снова был едва слышен.

  Старик кивнул:

  - Хорошо.

  Он засунул цилиндрик в задний карман потёртых серый штанов.

  - Так, потерпи немного, я тебя вытащу отсюда.

  - Нет!

  Джон увидел, как приоткрылись глаза незнакомца.

  - Мои раны смертельны. – Прошептал он. - Мне осталось жить от силы пять минут… Дольше витон пока не работает.

  Последнее предложение старик не очень-то расслышал, но переспрашивать не стал.

  - Парень, не дури! В начале ты мне тоже показался безнадёжным… Но у тебя буйволово здоровье! Ты залижешь свои раны, и будешь жить!

  Джон мрачно усмехнулся:

  - К тому же, если я тебя не заберу, тебя и так отправят на тот свет через пять минут. Ржавый Гарри в двух милях отсюда, и останавливаться он явно не желает.

  Наступила тишина, в которой стало слышно, как тихо постанывает незнакомец. Потом Джон услышал его голос:

  - Как удачно…

  Старик невольно вздрогнул:

  - Что ты сказал?

  Незнакомец открыл глаза. За прошедшее время сумерки сгустились ещё сильнее, и теперь только едва заметный блеск этих глаз выдавал присутствие человека в углу смятой кабины. Незнакомец молча смотрел на Джона. Потом перевёл взгляд на светящийся цилиндрик, кончик которого торчал из кармана старика.

  - Вы говорите, Гарри будет здесь через пять минут… – Не то спросил, не то сказал незнакомец, и до ушей Джона долетел сухой, трещащий звук - незнакомец смеялся.

  Старик, хмурясь всё сильнее, потянулся за револьвером.

  - Слушай, ты со мной так не шути. – Пробормотал он.

  Но незнакомец и так наконец прекратил свой страшненький смех и взглянул на собеседника:

  - Не беспокойтесь, это я так… Нервы… Я только вот что хотел спросить…

  Он помолчал немного:

  – У вас есть с собой динамит? Килограмма два, мне больше и не надо…

  Взрыв в ночи

  Колёса глухо стучали на стыках. Дым, перемешанный с красными искрами, чёрным столбом уходил в звёздное небо. За пыльным окном «Шустрого Тома» мелькали вплотную подступившие к рельсам камни, в темноте кажущиеся диковинными пустынными животными.

  Старик вытер с лица градом катящийся пот, тяжело вздохнул и отставил лопату в сторону.

  - Ох, малец, устал я что-то… - Сказал он. - Поработай-ка пока сам.

  - Конечно, мистер Ферч.

  Джон отступил от кочегарни и присел на узкую деревянную скамеечку в глубине кабины. Некоторое время он следил, как работает Вильям.

  Вильям работал спорно. Зачерпывая полную лопату антрацита из топливной ниши, юноша легко, словно пушинку приподнимал её, описывал длинную дугу и вываливал уголь в огнедышащую пасть печки. Казалось, этот непростой и скучный труд даже нравиться Вильяму.

  - Слушай, малец, ты смахиваешь на меня в молодости. – Очень тихо сказал старик.

  Вильям, конечно, не услышал его. Старик и не хотел этого…

  Конечно, Вильям смахивал на старика, когда тому было двадцать годков от роду. Он получил от своего бати старый паровоз, загрузился под завязку углём и на всегда покинул свой городок… Сколько с тех пор ветер песка перетаскал… Кем только Джон не успел побывать! В начале он прицепил к «Шустрому Тому» помятый товарный вагончик, купленный за бесценок (впрочем, тот столько и стоил) у какого-то прогоревшего золотоискателя. Три года Джон торговал кукурузой и табаком. Надо сказать, на этом поприще он проявил себя молодцом, и успел сколотить неплохой капитал. Друзья советовали ему купить лицензию на пользование Большой Транспортной Магистралью, бросить мелкую шабашку, организовать своё дело.

  Но мысль о том, что остаток своих дней предстоит провести за стойкой лавочника, претила молодому Джону. Он слишком любил простор пустыни, и не был готов променять его на спокойную жизнь и внушительное брюшко опытного капиталиста.

  В конце-концов Джон плюнул на всё. Он бесплатно отдал товарный вагон Лукасу Джордану – своему хорошему приятелю, сложил скопленные три тысячи долларов в пыльный мешочек и укатил прочь из шумного и суетного Занкас-Сити – искать приключений…

  - Мистер Ферч, а вдруг на самом деле бандиты не будут гнаться за нами? Вот сколько времени прошло, а их что-то не слышно.

  Джон вынырнул из светлых юношеских воспоминаний и взглянул на Вильяма.

  - Ты уж тут положись на меня. – Сказал он после короткого раздумья. – Меня ещё предчувствие на разу не подводило. Я хорошо знаю, когда начинает пахнуть жаренным.

  - Ладно…

  Вильям зачерпнул новую лопату тёмного угля, но, не донеся её до печки, остановился, и задал ещё один вопрос. Было видно, что как раз это он уже давно хотел спросить, но никак не решался.

  - Скажите, а чего тот человек остался? – Спросил он.

  Джон взглянул на юношу. Мрачно усмехнулся.

  - Не знаю… Если у кого-то с кем-то счёты – эта работа его забота. Запомни этот простой стишок. Один из старых законов пустыни. Я не люблю влезать в чужые дела!

  Вильям несколько секунд смотрел на старика, точно хотел ещё что-то сказать. Но потом, видимо передумав, опрокинул уголь в огонь.

  - Кстати, есть ещё один закон. – Сказал Джон. – Исполни пожелание умирающего на твоих руках. Что мы сейчас и делаем…

  Вильям продолжал кидать уголь в печку, но было видно, что он внимательно слушает слова старика.

  - Я думаю, хватит. – Сказал Джон, прихлопнув ладонями. – Ты так разошёлся, что я уже боюсь за котёл – как бы не лопнул! Ну-ка глянь, какое там давление.

  Вильям взглянул на барометр.

  - Пять и семь десятых – Сказал он.

  - Ага! – Джон усмехнулся. – Нет, хватит. Отдохни немного.

  Он подвинулся, давая место Вильяму.

  - Спасибо.

  Юноша сел рядом с Джоном и некоторое время они ехали молча. Внутри кабины «Шустрого Томаса» было тепло и покойно. Уютно посвистывал пар в железных трубочках, жужжали ступицы колёс, мерно гудело пламя в печи. Не смотря на тревожное настроение, Вильям задремал, прижавшись спиной к стене – на Новом Диком Западе трейн-бои быстро учились дремать сидя.

  Старик Джон тоже стал клевать носом. В голове снова проплыли картинки молодости – яркие и сочные – таких уже никогда не будет.

  Джон почти заснул, когда где-то вдалеке раскатился взрыв. В начале ветер донёс негромкий гул, потом гул перерос в утробный рокот, задребезжали стёкла – как раз в этот момент Джон вскочил на ноги. А через секунду шум стих, и совсем сошёл на нет.

  - Ой-ой… – Вильям вздрогнул, раскрыл глаза и встал рядом со стариком. – Что это было?

  Джон медленно снял шляпу и прижал её к груди. Вильям испуганно взглянул на него. Старик поджал губы и сказал ровным голосом:

  - Я думаю, наш короткий знакомый свёл счёты с ребятами Ржавого Гарри.

  Юноша опустил голову.

  - Я не верю ни в чёрта, ни в Бога – Сказал старик. – Но могу сказать одно – он ушёл красиво, как подобает трейн-бою… Теперь мы должны исполнить его волю, как подобает трейн-боям.

  Они помолчали. Джон стоял, отвернувшись к окну. Вильям, опустив взгляд к полу.

  Молчание нарушил юноша. Он поднял голову и спросил:

  - Так что, теперь Ржавый Гарри нам не угрожает?

  Джон вздохнул, надел шляпу и косо посмотрел на него. Взгляд у него был сумрачен и тревожен.

  - Вильям, почисть револьвер, осмотри наши пушки. Подсчитай ядра, посмотри сколько у нас осталось пороха и динамитных шашек.

  Вильям со смешанным выражение ужаса и нетерпения на лице, спросил:

  - Неужели…

  - Гарри - хитрый чёрт! Он никогда сам не полезет в пекло. Конечно, он жив, и, к тому же, ужасно зол. Нам придётся драться.

  Джон откинул столик, до этого прижатый к стенке над печкой. Разложил карту. Старая, потёртая по краям, она перешла к ещё нему от отца. На этой карте, если подойти с умением, можно было проследит весь путь Джона Ферча – от торговца до опытного бродяги.

  - Малец, ты говорил, что хорошо разбираешься в географии. – Старик лукаво глянул на Вильяма. - Ищи Восточную Леанору… Тот чудак говорил, нам надо туда!

  Юноша быстро оглядел карту, и, прочертив пальцем по сети железных дорог, указал на маленький кружочек, синеющий на стёртом изгибе. Джон почесал подбородок, заросший жёсткой щетиной.

  - Далековато, верно! А какой город к нам ближе всего?

  Он забегал по карте глазами, но Вильям опередил его.

  - Мистер Ферч, Женерме-Таун. Мы же как раз туда направлялись!

  Старик поморщился.

  - Точно! Эх… Память… Хорошо… До него отсюда двадцать миль… Так, тут стрелка, свернём направо. Мост…

  Джон отодвинул карту.

  - Плохо дело… – Зло выцедил он. – Мы не успеваем! Никак… И ещё этот мост…

  Драка

  Десять минут они ехали спокойно. Джон погасил весь свет в паровозе и занялся тем, вставлял фитили в динамитные шашки. Вильям выкатил на маленькую площадку позади «Шустрого Тома» портативную пушку, и осторожно перетаскивал в специальную яму рядом с ней мешки, набитые порохом.

  - Играть со смертью – веселая забава. – Проговорил Джон, пытаясь подбодрить приунывшего юношу. – Это как в картах… Блефуешь, прячешь что-то в рукавах и карманах. Покер! Ты ведь играл в покер? Тут тоже главное оставлять свою беспутную башку холодной, и не даваться эмоциям. Понял! Так что держи штаны, и не дёргайся. Убеди себя, что все эти пули - не твои, тогда так всё и случиться… Это будет твой первый бой?

  Вильям лихорадочно перекладывал мешочки с порохом.

  - Вилл, первый ведь?

  Юноша кивнул.

  - Ну, вот и отлично… Я свой первый бой принял в двадцать четыре… Чем раньше – тем лучше.

  Джон усмехнулся.

  - Кстати, я тогда тоже встретился с Ржавым Гарри. Со мной тогда был везунчик Фокс… И не вспомню его имени теперь. Лучший канонир в этих местах. Мог с закрытыми глазами сбить стервятника из мортиры. Отличный у него табак был. А выпить мог хоть целую бочку красного виски… Да только, в тот раз его везение закончилось. Может, оно перешло по наследству, ко мне? Я-то тогда выбрался, хотя думал – всё, каюк.

  Старик замолчал. Вильям положил последний мешочек сверху на кучу, закрыл сверху стальной крышкой и глянул на старика.

  - Как бы и сейчас такого не случилось… - Пробормотал Джон.

  Он поднял голову и сверкнул глазами на Вильяма:

  - Ну нет уж, ты такого не дождёшься. Фокс нарвался по-глупому! Нализался перед боем, самонадеянный дурак…

  Джон хрипло рассмеялся. И в тот же миг по пустыне прокатился длинный паровозный гудок. Джон прекратил улыбаться. Отодвинул Вильяма в сторону и вышел на пушечную площадку.

  - Это он? – Шёпотом спросил Вильям.

  - Да, малец…

  Вдалеке, в миле позади в небо взметнулась красная звезда и белая звёзда. Поднявшись на сто метров вверх, сигнальные ракеты взорвались, оставив после себя неряшливые облачка – белое и красное. До Вильяма и Джона запоздало докатились глухие хлопки разрывов.

  - Гарри уже здесь… - Негромко сказал старик, глядя на остывающие искры. – Если он подал сигнал – значит он уже здесь.

  - Как это? – Спросил Вильям.

  - Молча…

  Джон вытащил револьвер.

  - Вилл, возьми две шашки и зажги трут. Станешь позади меня.

  Пока юноша выполнял приказ, Джон вслушивался в ночь. Его уши, поросшие неряшливыми старческими волосками, уже улавливали едва слышный перестук колёс чужого поезда. Сейчас он пытался угадать: долетит ли его пуля, или Гарри ещё не вывел «Чёрную молнию» на стрелковую дистанцию.

  У самого опасного бандита Нового Дикого Запада был очень хитрый паровоз. Его колёса были оббиты особой плотной резиной, что давало почти полную бесшумность езды, а труба выходила не как положено, вверх, а под колёса, назад. В результате искры, вылетавшие из трубы, опадали на землю. Ночью «Чёрную молнию» мог выдать только чёрный шлейф, тянущийся позади. Но чтобы рассмотреть его, надо было родиться пустынной кошкой.

  - Мистер Ферч?

  Джон оглянулся на Вильяма. Тот стоял позади. В правой руке – три динамитные шашки, в левой – связка тлеющих тряпок. Джон взял верхнюю шашку, поправил съехавшую на глаза шляпу и сказал:

  - Малец, слушай меня внимательно. Когда я скомандую: «Пошёл!» ты подожжёшь вот эти две… Ты взял двухсекундные?

  - Да.

  - Отлично. Подожжешь - и сразу бросай на рельсы позади нас.

  Вильям возмутился:

  - А если мы повредим колею! Этого же нельзя делать!..

  - Слушай меня. – Одёрнул его старик. – Всё будет в порядке. Шашки не могут сломать рельс. Я здесь командир!

  Вильям нехотя кивнул.

  - Так. Готов?.. – Джон развернулся к уносящейся назад дороге.

  Он размахнулся и швырнул вверх свою шашку. Тут же встал, поднял револьвер, провожая дулом пороховую палочку. Конечно, он не видел, куда она полетела. Однако старик проделывал такой финт не первый раз, и отлично знал, где находиться его мишень.

  – Пошёл! – Крикнул он, спуская курок.

  Зашипел бикфордов шнур, но этот шум тут же перекрыл громовой раскат взорвавшейся шашки. На секунду всё вокруг озарилось нервным, ослепительно-белым светом. Джон чётко различил хищно-приземистый корпус «Чёрной молнии» в тридцати метрах позади. На крыше паровоза стояли два человека. В руке у одного блестел кусок кремния, а другой стоял, согнувшись над большой пушкой. Джон опустил руку, и ещё раз нажал на курок. Револьвер мягко дёрнулся. Человек, державший кремниевый запал вздрогнул, согнул колени, завалился в сторону…

  В следующий момент всё вокруг снова погрузилось в темноту.

  Но только на долю секунды. Сразу две вспышки полыхнули перед «Чёрной молнии». Конечно, шашки, брошенные Вильямом, не причинили вреда бронированному корпусу. Припаянный к паровозу железный совок отбросил их в сторону. Цель последних двух взрывчаток была в другом…

  - Они представились – и я представился. – Почти весело крикнул старик, вырывая трут из руки ошалевшего Вильяма. – Мы устроили представление!

  Последние два разрыва ещё не успели потухнуть, когда маленькая пушка, устроенная юношей позади «Шустрого Тома» содрогнулась, выплёвывая ядро в «Черную молнию». Брызнули искры, завизжала сталь. Передок вражеского паровоза смялся, принимая удар. Перекрывая шум взрывов, длинно прозвучал чей-то пронзительный крик.

  И всё снова прогрузилось в темноту.

  - Вилл, не стой как вкопанный, перезаряжай! Только пригнись!

  Джон отскочил, уступая место юноше. Совет «пригнись» оказался весьма кстати – сзади затрещали выстрелы. Пули противно шаркнули по грязному железу «Шустрого Тома».

  - Вот это и есть та весёлая игра, про которую я тебе говорил! – Крикнул Джон, стреляя из-за щитка, прикрывающего пушку. – Только шепчешь себе под нос – эта пуля не моя… Эта пуля не моя… Как детская считалочка.

  Старик пригнулся, и через мгновение сквозь то место, где была его голова, пролетела разрывная пуля. Пуля стукнулась в стенку и, крякнув, разбросала вокруг горячую шрапнель. Вильям вскрикнул, когда одна из дробинок царапнула его по руке.

  - Ничего! Когда заживёт, шрам будет не хуже татуировки!

  Джон оглянулся.

  - Перезарядил?

  Он потянул пушку к себе. Зажег фитиль. Снова оглянулся на юношу.

  - Малец, обработай рану и тащи ещё шашки! Устроим фейерверк на похоронах Ржавого Гарри!

  Пушка бухнула, и откатилась назад. Ядро коротко прожужжало по воздуху и шваркнуло о железо. Снова рассыпались искры. В ответ прозвучали выстрелы. Джон крикнул, яростно скалясь в темноту:

  - Гарри, руки у тебя коротки! Слышишь, это я, твой старый друг, Джонни!

  В ответ снова заговорили ружья. Старик пригнулся. Он успел заметить, как на крыше у «Черной молний» мелькнул огонёк.

  - Малец, подними заслонку и живо к стене! – Крикнул Джон, с натугой откатывая пушку в глубину кабины.

  Вильям вздёрнул с пола специальный бронированный лист, предназначенный для защиты котла, и отскочил к стене. Едва Джон успел прижаться рядом с ним, как сзади грохнуло, тряхнуло, и широкий поток острых осколков застучал по заслонке.

  Когда всё успокоилось, Джон поставил перевёрнутую взрывам пушку на место и злобно выцедил:

  - Гарри, это ты зря учудил…

  Он обернулся к Вильяму, кивнул на сложенную в углу кучу шашек.

  - Сейчас он получать своё… Зарвался, сукин сын!..

  Джон грязно выругался, и закончил блистательную тираду коротким приказом:

  - Бери все!

  - Все? – Юноша заговорил впервые за время боя.

  - Чёрт, Вилл, тебя что, мамаша заикой родила?! Или глухим?! Я что, не ясно сказал?!

  С ненавистью глядя в хлопающею выстрелами темноту, старик толкнул пушку на площадку. Из-за его спины вылетела целая вязанка искрящихся трубочек.

  - Ух, сейчас будет! – Весело прорычал Джон. – Малец, зажми лучше уши, не то выбьет барабанные перепонки!

  Старик упал за пушку и не замедлил последовать своему совету.

  Пустыня содрогнулась. Сразу стало светлее чем днём. Жаркая волна толкнула Джона в кабину. «Шустрый Том» угрожающе закачался из стороны в сторону.

  «Черная молния» буквально заплясала на рельсах. Взрывом её толкнуло назад. Колёса, стерев резиновую обивку, брызнули красной окалиной. Джон увидел, как огненный смерч подхватил кого-то, стоявшего на крыше паровоза, понёс вверх, одевая в удивительные огненные одежды. Очевидно, несчастного отправили убрать пушку с крыши. Он не успел – пушка, сорвавшись с крепежа, задрала дуло и, набрала скорость и сорвалась куда-то за «Чёрную молнию».

  Джон отвёл правую руку в сторону, схватил трут, и зажёг фитиль своей пушки. Перед тем, как наступила темнота – казалось, более кромешная, чем до этого – ещё одно ядро смачно влепилось в лоб паровозу Ржавого Гарри.

  Ржавый Гарри

  Пыль, поднятая грандиозным взрывом, постепенно оседала, однако пустыня до сих пор испуганно молчала. Было даже немного не по себе без привычных слуху звуков – воя койотов, пронзительного крика ночных орлов и противного хихиканья американских гиен. Даже звёзды, смутно видные оседающие клубы песка, казалось, на всякий случай поднялись выше.

  Джон, присев на подножке «Шустрого Тома», крутил в руках жёлтый цилиндрик, называемый серцевиком, и обескуражено говорил стоящему перед ним Вильяму:

  - Я понимаю уголь, золото, деньги… Женщина, в конце-то концов! Но умирать за такую штуку - растолкуй мне, старому идиоту – чего ради?

  Юноша зябко пожал плечами:

  - Может это и есть золото, вы сказали. Видите, оно же жёлтое…

  Джон усмехнулся:

  - Мой наивный малец… Такая трубочка золота знаешь сколько весила бы! Я бы её так легко в кармане не таскал. Да золото так себя не ведёт – эта штука жидкая совсем… И светиться. Нет, дело тут в другом!

  Старик встал с подножки и засунул золотящийся цилиндрик в карман.

  - Наверное, это какой-то новый материал… Даже нет, какое-нибудь лекарство. Не зря его медицинский поезд вёз…

  - Мистер Ферч… – Перебил его Вильям.

  Джон посмотрел на него с удивлением. До этого юноша не рисковал его перебивать.

  - Извините... – Сказал Вильям. – Но может мы всё-таки поедем дальше…

  По голосу мальца, Джон понял, что тому не по себе. Старик сказал:

  - Нет. Именно этого Ржавый Гарри ждёт от нас. Он надеться, что мы, уверившись в своей победе, сразу ломанёмся в Женерме-Таун… Чёрта с два!

  Джон ухмыльнулся:

  - Ты думаешь, чего Гарри так легко отступил бы нас, а? – Спросил он. – Вспомни карту! Дорогу на Женерме-Таун пересекает быстротечный приток Калхеманы!.. Теперь раскинь мозгами.

  Смутно видимая в темноте фигура Вильяма шевельнулась.

  - Неужели он пойдёт на это? – С ужасом спросил юноша.

  Джон кивнул:

  - Пойдёт, и ещё как. До этого я только подозревал... Но теперь просто уверен, что он взорвал мост через Мал-Клахмен!

  Вильям схватил воздух ртом и сказал:

  - Страшный человек! Взрывать Колею это же… это кощунственно!

  - Конечно. – Горько сказал Джон. – А разве само по себе существование Ржавого Гарри не кощунственно? Он способен наплевать даже на неприкосновенность Колеи. Для него это дедовские обычаи. Он не понимает даже – умом такой не вышел – что если все начнут взрывать Колею, Сеть разорвётся, города останутся без поставок, и весь Новый Дикий Запад вымрет до последнего человечка! При этом сам Гарри тогда тоже издохнет. Ему не с кого будет кормиться!..

  Старик помолчал.

  - Нам сейчас надо сидеть в темноте и не рыпаться. Один раз обхитрили Гарри – он не ожидал встретить такой отпор! Однако из этой переделки мы ещё не выбрались.

  Старик обернулся к «Шустрому Томасу» и любовно похлопал по грязному корпусу.

  - Ничего, мой боливар вынесет и двоих… - Сказал он - Одно плохо – у нас почти не осталось взрывчатки…

  Джон осёкся и замолчал, прислушиваясь. Потом схватил Вильяма за рукав, подтащил к себе.

  - Малец, ну-ка наостри уши. – Шёпотом приказал он.

  Вильям вжал голову в плечи:

  - Тарахтение? – Тихо спросил он.

  - Запомни этот звук, это может как-нибудь спасти тебе жизнь. – Джон зашептал юноше прямо в ухо. - Он может быть ещё глуше, или немного звонче. Так звучит «Чёрная молния», крадущаяся в темноте… Запомнил?.. Теперь лезь за мной, только тихо…

  Джон забрался в кабину паровоза и помог Вильяму.

  - Нам или повезёт, или нет. – Прошипел старик, вставляя в барабан револьвера недостающие патроны. – Если Гарри перешёл на левую колею, то нам повезло – он проскочит мимо, и мы осторожнёнько смотается…

  - А если нет?

  Джон глянул на Вильяма и сурово проговорил:

  - А если нет, тогда он наткнётся на «Шустрого Томаса». Тогда единственной возможностью для нас будет принять мужественную смерть.

  Юноша громко сглотнул.

  - Тихо… - Сказал Джон. – Спокойнее… Эта пуля не наша.

  Лёгкий перестук колёс всё приближался. Сквозь приоткрытое окно послышался грубый хохот и брань:

  - Арбрет, чёрная сволочь, ты что тва-аришь? – Раздался совсем рядом грубый пьяный крик.

  Глухой удар. Снова грубый смех.

  - Ты совсем а-ахренел?! – Крикнул тот же голос. – Хочешь гла-атнуть мой ножичек? А, хочешь?..

  Джон на цыпочках подошёл к окну. Задвинул барабан револьвера и прицелился в раскрытое окно. Его пальцы напряглись на рукоятке оружия. Перестук колёс слышался всё ближе, и всё отчетливее звучали голоса с «Чёрной молнии».

  - Заткнитесь! – Послышался вдруг новый жестокий голос. – Не то я сейчас навечно завяжу ваши грязные языки!

  Вильям коснулся рубашки старика. Тот оглянулся и мельком кивнул.

  - Мало вас полишали? Решили ещё друг-другу животы повспарывать? Или может кто-то хочет полежать на рельсах? Или… Кх-кх-а…

  Ржавый Гарри зашёлся в приступе тяжёлого кашля. Он кашлял долго, с хрипом втягивая воздух и с жутким подвыванием выдыхая. Из-за того, что «Чёрная молния» медленно приближалась, создавалось чувство, что кашель становиться громче…

  Когда приступ прошёл, Гарри шумно вздохнул, и угрожающе прорычал:

  - Того, кто затеет поножовщину, я лично пущу под колесо! Ясно вам, ублюки?! Хватит хлестать виски! По местам! Если старик Джо уйдёт от меня и в этот раз, я кого-то отправлю на тот свет…

  Наступила тишина, и Гарри сказал жутковато-весёлым голосом:

  - Например, тебя, заика Боб… По местам.

  Перестук колёс звучал уже совсем рядом. Джон изо всех сил вглядывался в ночь.

  - Он там… - Громко прошептал ему на ухо Вильям.

  Старик и сам уже заметил плывущий сквозь пыль силуэт. «Чёрная молния» смутно мелькнула рядом, и тут же растаяла в темноте.

  - Ф-фу ты чёрт… - Послышался голос Боба.

  - Что такое? – Приглушённо спросил кто-то – очевидно из внутреннего помещения бандитского паровоза.

  - Мне пока-азалось, что я увидел дымоплёвку нашего фраерка.

  Джон сжал рукоять револьвера так сильно, что заболели пальцы.

  - Придурок ты, Заика. – Послышалось в ответ. – Налижешься, а потом ерунду порешь. Кто нормальный после встречи с самим Ржавым Гарри будет на месте сидеть! Джо уже нашёл нашу подставу, и сейчас заряжает в пушку единственный патрон.

  Раздался дружный смех.

  - Точно! Хотел бы я увидеть такое. – Громко сказал Гарри. – Но Джо слишком упёртый парень, чтобы самостоятельно отправиться к праотцам. Его придётся уговорить!

  Теперь с каждой секундой голоса становились тише.

  - Слушай, босс, чего-то мы давно не били торгашей! – Сказал кто-то. – Всё гоняемся за этой золотистой штуковиной, а чего она стоит…

  - Джи-Длинный-Язык, а не пора ли тебе исправить неудачный дефект!

  Голоса уже были едва слышны. Речь бандитов слилась в монотонный шум. Сквозь пыль только иногда прорывался грязный смех. Потом и его не стало слышно. Спустя минуту даже старик не мог расслышать стук «Чёрной молнии».

  - Они отъехали больше, чем на милю. – Сказал Джон. – Пора разогревать котёл.

  Пятнадцать минут они усердно наполняли печку свежим углём. Когда «Шустрый Том» разогнался до сорока миль в час, Джон отставил лопату в сторону и заговорщицки сказал:

  - Малец, сейчас я тебе раскрою одну маленькую тайну. Только ты этого никому не говори…

  Вильям, руки которого заметно тряслись после томительного ожидания «Чёрной молнии», отложил орудие труда и с любопытством взглянул на старика.

  Джон достал карту, разложил её на скамеечке у стены.

  - Моста тут больше нет. – Сказал он, когда юноша стал рядом. – Короткая дорога в Восточную Леанору шла как раз через него. Вот, смотри, если ехать до Рок-Линуа, и оттуда по прямой – неделя пути, никак не меньше.

  Старик исподлобья глянул на Вильяма.

  - У нас нет времени… Гарри успеет на нагнать. К тому же… - Джон усмехнулся. – У меня просто не хватит денег на топливо. Наш с тобой капитал – паршивые семьдесят долларов.

  - Что же тогда делать, мистер Ферч. – Спросил Вильям.

  Старик щёлкнул пальцами.

  - Поедем заброшенной Серой Веткой.

  Сказав это, он внимательно посмотрел на юношу. Тот как ни в чём ни бывало пожал плечами и сказал:

  - Серой Веткой, так Серой Веткой. Мне-то что. Мистер Ферч, вы здесь командуете.

  Джон удивлённо рассмеялся и похлопал собеседника по плечу.

  - Ты растёшь на глазах, малец! Вот это я понимаю! Вот это по-мужски! Кстати, как раз сейчас будет стрелка. Давай рули!

  Вильям подскочил к длинному рулевому рычагу. Джон, высунув голову в окно, улыбаясь несущемуся навстречу ветру, вгляделся вперёд.

  - Пошёл! – Сказал он, увидев в впереди ответвление от основной дороги.

  - Сам знаю… - Едва слышно проворчал Вильям.

  Заскрипели колёса, «Шустрый Том » немного накренился - и тут же выровнялся. Двухколейка, с которой они съехали, медленно растворилась в темноте. Он не успели проехать и пятидесяти метров, как паровоз вздрогнул и мимо стекла с шелестом пролетели доски наскоро сколоченного заборчика. Доски были раскрашены в желтое и красное, и белой краской на них были выписаны какие-то надписи.

  - Смертельно опасно… - Успел прочитать вслух Вильям.

  Он оглянулся на старика. Тот стоял в глубине кабины и улыбался счастливо, как никогда:

  - Добро пожаловать на Серую Дорогу… - Проговорил он.

  Серая Дорога

  - …Да, Вилл, теперь всё стало на места. Подслушанный нами разговор прояснил эту историю. Будешь слушать, или подкинуть тебе идейку?

  «Шустрый Томас» катил по старой колее, сильно подпрыгивая на разъеденных ржавчиной стыках. Рельсы были проложенные сквозь очень узкую долину, фактически, через длинную трещину в скале. Каменные стены высоко поднимались по обеим сторонам, подчас так близко подступая к дороге, что камень царапал железные борта паровоза.

  - Мистер Ферч, давайте идейку. Мне самому любопытно по винтикам собрать котёл.

  - Правильный ответ. – Сказал Джон. – Итак, слушай, что тебе известно. Ржавый Гарри - самый отпетый негодяй, когда-либо носимый ветрами пустыни. Жадный, жестокий, ненасытный тип. Его именем пугают непослушных детишек, одно его звучание способно заставить трепетать горожан Нового Дикого Запада. Торговцы углём бросают вагоны и в панике бегут, едва завидев чёрный шлейф за его паровозом.

  Как я уже сказал Гарри - человек жадный. Ему надо кормить своих головорезов. Он постоянно грабит поезда на Большой Транспортной Магистрали. Устраивает кровавые набеги на одиноких фермеров – убивая хозяев и насилуя хозяек. И главная его цель в этом – барыш. Золото, чёрт бы его побрал! Во-от…

  Старик немного помолчал, собираясь с мыслями.

  - И вдруг он бросает свои ржавые делишки, и начинает охоту за медицинским поездом «Святая Асклепия». Причём ИМЕННО за ним, не за каким-нибудь ещё! Это не принесёт ему ни золота, ни славы, он рискует исчерпать терпение своих головорезов, но… Гарри всё равно упорно ведёт погоню за «Святой Асклепией». Он ищёт какую-то штуковину, суть которой я в начале не понял.

  И вот, наконец-то, настигает её. Цель достигнута! Он убивает всех лишних членов экипажа, потом допрашивает нашего знакомого… Ведь он обгорел не от пожара в паровозе! Нет, на самом деле я видел следы пыток Ржавого Гарри.

  В конце-концов наш знакомый прокидывает Гарри. Он отдаёт ему что-то вместо вот этой штуки… - Джон вытащил из кармана сердцевик. – …И тут вы игру вступаем мы. Мы забираем настоящий… хм… Сердцевик, уводим его прямо из-под носа Ржавого Гарри…

  Джон открыл рот, чтобы продолжить, но тут же с улыбкой закрыл его.

  - Вот, в принципе, и всё. – Сказал старик. – А теперь выскажи свои соображения.

  Вильям недовольно хмыкнул:

  - Мистер Ферч, так вы всё рассказали!

  Джон покачал головой:

  - Разогрей котелок, Вилл! Подумай, что тебе ещё не ясно… Что такое этот самый серцевик? Вот ведь тайна какая!

  - Так вы ведь сами сказали – лекарство.

  Старик немного рассердился:

  - У тебя хорошая память, но глупые мозги! Что… Что это за лекарство?

  Вильям непонятливо хлопал глазами.

  - Н-ну, я не очень разбираюсь в лекарствах… - Растерянно сказал он. – Н-ну, какое-нибудь очень редкое, иначе чего через всю Америку гоняться…

  Джон метнулся к юноше, и щёлкнул пальцами перед самими его глазами:

  - В точку! В яблочко! Но не просто редкое, а вообще больше нигде не существующие! Ты слышал, как зашёлся в кашле Ржавый Гарри?.. Ты не знаешь, наверное, про эту заразу… Это был скверный кашель, плохой кашель. Не зря его прозвали «хохот смерти». От него умирают за месяц, максимум за полтора. И ОН НЕИЗЛЕЧИМ! Понял теперь? Н-е-и-з-л-е-ч-и-м.

  Старик осторожно поднёс золотистую палочку к самым глазам.

  - Это панацея от всех недугов. Если он лечит даже хохот смерти… Вот чего Гарри так за ним гоняется. Ему есть две дороги – или издохнуть, или достать вот эту штуку.

  Джон затряс серцевиком перед собой, потом спрятал его в карман и торжественно глянул на юношу.

  - Ого… - Медленно проговорил тот. – Да…

  В следующий миг «Шустрый Том» содрогнулся и резко сбавил ход. Вильям, стоявший спиной к печке, отлетел назад и сильно стукнулся спиной. Старика ударило головой об один из торчавший под потолком вентилей.

  - Ч-что за чёрт… - Крикнул Джон, одной рукой схватившись за разбитую в кровь голову, а другой выхватывая револьвер.

  Вильям поднялся на ноги и теперь глядел в передние стекло.

  - Рельсы тут совсем разъело. – Сказал он. – Может в этом дело?

  - Да нет. – Возразил старик, открыв дверь. – Какой-то гад бросил на рельсы ствол твёрдого кактуса. Повезло, что ты заточил совок «Шустрого Тома». Он разрубил ствол… Не то нас бы сбросило с дороги. Интересно, кто был этим милым человеком?

  - Может случайно? – Спросил Вильям.

  Переднее стекло со звоном рассыпалось, плеснув в юношу острыми обломками. Джон быстро пригнулся – прямо над его головой просвистела стрела. Она стукнулась в стенку позади него.

  Одновременно разбились боковые стёкла – в кабину влетели два тяжёлых камня, привязанные к нитке… Нет, не камня. Два человеческих черепа!

  - Чинмако! – Крикнул Джон.

  Он повалил на землю порывавшегося встать Вильяма и сам упал рядом с ним.

  - Вилл, всё хорошо! – Сказал Джон, открывая столик, на котором они читали карту.

  Вовремя! Стрелы посыпались сплошным градом. Если бы не прозорливость Джона, они изрешетили бы отчаянных путников.

  - Я и не заметил, что мы проехали Унылое Ущелье! – Крикнул Джон.

  Вильям поднял голову и убедился, что высокие стены по бокам «Шустрого Том» исчезли.

  - Мистер Ферч! – Крикнул юноша.

  В оскаленной обломками прорези окна слева появилось оскаленное лицо.

  - Ну, и куда ты? – Почти ласково спросил Джон, стреляя в потолок над головой индейца.

  Брызнувшие искры оцарапали яростное лицо, и оно, дико взвыв, исчезло… Но в тот же миг похожее возникло с другой стороны. Старик выстрелил по высоко поднятой причёске нежданного гостя. Гость с воем улетел в темноту.

  Стрелы всё сыпались со всех сторон, хотя уже не так обильно.

  - Только что мы с тобой вторглись в святые земли племя чинмако. – Сказал Джон, подтягивая к себе один из лежавших на земле черепов. – Видишь? Теперь мы прокляты на скорую и мучительную смерть… - Он усмехнулся. - Я, кстати, уже в восьмой раз.

  «Шустрый Томас» слегка вздрогнул, и через секунду откуда-то сверху вкатился очередной чинмако. Очевидно, он запрыгнул в кабину через разбитое лобовое стекло. Индеец выглядел изрядно помятым, но от этого его воинственности не убавилось. Он проворно вскочил на ноги, поднял остро заточенный томагавк и… с воем схватился за раненную руку.

  Джон опустил револьвер и сказал:

  - Вилл, втащи-ка его сюда. А то вдруг ещё стрела попадёт?

  В этот раз опасения старика оказались напрасными. Град стрел уже прекратился. Земли чинмако остались позади.

  - Вилл, я ему попал в руку? – Спросил старик.

  - Да.

  Джон встал. Прошёлся по кабине, расталкивая ботинками усыпавшие пол стрелы. Он поднял в земли серцевик, и оглянулся к Вильяму.

  - Держи-ка его покрепче. – Сказал он.

  Золотистая жидкость вяло потекла из раскрытой трубочки, скатилась на окровавленную руку чинмако. В воздухе отчётливо запахло спиртом.

  Индеец, до этого круглыми глазами глядевший на Джон, страшно завопил что-то, задёргался.

  - Мистер Ферч, мне уже тяжело его удержать! – Крикнул Вильям.

  - Погоди! – Резко сказал Джон индейцу.

  Он хотел вылить ещё немного на рану, но тут чинмако как-то хитро извернулся, лягнул Вильяма, и, сверкнув голыми пятками, выскочил в разбитое дверное окно.

  Вильям схватил за ушибленную индейцем щеку, а Джон, как ни в чём не бывало, задумчиво закупорил цилиндрик и сказал:

  - Нет, Вилл. Я всё-таки ошибся… Это не лекарство не от всех болезней.

  Конец пути

  Серая Дорога больше не принесла Джону и Вильяму неожиданностей. Они спокойно проехали остаток пути. «Шустрый Томас» выбрался на Восточной магистрали.

  - Вот что значит знание обходных путей! – Довольно сказал, когда паровоз разбил предостерегающий забор и выскочил на прочную двухколейку. – Тут до Восточной Леаноры рукой подать! Но Вилл, я надеюсь, ты никому не расскажешь…

  - Могила, мистер Ферч! – Сказал юноша. – Скажите, а, часом, там на горизонте – не Леанора?

  Джон сощурился, и тоже разглядел затаившийся в утренней дымке город.

  - Точно! Она. Ну-ка, Вилл, подкинем уголька!..

  Ещё на подъездах к городу Джон заметил, что им вслед что-то громко кричат и машут руками. Люди провожали их улыбками, женщины посылали воздушные поцелуи.

  - В чём дело, чего это все вдруг посходили с ума? – Недоумённо спросил Джон.

  Вильям пожал плечами.

  «Шустрый Том» проехал по главной улице города, свернул у церкви, и тут старик, выругавшись, схватился за стоп-кран. Он высунулся в окно, и прокричал:

  - Что, жить надоело?! Вы куда…

  Он замолчал, увидев, как к ним приближается огромная толпа празднично одетых людей.

  - Э-эй…

  Джона вытащили десятки крепких рук. Он попытался достать револьвер, но его подбросили в воздух… И ещё раз подросили.

  - Ура, Вильяму и Старику Джону! Ура! – Выкрикнули сотни глоток.

  Джон убрал руку с кобуры. Он понял, что пока его никто убивать не собирается. Однако когда его подбросили в четвёртый раз, его стало мутить, и он замахал руками.

  - Стойте!

  Его подхватили и поставили на землю.

  - Что это всё значит?! – Громко он, перекрикивая шум.

  Толпа загудела. Джон не смог разобрать слов.

  - Пусть скажет кто-то один!

  - Сегодня ночью умер Ржавый Гарри. – Сказал твёрдый голос откуда-то из центра толпы.

  Люди расступились, пропуская говорившего. На серой, чистой рубашке у этого человека блестела золотистая шерифская звезда. Человек улыбался в усы.

  - Он умер от хохота смерти. Наш отряд нашёл его труп в сорока милях отсюда. Его головорезы бросили тело у дороги… С ними теперь легко будет справиться. Мистер Джонатан Ферч, позвольте мне отлица всех жителей Восточной Леаноры вынести вам благодарность за то, что вы избавили нас от этого ужаса.

  - Я?

  Джон был обескуражен.

  - Вы. – Вильям шагнул к шерифу. – Именно вы задержали его на целый день. Вы и бедняга Смит…

  - Малец, ты чего? – Спросил старик, ничего не понимая. – Это что, шутка такая?

  - Извините, что мне пришлось вас обмануть. – Сказал юноша. – Но надо было проследить, чтобы наш план сработал успешно.

  - Мы давно знали, что Ржавый Гарри болен. Но лишние два месяца спокойствия не мешали бы Большой Торговой Магистрали. Тогда в голову моему сыну… - Шериф хлопнул Вильяма по плечу. - …И пришла идея серцевика. Он выдумал распустить слух о том, что в Восточной Леаноре открыли чудесное лекарство от всех болезней. Мы подошли к осуществлению этого плана с масштабом. Общими усилиями руководства трёх штатов мы убедили-таки Гарри в существовании серцевика. Он бросил грабёж, и направился в наш город.

  Мы тянули жребий, и Смит Вильямсон вытянул туз пик. Ему выпало первым носиться по всему Новому Дикому Западу, водя Гарри за собой. Как вы знаете, для него это закончилось грустно.

  Шериф помолчал.

  - А потом вы перехватили серцевик, и сумели выручит несколько часов. Если бы не вы, Гарри приехал бы в город, и устроил бы настоящую резню…

  Джон, не в силах придумать более умного вопроса, крикнул:

  - Но что же тогда это за штука, чёрт побери!

  Он вытащил серцевик. Вильям спокойно улыбнулся:

  - Это хваленое Леонорское виски.

  Джон открыл рот. Закрыл рот. Потом откупорил цилиндрик, вылил жидкость себе в рот. Поводил языком.

  А потом он бросил трубочку на землю и громко рассмеялся:

  - Виски, точно! Чёрт побери, виски!