Андрей Скоробогатов
№69 "Печенюшки с Побережья"

Печенюшки с Побережья.

  – Хочешь печенюшек? – спросил Старик Тэма, доставая большую корзину со свежесобранными печеньями. Они сладко пахли, были большими, круглыми, разного размера.

  Тэм нахмурился и схватился за свой пистолет, висящий на поясе.

  – Ты же знаешь, Старик, что я завязал! Я дал себе обещание не есть печенюшки до тех пор, пока Красотка Сью не ответит мне взаимностью.

  Старик погрустнел, убрал корзину и сказал:

  – Сейчас тяжелое время, Тэм. А ты отказываешь от печенья. Я смотрел сегодня на ночной небосвод, и понял, что Империя в опасности. Да, не смотри на меня так удивленно, Тэм. Нам всем осталось недолго. Народ с северных плантаций видел железных небесных скакунов, прилетевших со стороны моря. Не иначе, как вражеские разведчики с того берега. Наши скакуны слабее небесных, мы не протянем долго. Хорошо, что мы далеко от столицы, война не заденет нас, но все же…

  – Наш удел – сражаться с дикарями! – воскликнул Тэм. – Какое дело нам до небесных трусов, что боятся выйти с нами в честный бой?

  – Ты наездник, Тэм. Ты должен бороться с дикарями, с этими волосатыми ублюдками, оберегать стада овец от грабежей. Но если Империя скажет тебе: «Тэм, ты нужен Империи», ты уедешь из Сытых Щей в столицу, уедешь туда, куда прикажут бароны. И будешь биться насмерть. Будь готов к этому, это может случится скоро, завтра или послезавтра.

  Тэм вскочил и закричал:

  – Ты хочешь сказать, что Красотка Сью не успеет ответить мне взаимностью?! Что все эти цветы, все драгоценности, что я дарил ей – все в пустую?

  Старик поднялся с трехногой табуретки и неторопливо отправился в угол домика, к большому сундуку.

  – Ты слишком горяч. Поторопись, Тэм, если ты хочешь обрести свое счастье. Возьми вот этот амулет, Тэм, – старик протянул наезднику большую черную шишку. – Я хранил его долгие годы, думал, когда-нибудь пригодиться. А, да зачем он мне? Вот тебе он принесет удачу.

  Тэм сжал в ладони таинственный амулет, и с удивлением почувствовал, как могучая сила, уверенность и смелость наполняют его естество. «Сейчас, или никогда!» – понял он.

  – Спасибо! Я приеду завтра, Старик! – крикнул наездник, хватая шляпу, и выбежал из домика.

  Он вскочил на своего рыжего скакуна и помчался вдоль берега, навстречу ветру. Скакун несся большими прыжками по лишайниковой подстилке, мимо грибов-кактусов и зарослей древовидных поганок. «Только бы успеть! – думал Тэм, – успеть до вечера…»

  Прибрежные собиральщики с темными, усталыми лицами пели свою грустную песню, приподнимались и смотрели вслед Тэму, а вдали слышался крик надсмотрщика:

  – Работать, собиральщики, световое Пятно еще высоко!

  У Кривого Зуба, излюбленного места гнездовья перепончатых орлов, путь отдалялся от моря и поворачивал в каньон. Наездник пришпорил скакуна, и тот, грозно фыркнув, прыгнул на уступ, намереваясь прямо с него спуститься в ложбину, но внезапно остановился, вздыбил шерсть и громко зашипел.

  Впереди, в каньоне, с громкими криками носились дикари. Их было не меньше дюжины, от их рваных чешуйчатых шкур несло лесной сыростью и плесенью. Тэм сморщился от запаха, не зная, что делать, но иного пути до Сытых Щей не было. Он достал из кармана таинственный амулет, подаренный Стариком, сжал его в кулаке, и затем со смелым криком «Эгеге-ей!» отважно направил скакуна вниз, в каньон.

  Дикари разбежались в стороны, а затем, присмотревшись к наезднику, с несмелым улюлюканьем направились к его скакуну, махая палками и тряся брылями. Но Тэм был готов к атаке, он выхватил свой пистолет и наставил его на ближайшего из нападавших.

  – Хлоп! – шлепнула резиновая пулька, под давлением выскочившая из ствола. Дикарь схватился за голову и трусливо убежал вверх по склону каньона, а Тэм тем временем сматывал резинку, подтягивая пульку для нового выстрела. После пяти выстрелов стая дикарей разбежалась, и путь к поселению был открыт. Не прошло и получаса, как он был в Сытых Щах.

  * * *

  Деревенька Сытые Щи лежала за каньоном, за ней на десятки дней пути простирались лишайниковые прерии, леса древовидных поганок и слизневые болота. Где-то далеко за лесами и болотами располагалась таинственная столица Империи, из которой и пришел народ Тэма. Раньше в этих областях Прожилки жили только необъезженные скакуны и дикари, последние до сих пор борются с Империей за право жить на Побережье, устраивая набеги на поселения и угоняя скот. Однако серьезной опасности для Империи, как всегда говорил Старик, эти волосатые аборигены не представляют. Гораздо страшнее Те, кто живет за морем… Но о них почти ничего не известно.

  Промчавшись мимо салуна, где собирались наездники, Тэм повернул на улицу фермеров. То тут, то там, слышалось утробное ворчание овец, неторопливо жующих водоросли в своих загонах. Услышав топот ног скакуна, животные поднимали свои стебельковые глаза и испуганно глядели на наездника.

  «Вот он, домик Красотки Сью! – с трепетом понял Тэм, оттягивая уши скакуна, чтобы тот снизил скорость. – Но что это? Что тут делает эта полосатая скакунья Негодника Пола?»

  Спустившись со скакуна, Тэм пулей ворвался в домик.

  Негодник Пол, толстый и усатый наездник, сидел на столом, а Красотка Сью подносила ему печеньки. В момент, когда молодой наездник входил, Пол схватил красавицу за руку и потащил к себе, но услышав скрип двери, обернулся. Буря негодования разразилась в душе Тэм, он выхватил пистолет и вставил пульку в ствол.

  – Сиди на месте, Негодник Пол! – воскликнул наездник. – Одно движение, и я выстрелю в тебя!

  Пол поднял руки, показывая, что не вооружен.

  – Ты поступаешь нечестно, Тэм! – лукаво щурясь, проговорил Пол и медленно поднялся. – Давай сразимся за нее, как настоящие наездники.

  Тэм кивнул и убрал пистолет. Они вышли во двор, разошлись в разные стороны и не мигая, принялись смотреть друг другу в глаза. Красотка Сью выбежала из домика и, прижав руки к груди, с волнением принялась наблюдать на сражающимися. На улице были слышны лишь ворчание овец и тихое мурлыканье прикорнувших скакунов. Время шло, но противники стояли неподвижно, испытывая терпение друг друга.

  Первым не выдержал Тэм, он схватил с пояса пистолет и выстрелил в Негодника Пола, одновременно прыгнув в сторону. Пол увернулся от пули и, отбежав в сторону, выстрелил сам.

  – Хлоп! – сказала пуля. Тэм, занятый в этот момент подтягиванием резинки, не заметил выстрела, и резиновый снаряд угадил ему в лоб…

  «Я погиб, – понял молодой наездник и, повалившись, неподвижно замер, как полагается всем, кого "убили". – Прощай, мечта, прощай, скакун. Прощай, моя ненаглядная Красотка Сью…»

  – Ха-ха! Ты не настолько крут, Тэм, как это могло показаться, – злорадно рассмеялся Пол. – Лежи теперь и жди вечернего обхода, а я отправлюсь к моей Красотке Сью.

  Толстый наездник подошел к крыльцу, убрал пистолет и попытался схватить Красотку, но она оттолкнула его.

  – Уйди, мерзкий безбожник! – воскликнула Сью и побежала к убитому. – Мне не нужен никто, кроме Тэма. Только когда его застрелили, я поняла, насколько он дорог мне.

  Она спустилась на колени рядом с убитым наездником, и принялась гладить его кудрявые волосы, изредка вытирая своей хрупкой ручонкой сопли и слезы.

  – Не молчи же, Тэм, ответь! – воскликнула красавица.

  – Мне нельзя разговаривать. Меня убили, – тоскливо ответил Тэм и закрыл глаза.

  – Но ведь ты даже и мертвый продолжаешь любить меня? – спросила Красотка Сью, заливаясь слезами.

  – Да! – воскликнул молодой наездник, удивляясь собственной смелости. – Я всегда любил тебя, с тех самых пор, как впервые приехал в Сытые Щи.

  – И я тебя тоже! Я готова уехать с тобой хоть на самый край Прожилки!

  Тэм открыл глаза и проговорил:

  – У меня есть шалаш на берегу моря. Ты… Готова со мной…

  – Готова что? – Красотка Сью покраснела.

  – Ты готова вместе со мной смотреть на море?

  Красавица задумалась.

  – Да, но если ты поднимешься, не дождавшись обхода, то тебя объявят вне закона и посадят в коробку!

  Молодой наездник встал с земли и, схватив Сью на руки, понес ее к своему скакуну.

  – Ради тебя я готов на все…

  * * *

  Когда они прибыли, световое Пятно на небосводе сместилось ближе к линии горизонта. Море было неспокойно, оно светилось всеми цветами радуги. Разноцветная морская жижа пузырилась, клокотала, словно Тот, На Ком Все Живут выплевывал частички себя через морскую поверхность.

  – Ты веришь легенде, что когда-нибудь Прожилка схлопнется? – спросила она его.

  – Я не знаю, верить этому или нет, – философски ответил он тоненьким, как у всех гномиков, голоском. – Кто-то говорит, что схлопнется, кто-то говорит, что нет. А кто-то говорит – схлопнется, не схлопнется, какая нам разница?

  – Ты такой умный, – сказала она, глядя на него влюбленными глазами.

  – Да, я такой, – ответил он, поправив шляпу. – Ты соберешь для меня печенюшек вон в тех лишаях?

  – Обязательно соберу, – заверила она его. – Только давай еще посмотрим на море.

  И они долго сидели неподвижно, глядя на запад, на вечернее море.

  Сидели до тех пор, пока не увидели огромную стаю металлических чудовищ, летящих над поверхностью жижи…