Scazochnic
№136 "Ареал обитания"

Ареал обитания

Даниил Хмельной открыл глаза и уставился в потолок.

— Когда же все это закончится? – прошептал он, легкими круговыми движениями массируя собственные виски. Голова была тяжелая и казалась большим гулким колоколом, в который неутомимые звонари били всю ночь. Полежав еще несколько минут, Даниил отбросил одеяло и сел на постели, попытавшись сосредоточиться и вспомнить. Тщетно. Картинки вновь ускользали, оставляя после себя лишь чувство смутного беспокойства и ощущение приближения чего-то неудержимого и страшного.

— Доброе утро, командор, - послышался мягкий женский голос, звучащий из-под потолка, - снова видели кошмар?

Даниил кивнул, а спустя несколько мгновений, вспомнив, что программа имеет лишь слуховые сенсоры и никак не реагирует на жесты, дублировал кивок голосом.

— Да, Лиси.

— Записать вас на прием к врачу? Осмелюсь рекомендовать профессора Густава Клэйка - очень хороший психотерапевт.

— Нет, нет, Лиси, все нормально, - уже вставая, ответил Хмельной, - это просто последствия перенапряжения последних дней. Осталось самое главное, а потом можно и отдыхать. Завтрак и форму, пожалуйста.

Приняв душ и позавтракав, Даниил направился к встроенному в стену раздвижному шкафу, где нашел идеально чистую и выглаженную парадную форму военно-космических сил Содружества. Как всегда комплект формы был один и как всегда идеально соответствовал случаю. Однако Хмельной поймал себя на мысли, что считает неоправданно ранним использование сегодня именно такой формы. Да, все основные решения приняты еще вчера, особые директивы разосланы ответственным лицам и информация пущена даже в свободные ленты новостей, но все равно червь беспокойства прогрызался сквозь стену уверенности.

Не позволяя себе более медлить, Даниил Васильевич Хмельной – командор объединенными военно-комическими силами Земли - начал одеваться. Все сомнения и беспокойства он отмел, волевым усилием стараясь взять под контроль собственные мысли и чувства. Сегодня Земля должна будет вступить в новую эру. Миллиарды людей по всей планете надеются на новый мир, новый дом, в котором смогут осуществиться все их чаяния и мечты.

Человечество уже давно мечтало покинуть Землю - свою колыбель. Мечты многих были направлены к звездам. Там, в необозримых просторах космоса, люди надеялись получить вторую попытку, новый шанс на создание счастливого мира и это казалось таким реальным и таким близким. С появлением гипердвигателей расстояния в межзвездном пространстве потеряли свое пугающее величие, став лишь значениями переменных и констант во время прокладки очередного курса. Благодаря этому огромные холодные и чуждые бездны космоса стали ближе.

Но даже с приближением космоса смелые и радужные мечты вовсе не спешили сбываться. Фантастические рассказы о множественности рас, о планетах, схожих с райским садом, остались лишь пустыми рассказами, вызывающими снисходительную улыбку. Люди не нашли никого и ничего. Ни братьев по разуму, ни планет, отвечающих даже минимальным запросам человеческой физиологии. Мириады звезд, казавшиеся с родного крыльца средоточием жизни, на поверку оказались не пригодными к ней.

Планетарные и околопланетарные базы, так активно начавшие свое развитие в самом начале экспансии, не принесли ожидаемого результата. Они так и остались бездушными коробками, не способными стать чем-то большим, кроме как опорными точками в борьбе против несуществующего противника. Разумеется, для отдельных личностей они превратились в своеобразный выход, способ к существованию, место, куда можно было сбежать с перенаселенной Земли, полной экологических и социальных проблем. Земли, задыхающейся в тесноте.

Надежда на новый возрожденный мир, способный осуществить самые смелые мечты, стать воплощением нового человечества, стремящегося впредь идти по дороге добра и справедливости, несущего свет во тьму вселенной, способного и готового к славным подвигам угасла, но не погибла. Бравируя и рассыпаясь в высокопарных словах, все новые и новые добровольцы проходили должную подготовку и прилагали огромные усилия, чтобы попасть в одну из экспедиций, уходя на поиски новой земли обетованной.

Подобно испуганным мотылькам разлетались экспедиции, каждый раз надеясь, что очередное путешествие принесет долгожданные плоды. И человечество их дождалось.

Спустя годы после первого практического использования гипердвигателей, одна из экспедиций наткнулась на планету, кардинально отличающуюся от всех, виденных ранее. Ее параметры оказались удивительно близкими к параметрам Земли, и человечество всколыхнулось с новой силой, уже ощущая приближение долгожданной мечты.

Первые фото-видеоматериалы, отправленные на Землю, содержали красочные и живописные пейзажи, каких давно уже было не сыскать на родине. Огромные девственные леса, не тронутые даже намеками на просеки, сверкающие полноводные реки без следов смертоносных ядов и химикатов, поля и горы, пустыни и долины – все это предстало перед глазами землян, восхищенно смотрящих на поистине райские картины.

Но не все оказалось так радужно. Планета, с одной стороны не тронутая сколько-нибудь разумной цивилизацией, с другой стороны не выглядела безжизненной. Разумеется, местные флора и фауна пестрели разнообразием своих представителей, но было в этом разнообразии нечто странное, не уловимое на первый взгляд, но примечаемое на отдельных видеосъемках.

На орбите планеты, бесхитростно названной “Эдем”, был собран орбитальный исследовательский модуль, способный в автоматическом режиме снимать показания с выпущенных зондов, а также являющийся базовой стартовой площадкой для первых планетарных экспедиций.

Люди, входившие в состав этих экспедиций, подметили крайне неприятную особенность местного воздуха. По химического составу он был очень близок к земному, однако запах его в любой точке планеты, независимо от ветра и других погодных условий, оказался необычайно едким и противным. Дышать без специальной аппаратуры решительно не представлялось возможным. Всего лишь небольшое попадание местного воздуха в легкие обеспечивало последствия аналогичные сильному отравлению.

В сложившейся ситуации было решено бросить основную часть доступных ресурсов на исследование неприятной аномалии, иначе только успевшая поднять голову мечта грозила вот-вот превратиться в очередной миф и присоединиться к остальным, перекочевав в папку “Непригодно” в длинной веренице себе подобных, заняв место в пыльных архивах Земли.

Предварительные исследования показали, что в воздухе планеты в большой концентрации присутствует некий микроорганизм, продукты жизнедеятельности которого имели крайне специфический запах. Вырабатывался этот микроорганизм из странных серых с красноватыми прожилками лианоподобных растений, раскинувшихся по всей планете и в первом приближении выглядевших единым организмом.

Дальнейшие, более детальные, исследования дали сенсационные результаты. На самом деле лианоподобные растения не принадлежали к растительному миру в полной мере, являясь симбиозом представителей животного и растительного царств. Представить себе одно-единственное существо, опутавшее всю планету, ставшее ее полноправным и органичным жителем, оказалось непросто. Существо было названо “Паутиной” и подвергнуто лишь ограниченному количеству исследований. Любые попытки сохранить образцы ее тканей кончались провалом – за пределами планеты они моментально распадались. Попытки же провести исследования на месте вызывали агрессивную реакцию существа, защищающегося с помощью острых ядовитых шипов, расположенных по всей поверхности тела. Исходя из этого, с полной уверенностью можно было сказать только то, что в Земном мире аналогов “паутине” нет.

Человечество, пусть и подсознательно, с потаенным страхом в душе, но надеялось на контакт с разумными существами. И контакт все же случился. Вот только разумность существ так и осталась под большим сомнением.

“Паутина” оказалась крайне неоднородной. В некоторых местах лианы резко разбухали, образуя целые грозди полых ниш, больше всего похожих на человеческие походные палатки. Эти ниши в качестве жилищ очень активно использовались некими прямоходящими существами, имеющими общий с “паутиной” признак, поразительно бросившийся в глаза исследователям. Цвет кожи у существ ни в малейшей степени не отличался от цвета лиан. В остальном же аборигены выглядели следующим образом: ростом чуть ниже среднего человеческого, практически невозможная худоба – кожа буквально обтягивала скелет, заставляя ученых удивленно качать головами при виде поразительных примеров ловкости и подвижности, которые демонстрировали обитатели планеты. Они были наделены парой рук и ног, а на голове, значительно больших размеров, нежели человеческая, разместились два крохотных глаза без видимых зрачков, два ушных отверстия по бокам и нос, вдавленный в черепную коробку. Наиболее удивительной отличительной чертой аборигенов стало полное отсутствие ротовой полости или отверстия, заменяющего его. Голова странной формы, больше всего напоминающей деформированное яйцо, имеющее множество роговых наростов, углублений и неровностей, сидела на плечах так, что спускалась примерно на половину груди своего обладателя.

Существа оказались совершенно не агрессивными, однако крайне осторожными и при малейшей опасности максимально быстро скрывались в своих жилищах. Они не имели не малейшего понятия, о каких бы то ни было технологиях, земледелии, охоте. У них даже оружия не было – никакого, включая самого примитивного.

Загадкой осталось то, каким именно образом происходило общение между аборигенами, так как ни одного звука за все время контактов ими произнесено не было. В то время как, судя по наблюдениям, общение явно происходило и весьма бурно. Процессы питания и размножения также представляли собой лишь набор белых пятен, сопровождающиеся самыми смелыми предположениями.

В результате всех исследований в отношении аборигенов осталось больше вопросов, нежели доказанных ответов. “Паутина” и ее жители не желали раскрывать свои секреты чужакам, открываться перед пришельцами, бесцеремонно вторгшимися в их мир.

Не получив полноценных “чужих”, люди быстро остыли к ним, практически полностью свернув исследования в этом направлении, теперь их куда больше интересовал другой вопрос – возможность использования Эдема в качестве нового дома. Основной упор всех анализов и исследований делался лишь на разработку методов, способных эффективно бороться с витающими в атмосфере микроорганизмами, своими выделениями делающими невозможным для человека свободный процесс дыхания. В лабораторных условиях пробы воздуха оставались на удивление стойкими ко всем воздействиям, кроме как фатальным, таким как огонь или высокая радиация. Но уничтожение микроорганизмов путем всеобщего облучения планеты не выглядело здравой идеей.

Однако отступать от вожделенного рая никто не собирался. А потому представители объединенных военно-комических сил Земли приступили к долгому и нудному разбору сложившейся ситуации. В их распоряжении были все данные об исследованиях, целый штаб аналитиков, а главное – огромное желание заполучить Эдем.

В результате совещаний, переговоров и тактических построений план под названием “Ветер весны” получил полное и единогласное одобрение.

Даниил Хмельной вступил в командный зал, откуда ему и еще нескольким ответственным за операцию чинам предстояло наблюдать и руководить зачисткой Эдема. По большому счету операция началась еще вчера, сразу после подписания всех необходимых документов. Сейчас же на огромный монитор во всю стену с высоты орбиты демонстрировался голубоватый шар Эдема. Хмельной уже не впервые видел эту планету, и каждый раз у него перехватывало дыхание от завораживающей картины девственного мира.

Именно девственного. Не тронутого еще никем. Аборигены же общим решением ученых попросту были признаны неразумными, то есть приравнены к обычным животным. По словам специалистов - может быть, через несколько тысяч лет беднягам бы и удалось достичь каких-либо значительных высот в развитии, но не на этом этапе. Не повезло. Выживать должен сильнейший. Человечество расширяло свой ареал обитания, раздвигало границы собственного мира, а если под машину, прокладывающей путь сквозь тернии, попадутся зверушки, что ж – не обязательно их уничтожать, можно загнать в резервации и оставить там на долгое, несомненно, счастливое существование.

Хмельной сел в свободное кресло. Он пришел последним, все остальные места уже были заняты. Командор все еще никак не мог отделаться от навязчивой мысли, будто в том, что произойдет в следующие несколько часов, есть нечто аморальное. Одно то, что Земля столько жила надеждой на новый мир не могло оправдать надвигающегося. Пусть даже это будет мир, способный подарить своим первооткрывателям уже почти забытую славу, способный подарить истинные понятия о добре и любви, совсем потерянные в мире техногенном, больше похожим на конвейер по производству товаров всеобщего потребления.

— Идем по графику, - сообщил рядом сидящий офицер, вырывая командора из тяжелых мыслей и протягивая ему планшет со сводкой за ночь. Даниил взглянул на нее лишь крем глаза. Мелочи его сейчас не интересовали. Все внимание было приковано к монитору.

— Приступим, - каким-то глухим голосом проговорил Хмельной, сосредотачиваясь на мониторе и стараясь не думать о цене мечты – начали, обратной дороги нет.

Общее изображение на мониторе сменилось несколькими отдельными картинками, транслируемых с разных кораблей, зависших сейчас на минимально возможной орбите над Эдемом. Промедление в пару минут и четко видно, как вниз к планете, устремляются черные бочкообразные предметы – это вакуумные бомбы, создающие высокую область разряжения, схлопывающуюся потом с огромной разрушительной, все сметающей мощью. Сразу же за бочонками от кораблей начали отделяться десантные катера.

Бомбы было решено сбрасывать на самые крупные грозди и разветвления лиан, тем самым расчленив “паутину” на части. Десантным же расчетам вменялось в обязанность на месте уничтожать очаги сопротивления, если таковые возникнут, а так же полностью выжигать “паутину”.

Крупномасштабная общепланетарная операция - минимум разрушений, максимум эффективности. Негоже ломать то место, где собираешься впоследствии жить, куда как лучше и благоразумно точечно уничтожить мешающиеся объекты, последовательно избавляясь от крупных к мелким.

Вскоре на катерах началась болтанка. В общем-то в этом не было ничего необычного – спуск сквозь плотные слои атмосферы не детская забава, но наблюдать за этим со стороны было все равно не по себе

— Орбита, полный отчет, как прошла бомбардировка? – запросил Даниил Хмельной.

— Нет детонации, - в комнате раздался голос диспетчера с орбитального модуля, - бомбы ушли и…, - мгновенное замешательство, - и достигли поверхности, но детонация отсутствует.

— Что за черт? – выпалил Хмельной, - как такое может быть?

— Детонаторы просто перестали работать, все разом, будто их выключили.

Хмельной ощутил, как по спине пробежал холодок.

Между тем на экране снова появилось общее изображение Эдема. Катеров было почти не видно, теперь они представляли собой лишь маленькие черные точки-букашки, спешащие на свет лампы. Спешащие, чтобы умереть…

— Отзывайте десант, - неожиданно для себя проговорил Хмельной, - до выяснения причин случившегося я не допущу людей на планету.

В командном зале нет споров, нет возражений. Операция, изначально выглядевшая элементарной и легкой, на деле катилась под гору, не только не близясь к завершению, а лишь набирая скорость, разворачиваясь самым непредсказуемым образом.

— Катера отозваны, - сообщил все тот же голос, потом секундная пауза, а далее отрывистый доклад, - в атмосфере планеты зафиксированы аномальные спонтанные искажения полей – электромагнитных, электрических, да всех, приборы будто с ума сошли. Появились помехи на всех частотах. Сначала небольшие, но теперь они увеличиваются с каждой секундой. Связь с катерами утеряна.

Как будто в подтверждение слов диспетчера изображение на экране дернулось, но тут же снова стабилизировалось, однако в идеально четкой картинке, появились мелкие вкрапления белесых “снежинок” – помех.

— Сканеры не пробиваются в пределы атмосферы планеты, - продолжается доклад, - она будто поглощает или экранирует любой наш сигнал.

Спрашивать о судьбе десантных катеров становится просто глупо. В командном зале уже никто не сидит. Никто, кроме Даниила Хмельного. Слышатся обрывки докладов, голоса с прорезающимися в них паническими нотками, звуки быстрых шагов и возбужденные крики.

— Что с катерами? Черт с ней со связью, визуально-то вы их можете отследить. Если упали, то найдите их. Мы не можем так просто терять людей – активировать визуальное наблюдение на всех кораблях, - Хмельной медленно выходил из себя. Все шло не так, все было не правильно.

Изображение на мониторе разделилось на отдельные квадраты, в которые проплывали пейзажи Эдема – невероятно прекрасные, но в сложившихся обстоятельствах эта красота выглядела скорее зловещей, нежели манящей.

— “Паутина” шевелится, - послышался чей-то удивленный голос.

Хмельной даже не узнал голоса, все его внимание сосредоточилось на мониторе. На планете происходило нечто, неподдающееся логическому объяснению. Во всех ее уголках лианы сокращались и извивались, становясь похожими на один огромный клубок переплетенных змей – больших и маленьких, толстых и совсем тонких. “Паутина” пришла в движение, перегоняя по своим жилам питательные вещества и импульсы приказов.

— Камера С, стоп, полный экран, максимально приближение, - скомандовал Хмельной.

Теперь перед собравшимися развернулся целый город, состоящий из сотен ниш, нанизанных на невероятно обширное пересечение нескольких толстых лиан, которые сейчас судорожно сокращались. Со всех сторон спешно бежали аборигены. Они ловко запрыгивали в свои жилища и те за считанные мгновения с хлюпающим звуком без следа втягивались в тела лиан-родителей, разбрызгивая вокруг себя серовато-красную жижу, сильно напоминающую кровь. Ниши втягивались одна за другой, пока не исчезли все, оставив после себя лишь склизкую, забрызганную землю, по которой продолжали елозить потолстевшие лианы.

— Они как… почки, что ли, - говорит кто-то, - почки на деревьях, только находящиеся на более высокой ступени эволюции, способные передвигаться независимо от своего родителя.

Теперь уже никакие, даже самые фантастические предположения не вызывают удивления. Хуже всего то, что предположения и выводы приходят в самый разгар операции и ни доказать их, ни опровергнуть нет ни малейшей возможности. Между тем в самом центре пересечения, своеобразном узле, появилось небольшое отверстие, начавшее расширяться. Черный провал увеличивался в размерах, исторгая уже целые потоки все той же субстанции, принятой Хмельным за кровь, а вскоре в нем показалось нечто округлой формы. Конвульсии лиан усилились, они будто тужились. Текли мгновения ожидания, мгновения неимоверного напряжения всей “паутины”. Последнее сокращение, последний неслышимый, но почти физически ощущаемый выдох и на свет появился плотный темно-коричневый шар. Лианы опали и замерли.

— Оно что, родило это? – к зале слышится нервных смех.

Некоторое время шар лежал недвижимо, потом небо над ним вспыхнуло всеми цветами радуги, танцующими и переливающимися в каких-то безумных сочетаниях и в следующее мгновение то, что лишь недавно было частью “паутины”, оторвалось от поверхности планеты и начало медленно подниматься вверх.

— С поверхности планеты поднимается объект, - слышится голос с орбиты, - объект примерно сто метров в диаметре, точнее определить не представляется возможным, движется с постоянным ускорением. По-видимому, собирается выйти за пределы атмосферы.

— У аборигенов же не было оружия и транспортных средств, - восклицает кто-то рядом.

“Вот же вояки”, - зло подумал командор, - “недавно все были смелые и полные энтузиазма, стоило же запахнуть жареным – раскудахтались, как курицы”.

— Объект поднялся до верхнего предела атмосферы и замер. Враждебных действий не предпринимает, однако сложно оценивать его потенциал. Приборы один за другим выходят из строя, тут творится нечто невообразимое – атмосферные аномалии достигли пиковых показателей. Объект раскручивается, ускоряясь каждые десять секунд.

Экран действительно демонстрировал размытое неясное облако, застывшее где-то под одним из кораблей. Вокруг облака, да и вообще везде, где только хватало обзора камеры, бушевало сильнейшее сияние, в сотни раз мощнее северного Земного.

— Поднять корабли выше, - проговорил Хмельной. Опыт десантных ботов не прошел даром, рисковать не хотелось.

— Объект исчез, - растерянно констатировал голос, и в зале воцарилась полная тишина.

— Как? Куда? – спустя несколько мгновений произнес кто-то.

Однако вопрос остался без ответа, так как в следующее мгновение корабли, которые, только было предприняли отход от планеты, замерли, а потом как-то неуверенно, будто нехотя, борясь, начали спускаться. В зале звучали команды, отдаваемые пилотами. Связь постоянно пропадала, и команды получались обрывочными, однако суть была вполне ясна – корабли один за другим теряли управление, становясь совершенно бессильными бороться с силой планеты, неумолимо тянущей их в свои объятия.

Даниил Хмельной сидел все в том же командном зале. Прошло уже полтора часа с тех пор, как связь с флотом, выполняющим специальную операцию на Эдеме, прервалась. Операция, проваленная по всем статьям, наверняка попадет во все учебники по военному искусству как одна из самых бездарных и непрофессионально спланированных. Самонадеянность оплачивается слишком высокой ценой. Потеря кораблей ощутима, но поправима, потеря же нескольких тысяч молодых людей, только лишь начавших свой жизненный путь – катастрофа.

Хмельной размышлял. Он уже подал рапорт об отставке. Но не для того, чтобы умыть руки или избежать заслуженной грязи, наверняка выплеснутой на него разъяренными обывателями. Фактически он расписался в своей некомпетентности, отходя в сторону, освобождая место более достойным.

В чем же они все ошиблись, в чем был просчет?

Недостаточная разведывательная подготовка? Наверняка. Из ничего и сами по себе не могут возникать искажения всевозможных полей в планетарном масштабе. Тем более, за все время исследований Эдема подобного не было ни разу. Экспедиции благополучно садились на планету и взлетали с нее, не обнаруживая ни малейших признаков сколько-нибудь аномальных зон.

Недостаточный уровень исследования и анализа “паутины” и аборигенов? Тоже не могло не внести свой вклад. То, что этот единый организм каким-то совершенно непостижимым образом эволюционировал и достиг столь выдающегося развития – само по себе являлось практически чудом и требовало отдельного досконального рассмотрения и изучения, как одной из загадок мироздания.

И это только то, что выплыло на поверхность, что стало очевидным, а что еще скрывает этот мир? Мир, уже названный людьми своим. Грандиозные планы развеялись подобно легкой дымке, оставив о себе лишь ноющее давящее болью воспоминание. Это все равно, что дать ребенку конфету, позволить ему попробовать ее, а потом резко отобрать. Он не оставит попыток добраться до вкуснятины снова. Так и человечество в целом подобно такому ребенку, у которого отняли вкусную конфету или новую красивую игрушку. Оно не остановится и вернется на Эдем, сделав работу над ошибками и попытавшись вновь повторить неудавшееся, надеясь добиться успеха.

А можем ли мы судить иные расы? Имеем ли право решать – жить им или нет? Собственный опыт ничему не учит. Мы перенесли наше восприятие справедливости и добра из собственных дверей прямиков в космические просторы, находясь в полной уверенности, что правы. Мы ожидаем от космических путешествий славы и приключений. Хотим брать, но не отдавать. А что если возникнет обратная ситуация и кто-то за нас решит судьбу планеты Земля, не интересуясь нашим мнением?

Мысли были тяжелыми, оставляющими после себя самый противный осадок.

Теперь только и оставалось, думать, ведь отставного командора ждало служебное расследование и выявление степени его вины. Все закономерно и справедливо.

Наконец Хмельной поднялся, поправил пиджак и вышел из зала, направляясь к комнате, где был расквартирован. У него возникло резкое желание поскорее избавиться от парадного мундира и облачиться в штатское – что-нибудь легкое и удобное.

Однако уже на полпути его догнал молоденький лейтенант, начавший кричать еще за несколько шагов, пытаясь привлечь к себе внимание.

— Командор, командор…

Хмельной развернулся на каблуках и уже было раскрыл рот, чтобы донести до молодца мысль о том, что должность командора в настоящее время является вакантной, но передумал. Лицо у лейтенанта не отличалось по цвету от мела, губы подрагивали.

— Господин командор, разрешите обратиться, - на одном дыхании выпалил лейтенант.

— Обращайтесь, - Хмельной не стал уточнять, что для начала было бы неплохо представиться, но вспоминать устав не хотелось.

— Вам просили передать, что прямо над нами завис объект.

Лицо командора вытянулось, глаза расширились до предела.

— Веди, показывай, - крикнул он, толкая лейтенанта перед собой.

Далеко идти не пришлось. Центром наблюдения снова стал командный зал, где все на том же мониторе вновь транслировалось изображение, на этот раз идеального качества. Объект на этом изображении уже успел стать узнаваемым для многих.

На высоте всего в трех десятках километров над поверхностью Земли висел шар. Именно тот шар, который всего пару часов назад оторвался от далекой планеты за многие световые годы отсюда. Матовая темно коричневая поверхность сверкала в лучах солнечного света, подобно до блеска надраенным доспехам древнего воина. Жуткое, но в то же время удивительно завораживающее зрелище.

— Что ему надо? – послышался голос рядом.

— Как он нашел нас? – женский шепот.

— Это бомба? – приземленный, но в сложившейся ситуации куда как более важный вопрос раздался из-за спины.

— По тревоге подняты “Горячие головы”, их расчет уже на подлете.

У Хмельного в голове зародилась и подобно снежному кому начала увеличиваться тревога, почти переходящая в ужас.

— Мне кажется, что это уже не поможет, - с горькой усмешкой проговорил он.

В немом вопросе все взгляды обратились к нему, ожидая разъяснений.

Как не хотелось говорить, не хотелось верить в собственные догадки, только теперь в полной мере осознавая поспешность всех последних решений.

Ответ пришел сам и пришел он от шара, который продолжал висеть над обреченной планетой. Он не упал, не взорвался – раскололся, подобно яйцу. Трещины, сначала почти не заметные, зазмеились по его поверхности, стремительно расширяясь и множась. А потом шар просто развалился на множество мелких частей, похожих на осколки скорлупы, только скорлупы толстой и необычайно прочной.

На месте незваного гостя из Эдема осталось лишь полупрозрачное серовато-красное облачко, тут же начавшее расползаться и истончаться под порывами налетевшего ветра.

— За нас решили – жить нам или нет, - наконец ответил Даниил Хмельной, хотя слов уже не требовалось, - мы перепутали причину и следствие – все начинается с микроорганизмов, а не с “паутины”. И еще… я думаю, кто-то на Эдеме все же разумен и скоро мы все в этом убедимся, не выходя из дома.