Северный maverick
№191 "Таможня даёт добро."

Таможенник скучал. Нет, он работал. И скучал одновременно. Если работа исполняет ваши мечты и ожидания, то эта работа делает вас счастливым. Если же вместо успехов и свершений дарит ожидание и утомляет ваше терпение, то рано или поздно вы будете скучать. Вот и этот труженик на службе государства скучал. Мечта у него была связана с работой. Даже не мечта - надежда. Он надеялся заслужить славу. Был он неглупым человеком, давно уже мог перевестись в отделы более перспективные, с надеждой на повышение. Но, что он получил бы с этого? Оклад? Звание-должность? Возможность зарабатывать некие приятные бонусы нелёгким трудом начальника среднего звена? Да, конечно. Но, мечтал-то он о славе. Денег на жизнь ему в целом хватало. Бонусы перепадали регулярно даже на линейных должностях таможенной службы. Не такие, конечно, как у начальствующего состава. Зато был небольшой шанс прославиться. Заработать государственную награду, признание коллег. Возможно, даже увидеть своё имя в заголовках газет. Так ему, во всяком случае, мерещилось в самых приятных грёзах. Что делать, слабость человеческая. Виделось ему, как он в результате оперативных мероприятий обнаруживает, например, канал ввоза наркотиков в страну. Поэтому в работе он был дотошен, даже мелочен. Пару раз на него даже писали жалобы. Коллеги над его дотошностью посмеивались. Начальство относилось вполне благосклонно и давно уже держало на примете. Кто-то же должен быть хорошим сотрудником. Ставили его в пример по службе. Кстати, он это считал вполне нормальной ситуацией. Дело в том, что в случае удачи, он становился героем не случайным, а вполне последовательно заслужившим свой успех. Чередующиеся положительные отзывы по службе в этом случае были бы отличным обрамлением к подвигу. Свой потенциальный успех обнаружения контрабанды мысленно он скромно именовал «подвигом».

Незнакомец спокойной походкой уверенного человека шёл к стойке таможенного контроля аэровокзала. В руках он нёс средних размеров чемодан. Таможенник попытался одолеть состояние лени. Он широко улыбнулся, приглашающе взмахнул рукой. Незнакомец изменил направление и двинулся на встречу приглашению. Таможенник привычно постарался «прочитать» шедшего к нему человека. Могло ли что-то насторожить его в этом спокойном человеке? Есть ли зацепки для интуиции? Таможенник заставил себя сосредоточиться и проявить внимание. Раннее утро, минимум рейсов. Мало пассажиров, мало служащих аэровокзала. Редкая тишина и отсутствие суеты. Отличный повод чтобы расслабиться, сбросить напряжение и дождаться окончания дежурства. За что же зацепиться? Незнакомец одет в приличный костюм тёмного цвета. Галстук в тон. Внимание не привлекает. Всё строго, аккуратно. Чемодан тёмный из синтетического материала. Наркокурьер? Золото с приисков? Чёрная икра? Есть что-то, за что зацепился взгляд. Что-то не так. «Думай, думай!» – потребовал он мысленно. Лицо открытое уверенное. Не старый. Лет тридцать? Или волевой подбородок накидывает года три? Гладкий лоб, прямой взгляд - сбрасывает лет пять? Нет, многовато. Нет морщин лучиками у глаз. Незнакомец остановился напротив. Поставил чемодан на ленту конвейера установки просвечивания. Протянул документы. Таможенник доброжелательно кивнул, приветствуя подошедшего, взял документы и попросил: «Приготовьте вещи к досмотру», - неторопливо пролистывая документы и сохраняя на лице благодушие и даже профессиональную лень. Внутренне уже решив довериться чутью без скидок на усталость. Понимая, что интуиция может подвести, всё же считал необходимым время от времени полностью ей доверять, чтобы поддерживать навыки. Кроме того, немного воображения в своей работе считал совсем нелишним. Способы провоза контрабанды всё время совершенствуются. И делается весьма профессионально. Не редко за организацией контрабанды стоят не только отдельные группы и преступные сообщества, но даже спецслужбы целых государств. Люди, которые готовят устойчивый нелегальный транзит через границу, достойны уважения, как серьёзные противники. Именно поэтому таможенник был вооружён не только знаниями, уставом, наставлениями, техническими средствами, но и таким универсальным инструментом как воображение. Инструментом построенным на интуиции, опыте, внимании, умении сопоставлять, предсказывать, анализировать, и даже работать с допущением невозможного. Как говаривал его наставник: «Фантазия такое же оружие, как нос спецсобаки, как рентген-установка…» . Человек этот был старый, умудрённый опытом. Заслуженный, имевший награды и серьёзный послужной список. Получив маленькую должность наставника стажёров в начале периода безвременья в качестве награды за прошлые заслуги, делал свое дело со знанием и строгостью. Если бы не заслуги, было бы всё гораздо проще. Сидел бы бывший заслуженный сотрудник таможенной службы где-нибудь сторожем, а не поучал бы молодого тщеславного стажёра премудростям и тонкостям профессии. Наставник в людях разбирался отлично, души подчинённых видел насквозь, тщеславие самого рьяного из них не могло укрыться от его внимания. Но, он даже одобрял это качество стажёра. Только, какбы невзначай, сообщил в доверительной беседе стажёру, что основным ключом к профессиональному успеху является наличие определённой доли фантазии. Уточнив, что её, как любой инструмент, надо культивировать, развивать. Сделано это было с умыслом. Профессионал знал, что неограниченное тщеславие душу разъедает, и что со временем бывший стажёр превратиться в мелкого завистника или напыщенного индюка. Это в зависимости от успехов. И обязательно испортит жизнь себе и близким людям.

И вдруг он понял, что зацепило его внимание. При всём внешнем костюмно-галстучном благополучии одна деталь звучала диссонансом. Обладатель костюма был кучеряв. Совершеннейший пустяк. Разве не может человек в костюме быть кучеряв? Конечно может. Но часто ли встречаются такие люди? А на таможенном контроле? Конечно, молодые кучерявые люди носят костюмы, чтобы придать себе стильности. Но, обладатель кучерявой шевелюры уже не попадал в категорию молодых. И костюм был не щегольской, а строгий. Люди в таких костюмах обычно выглядят строго во всех смыслах, излишне к себе внимание не привлекают, в том числе и причёской. Здесь же у человека была шевелюра, и он был кучеряв. Возможно, это не имеет большого значения, и интуиция подвела, но решение принято, и работа будет выполнена тщательно.

Мысли пронеслись в голове таможенного служащего. Внешне без особого интереса, на самом деле тщательно, он изучил поданные документы. Никаких претензий или сомнений. Багаж незнакомца уже стоял на конвейере. Щелчок выключателя - зажужжала лента. Чемодан шевельнул резиновыми лентами устройства просвечивания и исчез из виду, опустилась крышка приёмного отверстия. Загудела установка. Таможенник переключал диапазоны на приборной панели, вглядывался в экран. Ничего примечательного, достаточно обыденные предметы. Сигналы интуиции были ложными, ничего – бывает. Слегка мутное изображение монитора, но при достаточном умении распознать закладки можно. Слегка мутное… хм. У этого аппарат вроде бы обычно изображение чуть лучше. Таможенник протянул руку и дотронулся до корпуса аппарата. Едва заметное дрожание корпуса камеры просвечивания. Буквально на грани ощущений. Что это? Взгляд брошен на незнакомца. Он спокоен, он скучает. Прикосновение к корпусу аппарата, скорее всего, не заметил. Ему руку не видно, а даже если и заметил, то мог подумать, что производится настройка установки. Секундные размышления. Решение принято. Чемодан выехал из установки.

— Откройте, пожалуйста.

— Что-то не так?

— Нет - нет, простая формальность.

Незнакомец теперь слегка недоволен, не сильно это скрывая, но всё так же лениво тянется к замкам. Щелчки практически синхронны. Разворачивает лежащий на боковине чемодан к таможеннику. Таможенник открывает крышку… Ничего. Опытный взгляд фиксирует положение и состав вещей. Без замечаний. Начинает методично оглядывать каждую вещь, даже не пытаясь прикасаться. Нет зацепок. Теперь руки быстро перебирают каждую вещь. Как бы невзначай оглаживают, взвешивают каждую, даже слегка сжимают. Ничего. Руки таможенника опираются на край чемодана. Есть! Тончайшая вибрация, но различимая чётко. Отрывает одну руку, изучая карманы и клапаны. Вибрации нет. Кладёт обе руки на борта. Нет вибрации. Померещилось? Надавливает руками на борта. Едва заметная вибрация. Так, может быть это ерунда какая-то. Виброзвонок? Бритва? Зубная щётка? Но, корпус установки? Как это могло быть? Как можно почувствовать столь малую вибрацию на корпусе массивной установки? Странно.

— У вас какие-нибудь электрические приборы есть?

— Вы же всё видите сами.

— Странно.

Таможенник чуть дольше глядит в глаза незнакомца. Тот спокоен, смотрит чуть пренебрежительно. Конечно, придрался служака. Лицо таможенника расцветает улыбкой. С тем смыслом, что , мол, решение найдено.

— Позвольте. Необходимо ещё раз изучить багаж.

— Воля ваша.

Незнакомец совершенно образцово спокоен. Безупречно. Что же такое? Есть вибрация. Но вибрировать нечему. Ничего такого, что могло бы. В карманах и клапанах ничего. Надо прогнать второй раз через установку. Это ясно.

Таможенник закрывает крышку чемодана, переносит его к входу установки. Удивляется его весу, ставит на ленту. Щёлкает тумблером. Повторная волна движения резиновых полос, закрывается крышка установки. Переключение режимов просвечивания. Рука касается корпуса постоянно.

Вибрации нет. Дважды пройдены все режимы. Изображение изучено подробно. Результат равен нулю. Изображение, если учесть, что это происходит на грани точности восприятия, точно такое же, каким оно обычно бывает на этой установке. Что ж. Померещилось. Если сильно ожидаешь чуда, то не удивительно поверить в то, чего очень хочется. На грани восприятия - это действительная область работы хорошего профессионала, но это и область ошибок. Что-то изменилось. Но, что? Какая-то комбинация режимов привела к довольно ощутимой вибрации, которая едва заметно, но передавалась на корпус.? Далее, чемодан вышел из установки. В момент прикосновении к нему и надавливании, почему-то двумя руками, вибрирации всё ещё можно было почувствовать. Через короткое время вибрации исчезли. По всей видимости, дело в комбинации режимов. Как же я чередовал первыйраз? - Простите, придётся немного подождать. Установка барахлит.

— Конечно, время терпит.

Незнакомец , не спеша, хлопает себя по карманам, явно хочет закурить. Достаёт портсигар, зажигалку. Вспоминает о том, что курить не положёно, убирает найденное. Потом извлекает записную книжку из внутреннего кармана пиджака, из книжки извлекает карандаш. Раскрывает книжку и начинает неторопливо что-то записывать.

Таможенник старательно перебирает в памяти последовательность своих действий в первом прогоне через установку просвечивания. Кажется так… Есть. Легчайшая вибрация. Таможенник снова улыбается, на этот раз совершенно искренне, а не просто рабочим вариантом улыбки. Сейчас его лицо расцвело улыбкой победы. Руки прогоняют режимы ещё и ещё раз. Вибрация усиливается. Её ещё надо стараться улавливать, но уже без особого напряжения. И тут незнакомец отрывает взгляд от записной книжки. Всё! Поплыл. Незнакомец делает шаг таким образом, что расстояние между ними сокращается до размеров самой установки. Разговор внятный, но не громкий:

— У меня к вам просьба.

— Внимательно слушаю.

— Вы не могли бы прекратить переключать режимы?

— Почему вы меня об этом просите?

— Я всё объясню, как только вы перестанете это делать.

— А иначе…?

— Могу не успеть объяснить.

— Бомба? Только спокойно, у меня сигнализация под рукой.

— Нет, не бомба, но нечто похожее по последствиям. Про сигнализацию я знаю, но думаю, она вам не понадобиться.

— Я прекратил переключать, и выставил минимальную мощность.

— Благодарю.

Незнакомец чуть улыбается, и нисколько не потерял своего спокойствия. Таможенник действительно понизил мощность установки, при этом всё время внимательно отслеживая отсутствие действий со стороны незнакомца, и привычно целясь в кнопку подачи сигнала тревоги.

— Теперь я буду говорить быстро. Сейчас я покажу вам то, присутствие чего вы обнаружили в чемодане. Надеюсь у вас крепкие нервы. Дальше мы быстро договариваемся, что мы делаем.

— Подкуп? Шантаж? Нападение?

Таможенник улыбается всё той же блаженной улыбкой победителя. Можно уже подавать сигнал тревоги, но это мгновение триумфа так много значит, и ожидалось так долго, что хочется немного растянуть удовольствие.

— Ну, что вы! С моей стороны ничего экстремального не будет. Ведь всё ещё есть шанс, что это недоразумение, и оно будет урегулировано. Ведь вы не нашли ничего криминального?

— Согласен. Не нашёл. Что ж, давайте поглядим.

Улыбка таможенника блекнет. Он понимает, что слова произнесены незнакомцем правильные, почву из-под ног триумфа они выбивают. К тому же, спокойствие кудрявого незнакомца действует отрезвляюще. Что ж, поглядим что он покажет. Щелчок выключателя, шум дверцы и ленты конвейера. Чемодан вторично пересёк условную линию таможенного контроля. Таможенник глядит на незнакомца. Тот делает приглашающий жест. Таможенник кладёт чемодан на боковину, щёлкает замками, откидывает крышку.

Теже бытовые предметы, таже одежда. Ничего заслуживающего внимания. Остатки радости пытаются растаять в душе таможенника. Если незнакомец покажет, что может вызвать вибрацию, то останется мысленно поблагодарить себя за проявленное усердие в работе, поздравить с вновь приобретённым опытом и на этом закрыть данное недоразумение. Поглядим!

— Вы позволите?

— Прошу, показывайте и объясняйте!

Незнакомец кладёт палец на верхний торец крышки чемодана и делает стремительное движение, как будто тщательно что-то стирает с ткани. В чемодане происходит какое-то преобразовательное движение. Что-то смещается, при чём так, что создаётся ощущение оптической иллюзии. Откуда-то, с первого взгляда совершенно непонятно откуда, появляется дополнительное пространство в чемодане. Как будто отсек, но не отсек в привычном понимании, а пространство, явно обособленное, но визуальная картинка не позволяет мозгу до конца осознать, что же это за пространство. Одно можно утверждать наверняка – оно обособлено. И в этом пространстве…

Рука таможенника совершенно не произвольно сжимает столешницу досмотрового стола так, что белеют костяшки пальцев. И сотрудника таможенной службы явно одолевают рвотные позывы, как при чрезмерных нагрузках на вестибулярный аппарат, глаза расширяются. Речь разом становится хрипящая. Он ошарашенно поднимает глаза на незнакомца.

— Что это?!

— Это контрабанда. Но, к вашему сожалению, должен сказать, что контрабанда бывает не только та, о которой вы знаете всё, но и … совсем иной природы.

— Но, что это!?

— Это… некоторый объект, который должен быть перевезён в то место, где его ждут. Вы меня внимательно слушаете? Понимаете меня?

— Да… слушаю… и понимаю.

Таможенник с трудом восстанавливает само контроль. Проверяет, не нажал ли он кнопку тревоги. Старается не спускать глаз с субстанции (объекта), которая открылась ему в том, что раньше считалось просто чемоданом, и одновременно контролировать поведение незнакомца. А тот расслаблено и спокойно наблюдает за таможенником, руки его в зоне видимости, заняты записной книжкой и карандашом. На двоих с таможенником у них теперь осталась только одна полуулыбка, и она сейчас принадлежит незнакомцу.

— Этот объект является контрабандой, но не по законам… так скажем, вашей таможни. Это если кратко. Подробные объяснения я всё равно дать не смогу. Я лишь курьер. Но, должен заметить, что некоторые вещи, которые не признаются контрабандой вашей таможней, иногда лучше убрать подальше. Ведь возможно они не предназначены для той местности, где работает таможня. Я не быстро говорю? Вы меня понимаете?

— Да… Продолжайте.

— Видите ли, если какая-то вещь не предназначена для … вашей местности, и не подпадает под ограничения ваших законов, то просто из здравого смысла было бы лучше, чтобы эта вещь покинула пределы… вашей местности. Вы уловили основную мысль?

Таможенник с усилием кивнул и прохрипел:

— Продолжайте.

— Дело в том, что если данный объект не запрещён вашим законом, и не можетбыть им однозначно определён, то вы даже не в силах предположить его ценность, опасность, степень активности, способ действия и даже смысл существования. Или, глядя на это, вы можете утверждать, что понимаете, с чем имеете дело?

— Нет, этого я не могу. Но, я всё ещё могу дать делу законный ход.

— Верно, можете. Это в ваших возможностях и силах. И я, как и обещал, не буду препятствовать этому. Но, видите ли в чём дело, я ведь тоже землянин. И мне не безразлична судьба планеты. Я имею определённое представление о том, на что вы сейчас пытаетесь смотреть. Я не буду вам препятствовать, но это не означает, что я не заступлюсь за планету. Вы выполните свой долг, а я свой.

— Нападение?

— Нет. Я расскажу вам об этом, после того как мы придём к договорённости. Чтобы вы имели какое-то представление о том, с чем столкнулись, я постараюсь быстро дать вам хотя бы намёки. Представьте, что папуасы с какого-то дальнего острова обнаружили у себя на острове скажем … атомную бомбу. Разобраться в ней они явно не сумеют, скорее всего, никогда. Но, доставить себе хлопот с ещё помощью при неблагоприятном стечении обстоятельств они могут. Вплоть до полного своего исчезновения. Хуже, если речь идёт о устройстве, которое не является оружием, активируется без особых затей, но не совместимо с жизнью на данном острове. Ведь сбежать с острова папуасы не смогут. А остановить устройство им, скорее всего, не хватит времени и знаний, потому что оно совсем нездешнее. Они будут закидывать его копьями, а на самом деле надо будет где-то потянуть правильный рычаг. Но, они даже не имеют представление о рычагах. Судьба острова может оказаться предрешена. Он станет необитаемым. По счастью вы, скорее всего, не сможете усомниться в моих словах.

— Предположим, что всё так, как вы говорите. Что вы хотите от меня?

— Мне нужно чтобы вы дали добро на вывоз этого груза.

— Оно у вас будет немедленно. Думаю, так будет лучше.

— Спасибо за разумность вашего выбора.

Незнакомец захлопнул крышку чемодана, щёлкнул замками, как ни в чём не бывало. Улыбнулся спокойной безмятежной улыбкой.

— Неторопливо оформляйте документы и задавайте вопросы.

— Что это было?

— Бессмысленный вопрос. Ни у меня, ни у вас не хватит знаний на объяснения.

— Так вы угрожали или нет?

— Нет. Не угрожал. Я бы применил лёгкое дезориентирующее воздействие. Через некоторое время вы бы восстановились без последствий. К примеру, транзитивная ишемическая атака головного мозга может при некоторых условиях внести искажения в работу вашего речевого центра и памяти. Но, при этом ни один врач не удивится ни диагнозу, ни последствиям.

— И часто такие… объекты провозятся через нашу… территорию.

— Теперь это уже неважно. Транзит закрыт с текущего момента. Это я вам обещаю твёрдо.

— И это означает, что для нашей территории…

— Непосредственной опасности нет. И уже не будет. У вас хорошо развито воображение, оно сработало качественно и быстро. Вы приняли удачное решение. Кроме того, так сложилось, что вы приняли решение не только за себя.

— Вы могли просто… воздействовать на меня.

— Мог. Но в цепочке событий, управление которыми я сохранил, появились бы мало предсказуемые обстоятельства. Совершенно излишне пробиваться куда-то силой. Привлекать к себе и грузу внимание.

— Почему вы всё время так спокойны?

— То, что произошло сейчас – это не самый большой риск, который ожидает груз вне пределов нашей местности. Всего лишь стечение обстоятельств. И не такое уж неудачное.

— Чем именно вы могли на меня воздействовать?

Незнакомец вытащил из бокового кармана карандаш и повертел им меж пальцев.

— А записная книжка?

— Сбор информации, контроль груза.

Таможенник облегчённо протянул документы незнакомцу. В момент передачи пальцы таможенника чуть заметно дрожали, вероятно, от напряжения.

— Вы получили своё «добро».

— Вы тоже не останетесь в накладе. У вас останется скрытая слава, о которой никто кроме вас знать не будет, но которая будет «согревать» вас всю жизнь. Это слава человека, который сделал правильный выбор за всю свою… местность. И у вас будет ещё одна слава. В далёкой местности о вас будут хорошо информированы. Ведь вы единственный человек, который едва не умудрился активировать объект совершенно не предназначенный для этого… острова.