№261 "Нездешний город"

Не пожелай твердят нам мудро,

а то ведь сбудется, гляди...

Фортуна, как же это трудно

узнать, что будет впереди.

Он шёл по лабиринту "волчьим шагом". Замирал и покачивался, стараясь войти в ритм со звучащей где-то внутри звонкой вибрацией камней. Под ногами пружинила дернина, что-то похрустывало. То ли сухие веточки, то ли ноющие усталостью суставы.Прошло уже несколько часов,а до центра было ещё далеко. Несмотря на заметное утомление Он не спешил. обряд требовал тщательности. И шаман, пришедший с ним на этот уединённый небольшой островок, чтоб помочь провести таинство правильно, сидел у у края каменного узора так же терпеливо. неподвижно, как бронзовая чушка. Его обветренное лицо покрылось капельками пота и, в лучах заходящего солнца, действительно имело оттенок древнего чеканного щита. Добраться до этого потаённого места можно было только в тёплое время, но сегодняшний день, для северного лета, был необычайно жарким.

Заяцкий или Чёртов остров знали как "место танцующих камней", где судьбу свою увидеть можно.

В монастыре, куда Он ходил испросить благословения, не жаловали безбожных шаманских игрищ, так что поход за судьбой был тайным, даже от самого близкого круга.

Солнце спускалось всё ниже и появились танцующие столбики мошкары. Оставалось пройти ешё несколько шагов и гул внутри нарастал, уже разбиваясь на отдельные возгласы и шепотки, хотя ещё нельзя было разобрать речи или даже утверждать определённо, что эти голоса можно было назвать человеческими. Перед последним шагом Он задержался, как-будто на краю обрыва и наконец твёрдо ступил в центр к, нагретому солнцем, гранитному горбу. Под рукой его шершавая поверхность казалась живой и тёплой. Нужно было сесть и Он машинально повернулся и, не выходя из своеобразного транса, опустился в едва заметную выемку. И тут шаман запел речетативом странноватую, дикую мелодию-молитву. Перед Его глазами заблестело трепещущее зеркало воды. В нем отражались шпили и высокие стены дворцов и храмов Нездешнего города. Марево было удивительно и прекрасно. Дивный город отбрасывал тысячу теней и каждая была неповторимой и величественной.

—Стирай, стирай,-зазвучал в голове голос и пришло понимание, что должно остаться только одно изображение, чтобы всё сбылось и он смог плучить свою мечту, свой выстраданый Нездешний город, город Славы и Добра. Ему было страшно и безумно жалко терять хоть одну из великолепных версий. Он замешкался на секунду. Одна из теней стала ярче, выпуклей и стало понятно, что происходит что-то непоправимое и противоестественное. Рука сама собой заспешила, стирая и разбивая в сверкающие брызги отражения и дрожащие миражи.

Солнце коснулось горизонта и стало как-то слишком быстро опускаться за край Земли. Последний лучупал на видение и его единственную чёрную тень, которую Он так и не успел стереть.Силы оставили Его. Он сполз на землю и в руку нетерпеливо ткнулся гладкий круглый камень-голыш.

Голоса наконец определились. Один был высоким и казался переливающимся и радостным.

—Ты построишь свой город, он будет носить твоё имя.

Другой был надтреснутым и хрипловатым. Он как бы возражал собеседнику.

—Но тень осталась. У твоего города будет "лицо" и "изнанка".У него будет трудная судьба и тяжёлые времена. Таким, как ты хочешь, ему быть только, если живущие в нём будут придерживаться лицевой стороны.

Первый голос заторопился.

—А камень, что в твоей руке, брось на землю, где решишь построить город. Он будет его основанием и оберегом.

Темнота наступила как-то вдруг и Он уже не был так уж уверен в своём видении. Только тяжесть в руке была реальной.

Утро родилось хмурым. Размашисто и мощно Он шагал по берегу моря. Ему нужно было Чудо, подтверждающее видение..Предстояла война. С противником крепким и неуступчивым. Он запрещал себе думать сколько жизней возьмёт эта битва, иначе ни одну из вой начинать нельзя.Приведя сюда корабли полные солдат, лица которых за время плаванья приобрели личностные черты, перестали быть отвлечёнными, неизбежно рождали мысли об ответственности.

 Это море так нужно Его державе. Крепость и город открыли бы тысячи путей в Большой мир и столько же возможностей. Но место считалось гиблым и все прознатчики утверждали, что строить в этих болотищах смерти подобно. Убитая дичь, развешанная шаманом-карелом по некоторым просекам для проверки в некоторых местах сгнивала за час.

—Лицо...изнанка...лицо...изнанка,-бормотал старик. Те, кто случайно слышал это, шарахались и пожимали плечами, зачем, мол, вообще Он таскает за собой это старое чучело.

Повинуясь наитию, он остановился, взглянул на камень в руке и, без долгих сожалений швырнул его далеко в волны. Несколько секунд ничего не происходило и вдруг море стало отступать от ног. И, когда тёмно-серая, глянцевая от влаги, поверхность показалась над водой, ударил кулаком себя в грудь.

Высоко в небе парил орёл. Он скрутил ремнем две молодые берёзки в подобие арки ворот и птица опустилась на её навершие.

—Граду здесь стоять,-громко и пафосно крикнул он.

Камень зашевелился и ушёл в песок.

—Что, государь, Пётр Алексеевич?-раздался за спиной молодой озорной голос.

—Теням камень не выдернуть...Граду здесь стоять, Алексашка,-упрямо повторил царь,-с надеждой

Славы и Добра...