Arina
№284 "Чудо света"

Чудо света

Первым Ее увидел вышедший с рассветом на улицу школьный сторож Тимофеич. Увидел, разинул рот и долго стоял на месте, не зная, что делать – то ли бежать, народ будить-поднимать, то ли спрятаться обратно, в уютную пыльную темноту школы и притвориться, будто он знать ничего не знает и видеть ничего не видел. Ведь с тех, кто не видит и не знает, и спроса нет.

С визгом затормозившая прямо посредине дороги десятка избавила Тимофеича от необходимости делать мучительный выбор – из бордовой машины выскочил невысокий сухощавый мужчина в мятом поплиновом костюмчике цвета жухлых листьев. Прищурился, суетливо зашарил по карманам пиджака, извлек очки, водрузил на нос… Сдавленно охнул, всплеснул руками, схватился за голову и горестно воскликнул:

— О-о, мой стадион!..

Стадион был любимым детищем начальника местной администрации Ивана Трофимовича, его гордостью и радостью. Совсем недавно выстроенный, он выводил захудаленький, что уж там говорить, городишко Бильмеши на совсем иной уровень. Когда есть такой стадион, в Бильмеши уже не побрезгуют заехать с концертом певцы средней известности, и местная спортивная команда по хоккею с мячом на траве сможет принимать противников из соседних городов и райцентров на своей территории. Да что там певцы и спортсмены – сам губернатор собирался провести предвыборную речь для района на стадионе Бильмешей. Районная газета даже окрестила стадион Бильмешскими Лужниками…

Три года грандиозной стройки, бригады гастарбайтеров с юга, финансовая помощь из областной администрации... А теперь – всё... Нет стадиона. Порушили!

— О, стадион мой, стадион! – продолжал причитать Иван Трофимович, не видя ужом улизнувшего обратно в школу сторожа Тимофеича – и словно бы не замечая огромную пирамиду, стоящую на месте стадиона…

— Это пирамида Хеопса, - уверенно заявила продавщица из местного бутика китайских подделок Елена, разбитная бабенка лет тридцати пяти, имевшая состоятельного женатого ухажера «почти из Москвы». – Мы же с Володей в Египте недавно отдыхали, - с гордостью сообщила она собравшимся за пару часов у школы любопытствующим, - И там точь в точь такая была, как эта. У меня и фотография в сотовом есть. Володя, между прочим, подарил – предпоследняя модель на рынке. Вот, смотрите! - и она сунула под нос Ивану Трофимовичу телефон.

Большую часть экрана занимали изрядно оголенные под жарким египетским солнцем прелести Елены, но и того, что влезло в фотографии с боков, хватило, чтобы сделать выводы. Начальник администрации и зав кафедрой истории педагогического колледжа Бильмешей Константин Сергеевич провели инспекцию снимка и многозначительно покивали. Уфолог-любитель и по совместительству автомеханик Михаил фотографию рассматривал подозрительно долго и от выводов воздержался. Зато бывший омоновец Олег, уважаемый ветеран чеченских воин и постоянный подписчик журналов «Современное оружие» и «Рукопашный бой», мельком глянул на снимок и подвел итог, авторитетно заявив:

— Точно, она. Хеопса.

Иван Трофимович трагичным жестом заломил руки:

— Что ж теперь будет? Египет скажет – Россия пирамиду спёрла. И не отвертишься – вон она, здесь. Дипломатический конфликт выйдет. Или вообще – война…

— Пусть только попробуют к нам сунуться, - хмыкнул массивный Олег, окидывая решительным взором внимающую ему аудиторию и передернул затвор воображаемого автомата, – Мы им покажем!

— И кто во всем этом виноват будет? – не обратил внимание на защитника Бильмешей и всея России Иван Трофимович. - Я! Я буду виноват! Я буду крайний. Спросят у меня – откуда пирамида взялась? А я что им отвечу?

— Туристы понаедут, - задумчиво протянул главный бильмешский предприниматель, владелец сети из трех сигаретных ларьков Азат. – Египет на туризме огромные деньги делает. А ради чего в Египет едут? Правильно, ради моря и пирамид. Ну, а теперь и мы станем не хуже. Пирамида у нас есть. Ну, а море... Вместо моря у нас есть великая русская река... Да и вообще, главное - пирамида. Знаете, какая Бильмешам с этого выгода светит?

Народ задумался, прикидывая выгоду развития туристского бизнеса. Перед глазами вмиг встали белоснежные здания дорогих отелей с неоновыми вывесками на главной улице Бильмешей, ряды сувенирных магазинов с полками, полными матрешек, ушанок и статуэток пирамид, и бирюзовые зонтики над столами кафешек вдоль берега речки Сопливки.

— А когда губернатор спросит куда стадион дел – что я ему отвечу? – нарушил установившуюся тишину горестный голос Ивана Трофимовича. Сгинувший стадион явно волновал начальника местной администрации куда больше перспектив военного вторжения враждебной иностранной державы и развития туристского бизнеса вместе взятых.

— Что делать-то будем? – озвучил, наконец, крутящийся у всех на языке вопрос участковый Василий.

Присутствующие немедленно обернулись к нервничающему Ивану Трофимовичу, и в их глазах ясно читалось: ты начальник, ты и решай.

Иван Трофимыч запаниковал еще больше. Да, ждали его решения, и он бы решил - да от народного мнения ведь так просто не отмахнешься. А по лицам собравшихся было ясно, что наличие пирамиды бильмешцы сочли подарком судьбы: город на весь мир прославится, и они на этой славе заживут припеваючи.

Неизвестно, чем бы закончился этот сложный миг для Ивана Трофимовича, но тут вдруг кто-то из детворы нарушил напряженную тишину, звонко выкрикнув:

— Глядите-ка – там вход!

И впрямь, в стене пирамиды появился самый натуральный дверной проем. Он манил открытым зевом и пугал таившейся в глубине темнотой.

— Ух ты... Наверное, надо проверить, – нерешительно предложил уфолог-любитель Михаил.

— Что это проверить? – всполошился Иван Трофимыч.

— Пирамиду, конечно. Составим опись того, что внутри, - поддержал автомеханика участковый.

— Нет, - решил тут начальник администрации, - Надо губернатору позвонить. Доложить.

«И пусть моя головная боль станет чьей-нибудь еще», - добавил он про себя.

— Ну уж нет, - отозвались недовольные. – Опять эти, из центра, себе всё заграбастают, а нам – ничего.

— Правильно, лучше мы сами сначала разведаем, посмотрим, что к чему, а там уже видно будет, - поддержали до сей поры молчавшие.

Иван Трофимович оглядел собравшихся, принюхался к их решительному настрою исследовать пирамиду на предмет наличия в ней сокровищ – и тяжело вздохнул, сдаваясь:

— Только быстро. Глянем одном глазком – и обратно.

Самому лезть в черное чрево невесть откуда взявшейся пирамиды ему никак не хотелось. Но и пустить в нее без присмотра бильмешцев Иван Трофимович никак не мог. Потому ищущим взглядом осмотрел присутствующих, выбирая «исследовательскую группу».

Бородатый зав кафедрой истории бильмешского педагогического колледжа Константин Сергеевич непременно сгодится – ученый в таком мероприятии будет полезен, загадки всякие внутри объяснить сможет.

Уфолога-любителя взять надо – чем черт не шутит, может, там инопланетяне внутри, вот и будет тогда Михаил с ними контакт налаживать.

Массивный ветеран-чеченец Олег – всенепременно: он умеет стрелять из всего, что стреляет, водить всё, что заводится, и дубасить всем, что под руку попадается. Кто знает, что их в пирамиде поджидает, может, отбиваться придется.

Неаккуратно крашенная в блондинку Елена – это само собой, она ж, по сути, крупнейший в Бильмешах эксперт по пирамидам... И не только поэтому. Иван Трофимыч не раз читал в газетах статьи о том, как в таких же вот пирамидах, преследуя свои эротические цели, нападали на археологов ожившие мумии. К тому же, начальника администрации грызло смутное подозрение по поводу того, что может сотворить озверевшая от многолетнего ожидания мумия при отсутствии женской альтернативы. А так, с Еленой в группе, на остальных мумия точно не позарится.

Кто еще?

Тимофеич, школьный сторож – он хоть и с бодуна, но в великую отечественную сапером был, пригодится ловушки обезвреживать.

Хитроватый участковый Василий – как-никак, представитель правоохранительных органов, если что, всё запротоколирует, чтоб честь по чести.

Предприниматель Азат в модных темных очках – пусть оценит бизнес-потенциал пирамиды, так сказать, изнутри.

Крупная девица Регина, журналистка «Бильмешских уездных ведомостей» руку тянет. Ладно, и ее взять можно, народ имеет право знать, что происходит, это она верно говорит. К тому же – вдруг в пирамиде две мумии?

Всё. Пора. За славой Бильмешей, ради благоденствия его жителей.

Иван Трофимович нервно выдохнул, окинул громаду пирамиды тоскливым взглядом, вяло махнул рукой – не поминайте, мол, лихом, - и шагнул в темный проем.

— Темно, как у негра в... – высказал через минуту всеобщее мнение сторож Тимофеич.

Миг спустя в руках у Олега зажегся фонарик, который он держал словно пистолет.

— Я на все случаи жизни готов, - гордо заявил он, так многозначительно похлопывая себя по оттопыренным карманам, что можно было предположить - помимо фонарика, у опытного вояки там припасены еще и спички, сухой паек и пара гранатометов.

— Только не разделяться, - предупредил он. – Держимся все вместе, друг за другом... А то поодиночке нас запросто перебьют...

— Кто перебьет? – нервно воскликнула крупная девица Регина, упуская из рук орудие журналистского труда – шариковую ручку.

— Мало ли, - зловеще отозвался экс-омоновец, бросая по сторонам настороженные взгляды.

И пошли гуськом – в затылок друг другу: Иван Трофимович, одергивая полы мятого пиджачка цвета жухлых листьев впереди, а мятый Тимофеич – замыкающим колонну.

Узкий каменный проход медленно поднимался вверх и не являл ровным счетом ничего выдающегося – ни таинственных иероглифов на стенах, ни ниш с несметными сокровищами, ни скорпионьих ям под ногами.

Напряжение, с которым отважные исследователи пирамиды и завоеватели светлого будущего Бильмешей вошли внутрь, постепенно рассеивалось. И впрямь, уже с четверть часа идут – и ничего, никаких опасностей. Одни стены и песок. Да уж, действительно – чудо света...

А начальник администрации, ведя колонну в неизведанные глубины пирамиды, всё думал про себя, какими же неприятностями ему лично сулит появление пирамиды в Бильмешах.

«Обвинят в воровстве предметов с исторической ценностью», - прикидывал он про себя. – «В особо крупных размерах», - вспомнив, какой огромной выглядела пирамида. – «И – в международный трибунал. Меня».

...Первым они потеряли Трофимыча.

Школьный сторож замыкал колонну и потому удивился, как это все прошли мимо, не заметили бокового ответвления коридора. Собирался было уже окликнуть, позвать – но прежде заглянул в проем. Короткий ход оканчивался маленькой нишей; серый свет лился откуда-то сверху на пыльный пол, и Трофимыч увидел стоящий там ящик «Абсолюта». Полный ящик! И звать раздумал – ведь делиться придется. Дождался, когда остальные уйдут подальше – и ужом нырнул в боковой коридорчик...

«А потом губернатор спросит – зачем стадион порушил? Деньги из областного бюджета на ветер пустил! И турнут меня с должности, как пить дать турнут», - продолжал размышлять Иван Тимофеевич, не замечая потери команды.

Следующей стала крупная девица Регина. Она единственная заметила полоску желтоватого света, льющуюся из довольно широкой щели в стене, приникла прищуренным глазом к разлому и уже открыла было рот, чтобы окликнуть остальных – но... За стеной, в просторной, роскошно обставленной комнате, вальяжно развалясь на подушках низкого дивана, призывно смотрел прямо на нее бронозовокожий гигант в драпированной набедренной повязке, поддерживаемой роскошно декорированным тонким ремешком. Воровато оглянувшись на удаляющуюся процессию, Регина всунула пальцы в щель, поднажала – и, к ее радости, массивная плита поддалась, легко уходя в сторону.

«Разразится дипломатический кризис. Правительство Египта направит ноту протеста России. Потребует выдать организатора хищения. И не отверчусь», - угрюмо бубнил про себя начальник администрации, уныло бредя вперед.

Предприниматель Азат, так и не снявший солнечных очков даже в темноте пирамиды, споткнулся, попав ногой в широкую трещину на полу, и, присев, увидел, что в глубине тускло мерцают, ссыпанные прямо в пролом, мелкие монеты и пыльные драгоценные камни. Настороженно поднял голову, удостоверяясь, что никто из спутников не заметил, что он отстал - и принялся жадно выгребать сокровище, набивать карманы.

«А потом Египет объявит России войну...»

Участковый Василий незаметно улизнул в узкую нишу, прячущуюся между двумя массивными каменными выступами в стене – там поджидала его незнакомая длинноногая дамочка, одеяние которой составляли только золотые браслеты на предплечьях и ожерелье на шее.

«И придется воевать... Интересно, а есть ли у России и Египта общая граница? Потому что если нет – то как тогда воевать?»

Уфолог Михаил тоже вскоре отстал от группы – разглядел комнатушку, где, прислоненный к стене, стоял мощный телескоп, последней модели, прямо как с глянцевой картинки.

«А ведь еще обвинят в том, что это я виноват – выбрал страну, у которой нет с Россией общих границ. Скажут – из-за тебя, Иван Трофимыч, у нас теперь нормально воевать не получается».

Крупная специалистка по пирамидам отделилась от группы, увидев комнату, в которой сидел, ласково поглаживая телескоп, автомеханик Михаил. «Ага, голубчик, теперь ты от меня никуда не денешься», - радостно подумала Елена и рванула к уфологу-любителю.

«А потом губернатор велит возмещать затраты на стадион... Это сколько ж лет мне выплачивать придется? Я ж столько не проживу!»

Экс-омоновец Олег, все еще держа фонарик в руках так, будто это был пистолет, словно налетел на стену, когда увидел неглубокую нишу, похожую на обычный шкаф, и на вешалке там висел новехонький бледно-салатовый костюм и нежно-розовая рубашка с массивными темно-зелеными запонками на манжетах. Олег густо покраснел, виновато посмотрел на удаляющихся начальника администрации и преподавателя из колледжа – и шагнул к нише, протягивая подрагивающую руку к костюму.

Константин Сергеевич первым обратил внимание на то, что желтый круг фонарика, скудно освещавший им путь, исчез. Бородатый зав кафедрой истории недовольно оглянулся – как, скажите на милость, делать великие открытия в темноте? - и увидел, что от всей экспедиции не осталось и следа. Не глядя протянул руку, пытаясь уцепить за рукав Ивана Трофимовича, но тот уже убрел вперед, бормоча под нос:

«Если квартиру продам и дачу, этого даже на скамейки для стадиона не хватит...»

— Да что же тут происходит-то? – воскликнул в сердцах зав кафедрой истории. И покачнулся. Стена прямо перед ним замерцала, пошла рябью, будто растворяясь – и, словно на экране огромного телевизора, перед ним поднялись великие египетские пирамиды, встали огромные храмы древности, вспыхнули загадочные иероглифы, завертелись, спускаясь на землю созвездия, соединили сияющими линиями массивы пирамид, отчего те образовали сложный узор, в самом центре которого горела ярким голубым светом пирамида Хеопса. Знания, не оформленные в знакомые слова, хлынули в мозг Константина Сергеевича. Древний египетский календарь строился вокруг восхода Сириуса. Раз в тысячу четыреста шестьдесят один египетский год первый восход яркой звезды совпадал с календарным началом александрийского года – первым Тот. Раз в четыреста шестьдесят один год соединялись в одно целое Сириус, Нил и солнце, и выстроенный под руководством богов сложный комплекс великих пирамид оживал. Пирамида Хеопса, появляясь в любом месте мира, давала возможность вошедшим в нее людям загадать любое желание...

Константин Сергеевич едва не застонал. Мир во всем мире! Лекарство от рака! Бесконечные запасы нефти! Конец голоду! Избавление от гомосеков! Полет к Марсу! Очищение атмосферы! В один миг можно изменить историю всего человечества!

И, кажется, остался только один человек, еще не использовавший свое желание...

— Иван Трофимович, Иван Трофимович! – заорал зав кафедрой истории, со всех ног бросаясь к бредущему впереди него начальнику местной администрации.

А отчаяние Ивана Трофимовича, тем временем, достигло пика. Картины гневающегося губернатора, разрушенного стадиона и войн с Египтом совсем сломили его дух; изо всех сил ударив кулаком по каменной стене пирамиды, начальник администрации возопил:

— Ну зачем ты появилась?! Пусть бы тебя здесь никогда не было!

Тут же потемнело в глазах, и мир завертелся, закрутился вверх тормашками. А когда снова успокоился, Иван Трофимович обнаружил, что сидит на зеленой траве новенького стадиона.

Неподалеку, застигнутые в нелепых позах, застыли участники экспедиции: стоящий на карачках и шарящих в траве рукой предприниматель Азат с карманами, набитыми монетами, разбитная блондинка Елена, ластящаяся к нежно прижимающему к себе телескоп автомеханику-уфологу Михаилу, покрасневшие от смущения крупная девица Регина и хитроватый участковый Василий – каждый в обнимку с обнаженными незнакомцами, школьный сторож Трофимыч, уже совсем косой, рядом со вскрытым ящиком «Абсолюта» и Олег в розовой рубашке с массивными темно-зелеными запонками на манжетах.

Зав кафедрой истории сидел на зеленой траве и едва не плакал. Никакого ядерного оружия! Никакого СПИДа! Никакого глобального потепления! Одним махом облагодетельствовать всё человечество! Э-эх!..

И только начальник местной администрации в мятом костюме цвета жухлых листьев распростерся на земле и нежно обнимал зеленую травку, всхлипывая и радостно приговаривая:

— О, мой стадион!