Homagus
№55 "Девушка в ослепительно белом платье"

Девушка в ослепительно белом платье

В высокой башне из вулканического стекла жил маг. Странно, но все в округе считали его Тёмным. Регулярно в двери его жилища стучались бледные черноволосые юноши, страстно желающие проникнуть в тайны запретных наук и худые девицы с чрезмерным чувством собственного достоинства. Те особенно доставали волшебника, метя не только в ученицы, но и в супруги чёрнокнижника. Впрочем, попадались и относительно скромные экземпляры, согласные на роль простой боевой подруги, в перерывах между проведением кровавых ритуалов прилежно штопающей черные мантии и задающей работу домашним вампирам. Ух, ну и орали же они на чародея, когда он вежливо отсылал их домой к родителям!

Так уж случилось, что к Тёмной магии наш волшебник не имел ровным счётом никакого отношения. Он не только не знал ни одного заклинания из знаменитого Кодекса Тьмы, проспал все лекции в Архигимназиуме по колдовству и альтернативному взгляду на жизнь, с трудом мог отличить приведение от Унылого Демона, но и залился слезами на похоронах мышки, устроенных его чувствительной младшей сестрой. Ну и какой после этого из него чернокнижкник?

Башня ему досталось в наследство от троюродного дяди, известного на всё королевство эстета. В память о дорогом родственнике маг решил ничего в ней не менять, только нанял странствующего экзорциста для изгнания слишком уж буйных духов да дал приданной трём томным девицам, упорно называвшим себя «непорочными девами».

Жил в обсидиановой башне маг спокойно один год, другой, третий. Всё его устраивало – и вид из окна спальни на красивое озеро, и рассказы о буйной романтической юности старого беззубого вампира Ульриха. Волшебник даже привык к докучливым гостям, благо объявлялись они всё реже и реже. Правда, от одинокой жизни у него появились странные фантазии. Встречая на пороге очередную девицу, маг представлял на её месте скромную принцессу в ослепительно белом платье, обязательно рыженькую. К сожалению, иллюзия длилась недолго. Но он каждый день работал над ней!

Утром одного пасмурного дня Ульрих без стука ворвался в спальню волшебника.

— Вставайте, мастер! – прокричал вампир с порога, да так громко, что чародей высоко подскочил на кровати.

— А?! Что случилось? – испуганно озираясь по сторонам, спросил он.

— К вам девушка пришла.

— Только и всего? – разочарованно протянул маг и натянул одеяло на самые уши. – Пусть подождёт, пока я досмотрю сон.

— Мастер! Она не станет ждать, это я вас как знаток женщин предупреждаю, - загадочно улыбаясь, произнёс Ульрих. С тех пор, как волшебник подарил ему новенькую вставную челюсть, седовласый упырь взбодрился и нет-нет, да наведывался в ближайшую деревню к одной молодой вдове. Маг белой завистью завидовал любовным успехам своего слуги и просил у него совета в щекотливых делах – например, как утешить сбежавшую из дома в поисках приключений благородную девушку и не вызвать при этом гнев её старших братьев.

Наскоро одевшись, маг спустился в гостиную. Там его уже ждали.

— Вы долго, чернокнижник. – едва услышав властный, однако не лишённый женственности голос, чародей понял: он пропал.

— Простите, - только и смог вымолвить волшебник, заворожёно уставившись на девушку. Он мечтал о прелестной принцессе, но его гостья относилась совсем к другому типу. Закованная в серебристые латы платиновая блондинка презрительным взглядом ясных синих глаз сразила хозяина обсидиановой башни наповал. Дева-рыцарь, нет, дева-паладин, если судить по белому плащу с вышитым золотой нитью крестом, посетила его скромную обитель.

— Я Дориана Верная, леди Звёздного замка, слуга Господня. – торжественно представилась дева.

— А я Северинус. Просто Северинус. Э… Хозяин Обсидиановой башни. – сгорая от стыда, произнёс волшебник. Ах, как ему не хватало сейчас одного-двух звучных титулов!

Паладин смерила Сева совсем уж уничтожительным взглядом. Её можно было понять – редкий чернокнижник не выдумывает себе имя покрасившее да позаковыристей. Без прозвища обходятся разве что эстеты, безразличные к мнению окружающих, и полные неудачники. Нетрудно понять, за кого она посчитала нашего чародея.

— Я хочу предложить тебе, чернокнижник.

— Работу? – растерянно переспросил Сев. – Но я думал… То есть, если ты считаешь меня тёмным магом, не противоречит ли это церковным правилам?

— Я получила особое разрешение, - надменно произнесла Дориана.

— А если я откажусь?

— Тогда мне придётся освободить тебя. И слугу твоего заодно.

Волшебнику стало как-то не по себе. Слова паладина с делом далеко не расходятся, такова уж их природа.

— Да разве я тёмный маг? – привёл он последний довод. – У меня даже демона-помощника, и того нет.

— Ты живёшь в Чёрной башне, и тебе служит богопротивный упырь. Этого достаточно.

С логикой Дорианы нельзя было поспорить. С паладина вообще лучше не препираться.

— Но я вижу, ты ещё не продвинулся по пути зла. Это радует. Если поможешь мне, я замолвлю за тебя слово, и ты сможешь вернуться после покаяния в лоно Матери-Церкви.

— Я согласен, - печально произнёс маг. – Что надо сделать?

Паладин протянула ему опечатанный освящёнными печатями свёрток. С тревогой в сердце Северинус развернул его, и тут же пожалел об опрометчивом поступке. Внутри оказался золотой медальон, инкрустированный чёрными опалами. От него исходили тёмные флюиды, да такой силы, что чувствительные глаза волшебника заслезились. Он редко сталкивался с настоящими колдовскими артефактами – дядюшка, милейшей души человек, называл себя чернокнижником только в память о бунтарских годах юности и из уважения к семейной традиции. Племянник пересекался с запретными науками и того меньше.

— Прочти надпись, колдун, - приказала Дориана, выглядела она при этом очень сурово.

В Архигимназиуме Северинус изучал тёмный алфавит, но никогда его не любил. Кособокие буквы-жучки вечно разбегались у него перед глазами, перескакивали с места на место, отращивали ножки и ложнолапки, в общем, только что язык не показывали. Ему приходилось выдерживать с ними, и не всегда богиня победы ему улыбалась. Однако ради Дорианы – и собственного благополучия – маг отважился тряхнуть стариной и напрячь скромные познания в теории чернокнижничества.

— Принадлежит… Инглису Ушастому, нет, Ужасному… Повелителю Ошш… Хозяину замка Утонувшей Звезды… Всё.

— Всё? Ты уверен, колдун?

— Э, ну да. Больше там ничего нет.

— Странно, - сказала паладин и погрузилась в напряжённые раздумья, став для Сева ещё привлекательней. Ему нравились задумчивые блондинки.

— Не желает ли миледи выпить чашечку чая? – вежливо осведомился Ульрих, по давней привычке бесшумно появившись в гостиной.

— Да что упырь понимает в чае? – возмутилась девушка.

— Миледи, не обижайте старика. При жизни я очень любил этот великолепный напиток и неплохо разбирался в его сортах. Мне известны даже самые изысканные, триста лет назад подаваемые королю и королеве. И прошу, не называйте меня нежитью. Уже давно я отринул путь зла и перестал пить человеческую кровь. Дни мои заполнены раскаянием и заботой о мастере Северинусе. – смиренно произнёс вампир.

— Ты меня убедил. Я пока не стану тебя упокаивать, – милостливо провозгласила паладин. – Принеси мне чашечку фруктового, с долькой засахаренного лимона.

Внезапно магу в голову пришла безумная идея.

— Ульрих, что ты знаешь про замок Утонувшей Звезды и его хозяина?

Почтенный упырь бросил на Сева тревожный взгляд.

— Лучше вам ничего не знать про него, мастер. Он очень плохой человек – если человек ещё.

— Правда? – маг испугался, но вида не подал. Ему не хотелось показать себя трусом перед девушкой. – Расскажи мне про него всё.

— Эх, мастер, вы себе не представляете, на что он способен. Инглис сын нечестивой монахини и демона. Разве мог подобный союз породить не урода? Говорят, дети как мягкий воск – из них можно вылепить что угодно, но он с юных лет проявлял свою порочную натуру. Игрушками ему служили кости предков из родовой усыпальницы, товарищами – кровожадные призраки и духи. Его дед был могущественным в ту пору некромантом, он сам занялся воспитанием внука, как только тот немного подрос. Но родственные чувства не помешали Инглису в день совершеннолетия вызвать демонического отца и скормить ему душу наставника.

— Какой неприятный тип, - поёжившись, промолвил маг. – А его замок Утонувшая Звезда?

— Инглис приказал отцу поднять сушу со дна морского и воздвигнуть крепость из костей исполинских чудовищ. Однажды мне довелось её видеть издали – жуткое зрелище, надо признать.

— Вампир забыл упомянуть, что родился Инглис больше шестиста лет назад, - добавила паладин. – А в расчёт его перестали принимать уже два столетия. Церковь считает его мёртвым.

— Нет, такие как он тихо не уходят. Когда некромант слабеет, то ложится на дно и копит силы. Инглис укрыл свой замок колдовским туманом, затаился, и теперь подобно пауку плетёт сеть. Придёт день, в неё попадёт множество беззаботных мотыльков. Уж поверьте старому немёртвому, – с видом мудреца изрёк Ульрих.

— Откуда у Церкви вообще взялся медальон некроманта? – спросил Сев.

— Во-первых, не у Церкви, а у меня, а во-вторых, ты, чернокнижник, пойдёшь со мной на поиски колдуна. Слушай меня внимательно. Три дня назад, - лицо Дорианы омрачилось. – благородная Ирия, дочь моего учителя, была похищена из своей спальни. На месте преступления я нашла этот жезл, но сама не могла прочесть надписи на нём. Богопротивным письменам учат лишь тёмных и серых магов, и потому в начале я заглянула в Архигимназиум. Надёжный человек назвал мне твоё имя.

Северинус горько пожалел о бесцельно потраченных годах в стенах известнейшего магического учебного заведения. Сколько лекций он сладко проспал, сколько советов пропустил мимо ушей, сколько курсов не посетил – не перечесть. И вот результат – его сдают первому попавшемуся паладину. Хоть он и относил себя сам к лояльным Церкви серым магам, было неприятно.

— Ты воин Света, зачем тебе маг? Ворвись в логово некроманта, освободи девушку и покромсай злодея мечом. Так делают герои в легендах.

— Ты пойдёшь со мной, - твёрдо заявила Дориана. – Мне ещё долго ждать чашечку чая?

Пришлось волшебнику смириться с неизбежностью похода. Башню он оставил на Ульриха, наказав помнить о возрасте и не увлекаться заигрыванием с метящими в тёмные хозяйки девицами, оседлал вороного жеребца – подарок покойного дядюшки и отправился вместе с паладином к побережью.

Путь был долгий, но для Северинуса познавательный. В каждом городке, в каждом селе, где они останавливались на ночлег, Дориана первым делом находила храм и молилась в нём час, а то и два, причём мага внутрь не пускала. Ему приходилось ждать её на церковных ступенях, что в принципе устраивало его, хоть и ущемляло мужское достоинство волшебника. От скуки он зарисовывал особенности местной архитектуры в путевой дневник – получалось красиво.

Наконец они достигли побережья моря Раковин.

— Замок некроманта? – удивился староста. – Хм, странные вы, благородные господа. Мы честные люди, с нечистью дел не имеем.

Сев вздохнул. Он не любил расставаться с деньгами, но если для дела нужно…

— Вздумал обманывать слугу Господа?

— Никак нет! - испуганно выпалил староста. В глухих деревнях про паладинов ходили самые нелепые слухи – например, что они могут любого объявить чернокнижником и освободить. От порочного существования, разумеется.

— Тогда расскажи нам всю правду о крепости Утонувшей Звезды. И не лги – по воле Света я чувствую обман.

Староста упал на колени и зарыдал.

— Клянусь, я бы всё вам рассказал, но тогда проклятье падёт на деревню! Во времена моего почтенного прапрапрадеда, мир его праху, ужасный некромант приказал нам сбивать с пути искателей приключений. Разве можно противиться воле могущественного колдуна?

— Если вера крепка – можно.

Волшебник и паладин покинули деревню, так ничего и не узнав. Люди провожали их полными ненависти и страха взглядами. Умом Северинус понимал рыбаков, а сердцем – презирал за слабость. Так на него влияло общество воина Света.

Заночевать решили в прибрежном лесу. Дориана собрала хворост для костра, маг накопал съедобных корешков. Защищаться от зверей и нечисти решили по обоюдному согласию колдовским кругом и молитвой.

Перед сном магу захотелось немного поговорить.

— Сможем ли мы одолеть Инглиса? Он хоть и ослаб, но всё ещё силён. Почему ты не взяла с собой товарищей-паладинов?

— Орден не слишком велик.

— Но…

— Послушай, чернокнижник. Сила воина Света в его вере. Неважно, насколько силён колдун. Я либо одолею его, либо нет. Если случится беда, только мне придётся отвечать за ошибку. Одна смерть лучше многих.

— А я тебе зачем? - спросил растроганный откровением Дорианы Сев.

— Завтра узнаешь, – был ему сухой ответ.

На этом разговор как-то сам собой увял.

Утром, после скудного завтрака – из остатков ужина – и молитвы, волшебник и паладин вышли к морю. Как и говорил Ульрих, над водой стоял молочно-белый колдовской туман.

— Как мы найдём замок? – растерянно спросил маг, всматриваясь в мутную даль. – Я ничего не вижу. У нас нет лодки, а если найдём хоть какую-нибудь посудину и поплывём на ней, то сгинём в тумане. Ничего не выйдет.

— У меня есть для тебя задание.

— Задание? – переспросил волшебник и на всякий случай добавил. – Для меня?

Он не верил ушам. Оказывается, могучей воительнице всё-таки нужна помощь мужчины – то есть мага.

— Да. Найди кости исполинской черепахи.

Пришлось Сев вспомнить уроки некромантии. Как известно, колдуны очень недоверчивы. Они предпочитают сами добывать ингредиенты для тёмных зелий и ритуалов, опасаясь подмены. Детали в таких вещах крайне важны – не всякий демон простит, например, если ему вместо юной девственницы подсунут неизвестно кого. Некроманты вот наловчились искать кости, да так ловко, что археологам остаётся только завидовать по-чёрному.

В море Раковин когда-то исполинские черепахи жили во множестве, и волшебник без проблем нашёл почти полные остатки одной. Вместе с Дорианой он выкопал её – пришлось использовать шлем как ведро и слабенького голема – и смиренно стал ожидать следующих указаний. Впрочем, Сев уже знал, каких.

— Подними её. Ты чернокнижник, следовательно, умеешь это делать.

— Я-то смогу, - гордо заявил маг. Он помнил, чем древнее кости, тем легче некроманту с ними работать. – Но мне всегда казалось, паладины уничтожают нежить как богопротивных тварей, оскверняющих землю.

Дориана смерила Сева ледяным взглядом.

— Не зли меня, колдун. Если я приказала тебе поднимать – поднимай. Не тебе читать мне мораль.

Пришлось волшебнику подчиниться. Он успешно провёл ритуал воскрешения – даже успел немного при этом повеселиться – и вскоре восставшая черепаха клацала челюстью и издавала странные звуки. Про себя чародей решил называть её Матильдой.

— Что дальше? – обречённо спросил он. – У меня не хватит сил долго управлять нежитью таких размеров.

— Прикажи ей войти в воду. Мы поплывём на ней к логову Инглиса.

Северинус понял план Дорианы. Чем сильнее некромант, тем привлекательней он для нежити. Им не придётся блуждать в колдовском тумане – сама тёмная магия работала на них.

Когда перед ними выросла громада замка Утонувшей Звезды, маг чуть не потерял контроль над Матильдой. Он был не из брезгливых, но вид жуткой крепости вырвал бы крепкое словцо и из уст святого отшельника.

— Мерзкое жилище нечестивца, - процедила сквозь зубы Дориана. – Нужно было давно спалить его в очищающем огне.

— Сначала спасём девушку, - меланхолично произнёс маг. – Потом наймём пару десяткой стихийников или закажем несколько сотен сосудов с алхимическим огнём. Восьмиста должно хватить с лихвой.

— Ты прав, - кивнула паладин. – Но когда-нибудь я сюда ещё вернусь.

Они прошли по коридорам, сложенным из ребёр древних чудовищ, миновали злую пародию на часовню и пустые казармы Чёрных всадников, подивились коллекции черепов. Но странное дело, по пути паладину и магу не попалось ни одного стража – ни живого, ни мёртвого.

— Оставайся здесь, - заявила Дориана у костяных ворот тронного зала. – Дальше я пойду одна.

— Ну уж нет! Я буду прикрывать тебя в битве с Инглисом. Может, моя чёрная магия и слабее его, зато в боевых иллюзиях мне нет равных. Вместе мы одолеем некроманта – ты силой веры, я – волшебством.

Паладин хлопнула по хлипкому плечу Сева рукой в латной перчатке. По щекам её текли слёзы.

— Если выживем, я стану твоей крестной, чернокнижник.

Трудно сказать, что именно подвигло мага на так тронувшие Дориану слова – может, искренние чувства к девушке, а может, чародейская интуиция и жажда наживы. У могущественных некромантов к концу жизни скапливается множество любопытных и ценных артефактов, не говоря уже об их книгах заклинаний и дневниках. Приходи, побеждай, забирай!

Вместе, рука об руку, воин Света и серый маг переступили порог сердца крепости Утонувшей Звезды. Но что же предстало их изумлённым взорам?

В центре зала, на троне из костей морских драконов, восседал иссохший старик в золотой короне. У его ног сидела юная прелестная девушка, словно вышедшая из фантазий Северинуса – рыженькая и в ослепительно белом платье. Она тихо напевала старинную колыбельную.

— Леди Ирия! – воскликнула Дориана, не скрывая радости. – Подождите немного, я освобожу вас!

— Вы опоздали, - печально произнесла девушка. – Он умер час назад, в тот миг, когда я согласилась стать его женой.

Вот тут-то маг и осознал подлинную мощь добродетели.

Ничто так не радует, как возвращение домой после долгого странствия.

— Знаешь, Ульрих, - проговорил волшебник, закончив пересчитывать чаинки в чашке – была у него такая маленькая слабость. – Нам не пришлось спасать девушку. И сокровищ я не раздобыл – слишком уж они чёрными были для меня.

— У вас ещё всё впереди, мастер.

— Инглис наверно хотел скормить Ирию демонам в обмен на молодость. Он ужасно выглядел.

— Вам виднее, мастер.

— Нельзя так запускать себя. Мой дед тоже некромант, но за ним до сих пор увиваются женщины. Правда, он теоретик, а не практик, и с наследственностью у него всё в порядке. Уж кого-кого, а демонов у нас в роду нет. Эльфы – да, встречались.

— Ваш почтенный дед уже много лет занимается восточными духовными практиками. Возьмите у него пару уроков.

— Думаешь, уже пора? – настороженно произнёс маг. – Я хочу произвести впечатление на королевском балу.

— Вас пригласили?

— Да. Ирия оказалась племянницей принца Лиореля.

— Вы подарите ей танец?

— Нет, танцевать я буду только с Дорианой. Давай, спроси, почему.

— Почему же, мастер? – вампир давно прислуживал магу и привык к его странностям.

— Потому что мне нравятся девушки в доспехах, - простодушно признался Северинус и мечтательно улыбнулся.