Дымка
№62 "Енот и Дракон"

Странное время года – осень.

В лесу наступает тишина, словно затмение, и даже насекомые жужжат деликатно, на грани слуха. Вниз по реке плывут жёлтые листья-кораблики, а следом их догоняют багрово-красные кленовые лапы.

Осенью Енот любит сидеть на берегу и красоваться новой шкуркой. В этом году после линьки у него на спине появилась седьмая полоска, и в глубине души Енот был невероятно горд собой.

Однако в этот день хвастать было особо не перед кем. Только один раз прискакала одуревшая лиса, поглядела на Енота белёсыми глазами, обежала вокруг него три раза и сказала:

– Здравствуй, Енот.

– Здравствуй, – ответил он.

Лиса смерила Енота взглядом, пересчитала полоски на спине и чихнула.

– Новую шкурку отрастил, – со скрытой завистью пролаяла лиса.

Енот ухмыльнулся и стал тереть лапами мордочку, однако лиса уходить не спешила. Обежала ещё один круг, теперь в противоположную сторону, и снова чихнула.

– А ты всё со старой? – спросил Енот, в надежде, что лиса обидится и убежит.

– Некогда. Кругом дела, – нисколько не обиделась лиса. – Да. Дела. Ну я пойду.

– Иди, – безразлично ответил Енот и стал снова смотреть на реку.

К вечеру, когда солнце начало клониться за горизонт, будто из ниоткуда возник кораблик. Енот вскочил, потёр лапами глаза и стал всматриваться в точёный силуэт, пытаясь разглядеть, кто плывёт, и нельзя ли перед ним покрасоваться.

По мере приближения корабля, Енот смог различить парус, маленькую будочку каюты и трёх шныриков на борту. Они сидели на малюсеньких табуретках и пили чай. Их остренькие вздёрнутые носики крутились по сторонам, глазки-бусинки так и шныряли по берегу, высматривая всё интересное. Шнырики без меры любопытны.

Енот соскочил со своего места и ринулся вперёд но, оказавшись в опасной близости от воды, вспомнил, что не умеет плавать. Встал на задние лапы, и замахал руками, чтобы его заметили.

– Эй, на борту!

Шнырики подняли треугольные ушки, обернулись и обратили на Енота внимание.

– Ты кто? – спросил один из шныриков, судя по бусам – женского пола.

– Енот я.

– Это и так видно, – сказал второй шнырик с тёмными глазами и пронзительным взглядом. – А чего ты хочешь?

Влекомая течением, лодка начала удаляться и Еноту пришлось бежать по берегу, чтобы не отстать.

– Я хочу с вами, – прокричал он.

– Не-е, нельзя, – покачал головой шнырик. – У нас важное дело.

– Какое? – восхищённо спросил Енот. – Я как раз мастер по важным делам.

Шнырики удивлённо переглянулись. Они в жизни не слыхали, что бы еноты были мастерами, тем более по важным делам.

– А что ты умеешь? – спросил третий шнырик, перегнувшись через борт.

– Я всё умею, – ответил Енот, чувствуя, что долго этой скачки по берегу не выдержит.

– Давайте его возьмём, – предложила первая шнырка. – Такой забавный, и места у нас много.

– Ну раз хочешь с нами, плыви сюда, – крикнул Еноту шнырик.

– Я плавать не умею, – жалобно ответил Енот.

Шнырики дружно рассмеялись и, взявшись за вёсла, стали менять курс. Лодка причалила к берегу в ста шагах от запыхавшегося Енота.

Оказавшись в лодке, Енот первым делом осмотрел днище, нет ли дыр, затем осведомился о наличии спасательных средств и только после этого как ни в чём не бывало спросил:

– Куда плывём?

Шнырики переглянулись и ответили, что вниз по реке.

Усадив Енота на скамью, которая оказалась ему велика, потому что шнырики в три раза выше, предложили чаю. Енот фыркнул и отказался. Сказал, что пить будет воду, а есть жуков и пойманную рыбу.

– А как тебя зовут? – спросила шнырка.

– Так и зовут, – ответил он. – Енот.

– А меня Умка. За то, что я умная.

Енот почесал лапой нос и спросил:

– А этих двух?

– Следопыт и Болтун.

Подходящее место для ночлега нашлось через два часа. Пристав в берегу, шнырики попрыгали из лодки и стали привязываться её канатом к дереву. Енот тоже решил спрыгнуть, но зацепился лапой за борт и плюхнулся в воду. Раздался плеск. Шнырики тут же подхватили Енота и вытащили на берег.

Следопыт первым делом отправился искать палки для костра, Умка стала раскладывать спальники, а Болтун принялся рассказывать, как однажды ночевал в пещере.

– И вот сидим мы, травим страшные истории, а из глубин пещеры доносится какое-то чавканье. Я Грызуну и говорю, посмотри, мол, что там такое, а он ни в какую.

Енот сел напротив и стал слушать. Болтун был находкой. Он оказался даже большим болтуном, чем сам Енот, хотя тот в былые годы мог трепаться несколько часов подряд.

– Но потом оказалось, – продолжил Болтун, – что это просто песчаный змей забрался в глубь пещеры и урчит.

– Тс-с-с, – приложила палец к губам Умка. – А то наш новый друг невесть что о тебе подумает.

И только Болтун собирался сказать, что на то он и болтун, а Енот – что ему как раз очень даже интересно, как вернулся Следопыт. Его острые уши были покрыты жёлтой пыльцой, а к шерсти прицепился репей.

Следопыт вывалил дрова на землю и стал разводить огонь. Умка заставила Болтуна колоть орехи, а сама пошла к воде мыть котелок, и через полчаса в воздухе растёкся аромат свежей приготовленной на огне пищи.

Утром, когда Енот открыл глаза, едва заметно накрапывал дождик. Шнырики уже собрали свои спальники и теперь сидели, накрывшись ими с головой – пили чай. Енот встал и понял что промок.

– Доброе утро, – сказала Умка.

– По-моему, не особо, – хмуро заметил Енот. – Дайте мне тоже горячего.

Ему протянули кружку и предложили край спальника, но Енот отказался.

Спустя полчаса он уже сидел на борту лодки и смотрел, как по поверхности воды ходят круги, кружки и кружочки. Кажется, дождь набирал обороты. Шнырики ходили по палубе, время от времени тревожно задирая острые носики к небу, и предчувствовали грозу.

– Надо сложить парус, – сказал Следопыт. – Промокнет и сломает мачту.

Умка ушла в каюту и вернулась с инструментами, пока болтун рассказывал Еноту, как однажды рядом с ним ударила коварная молния.

Енот слушал вяло, в пол уха, а больше смотрел в воду.

Как только шнырики сняли парус и спрятались вместе с ним в каюте – началась гроза.

К вечеру пейзаж сменился, вдоль берегов стали тянуться камыши, а за ними великанами стояли корабельные сосны. Солнце дробилось в этом частоколе, мелькало между стволами, отчего они становились чёрные-чёрные, словно нарисованные углем.

Место для ночлега выбрали наугад, из-за камыша берега было почти не видно. Не смотря ни на что, место выбрали удачно. Здесь была и поляна, покрытая высохшими хвойными иголками, на которых так мягко спать, и деревья, под которыми можно спрятаться от дождя, а чуть в стороне виднелись заросли малины.

Енот бросился в эти заросли. Стал хватать сочные ягоды лапами и запихивать в рот, пачкаясь в малиновом соке.

– Ой, какой чумазый, – рассмеялась Умка, когда Енот вернулся к лагерю.

– Да, я такого чумазого енота в жизни не видел, хотя один хорёк на моей памяти вымазался так, что его не могли оттереть пять взрослых шныриков, – сказал Болтун.

А Следопыт протянул Еноту какие-то листики и велел вытереть ими морду. Листики были пушистые, пахли мятой и чудесно впитывали малиновый сок.

Вечером, когда солнце зашло и небо приобрело вишнёвый оттенок, Енот сидел у костра и пытался выловить чаинки из канна с чаем.

– И всё-таки, куда вы плывёте? – спросил он.

Шнырики переглянулись.

– Ну что, скажем? – спросил Болтун.

– Тебе дай волю, ты всё что угодно разболтаешь, – насупился Следопыт.

– А почему бы и не сказать? – задумчиво произнесла Умка.

И обернулась к Еноту.

– Мы плывём за Драконом.

Всё дело заключалась в том, что на деревню понуриков раз в сто лет нападала ужасная Гидра. Никто не знал, откуда она приходит и куда уходит, но последствия её посещений были во истину чудовищны.

К счастью, у понуриков из года в год рождались предсказатели, которые могли предсказать приход Гидры с точностью до нескольких дней.

– И что? – не понял Енот.

– Как что? – удивился болтун. – Очередной предсказатель заявил, что Гидра уже вот-вот появится. Понурики стали ещё более понурые, чем обычное, но к счастью, по близости оказались мы.

– А причём тут Дракон? – всё равно не понимал Енот. – О Драконе-то речи не было.

– Дело в том, – ответила Умка, – что он единственный, кто может защитить понуриков от Гидры. Но для этого Дракон должен вылупиться рядом с ними, чтобы понурики были первые, кого он увидит. Тогда Дракон к ним привяжется и станет их защищать. По крайней мере, до сих пор было именно так.

– И мы любезно приняли предложение понуриков сплавать за драконьим Яйцом, – добавил Следопыт.

– А что взамен? – хитро прищурился Енот. – Я, конечно, понимаю, что вы шнырики, и шнырять всюду ваша природа, но вы могли с тем же успехом заняться этим в менее опасных местах.

– Да, но тогда бы мы шныряли бесцельно, – заметила Умка. – А так принесём понурикам пользу и сделаем доброе дело.

– А заодно прославимся, – согласился Следопыт.

Все, включая Енота, посмотрели на Болтуна, который грыз большущий грецкий орех. Болтун смутился и ответил:

– Я всё-таки за добро. Говорят у понуриков в погребах этого добра просто навалом!

Следующее утро прошло без происшествий. Проснувшись, Енот потянулся, размял затекшие лапы и увидел, что шнырики уже ждут его в лодке.

– Доброе утро, – сказала Умка.

На этот раз Енот не нашёл что возразить – утро действительно было доброе.

До полудня плыли с большим удовольствием, смотрели по сторонам, разговаривали исключительно на хорошие темы и пили чай. Болтун рассказывал забавные истории, вымышленные и не очень, Умка смеялась, а Следопыт стругал удочку.

– Будем на озере – стану щуку ловить, – сказал он.

– Где озеро? – оживился Енот.

– Вон его видно уже, – ответила Умка и указала пальцем по направлению движения.

– Ух ты! – воскликнул Енот.

И, убежав на нос лодки, принялся жадно смотреть вдаль. Раньше Енот жил в лесу, видел болото, реку и несколько крупных луж, но об озере знал исключительно понаслышке.

Озеро было огромным. Вода простиралась на тысячи шагов вокруг, и сосны на противоположном берегу казались малюсенькими щепками, похожими на спички, понатыканные великанами в землю.

– Красотища, – сказал Болтун.

– Не то слово, – ответила Умка.

А следопыт размахнулся и забросил поплавок в воду. Тот на секунду погрузился, но тут же всплыл, выставив над поверхностью оранжевый хвост.

– Чур, первая рыба мне, – сказал Болтун, а Енот сыто улыбнулся, подумав о свежей рыбе.

– Первая рыба – щука, чтобы потом хвастаться, – ответил Следопыт. – А тебе в лучшем случае вторая.

Устав любоваться озером, Енот попросил карту и сел её разглядывать. Сначала он нашёл свои родные места, который оказались размером не больше его носа, потом деревню понуриков, откуда началось путешествие. Пунктирная линия тянулась по реке мимо дома Енота, пересекала озеро и входила в другую реку. На расстоянии дня пути по ней лежал остров, на котором, если верить карте, и предстояло найти драконье Яйцо.

– А вы уверены, что оно там вообще есть? – с сомнением спросил Енот.

– А куда ж оно денется? – удивился Болтун. – По преданиям драконы и гидры рождаются в одно и то же время, символизируя добро и зло. Хотя, это, конечно, странно, потому что драконы с гидрами навряд ли знают, что им положено рождаться вместе, а не по очереди. Следовательно, одни из них могут опоздать, или же наоборот другие поспешить. Но до сих пор они всегда появлялись одновременно.

Когда поднялся ветер, было решено ставить парус. Умка вытащила его из каюты, расправила, и вместе со Следопытом, стала крепить концы паруса к рее. Болтун сидел и грыз орех, а Енот вертелся под ногами и пытался помочь. Хватался за края паруса и тащил их совсем не туда, куда надо.

Следопыт терпеливо отбирал у него из лапок белую ткань и возвращал на место, а когда парус, наконец, закрепили, протянул Еноту верёвку и сказал:

– Тяни.

Когда Енот стал тянуть, парус медленно поплыл вверх. Енот тянул изо всех сил, чувствуя себя повелителем ветра, парус поднялся до положенной высоты, надулся и стал похож на большой лепесток.

Озеро пересекли без происшествий на лёгком попутном ветре. Насмотревшись на воду, Енот забрался в каюту, лёг в гамак и стал вспоминать родные края. Овраги, лощины, папортниковые заросли и грибные места. Потом решил, что лес никуда от него не денется, а вот увидеть озеро удаётся далеко не каждому.

На этой хорошей ноте Енот задремал, а когда проснулся, на дворе был уже вечер, и озеро осталось позади. Впереди виднелся берег.

Потягиваясь и зевая, Енот выбрался из каюты. На палубе спорили. Следопыт хмурый и недовольный, что-то говорил, указывая лапой в строну берега, а Умка с Болтуном не соглашались.

– Что у вас случилось? – осторожно спросил Енот, боясь попасть под горячую руку.

– Вон что, – проворчал Следопыт и указал на устье реки, по которой предстояло плыть до острова.

Лес сходился к самой воде, деревья с разных берегов переплетались ветвями так, что даже не разбирающемуся в морских делах Еноту стало понятно – лодка не пройдёт. Зацепится мачтой.

– И что делать? – с досадой спросил он.

– Мы предлагаем оставить лодку на берегу и идти пешком, – сказал Болтун.

– Ага, – ответил Следопыт. – А потом нести неподъёмное драконье Яйцо на руках? Уж лучше отпилить мачту и дело с концом. Течение там слабое, на вёслах справимся, а обратно река нас сама вынесет.

– Жалко мачту, – признался Енот. – Но пешком будет совсем тяжело.

Его слово стало решающим.

Дорога вверх по реке была не такой простой, как казалось на первый взгляд. Болтун со Следопытом сидели на вёслах, Умка стояла у руля, а Енот откровенно бездельничал. Поначалу он пытался помогать грести, но его лапы и рост не были приспособлены для управления веслом.

День тянулся вяло, даже Болтун и тот почти всё время молчал, а под вечер стал вслух ругать Гидру, понуриков и мошкару, которая путалась в шерсти и мешала грести.

До острова добрались уже ночью. Причалив к одному из берегов, уставшие шнырики повалились спать, а Енот долго ворочался, предвкушая встречу с Драконом.

Утро выдалось солнечным. Енот проснулся раньше всех, вскочил и заозирался по сторонам. Вспомнив, что всё в порядке и они в безопасности, но пошёл к берегу и стал смотреть на таинственный остров.

Тот казался упавшим с неба куском скалы. Берега реки были песчаные, посыпанные хвоей, а остров выглядел огромной грудой камней. Над камнями кружил целый рой птиц – они то и дело подымались в воздух и летели в сторону леса, а потом возвращались обратно к своим гнёздам.

– Да, в таком бедламе будет трудно что-либо найти, – сказал подкравшийся Болтун, а Енот вздрогнул от неожиданности.

– Драконье Яйцо должно быть крупнее, чем птичьи.

– Надеюсь, что ненамного, – хмыкнул Болтун. – Иначе наш корабль его не выдержит.

Позавтракав и запасшись питьевой водой, шнырики забрались в лодку. Еноту вдруг захотелось остаться и подождать друзей с добычей, но он пересилил свой страх.

Остров выглядел мрачно.

Когда лодка ткнулась носом в прибрежные камни, выяснилось, что на острове нет ни единого дерева, за которое можно было бы зацепить верёвку.

– Упрём в камни с противоположной стороны, – сказал Следопыт. – Чтобы течение прижимало её к острову.

Идти по камням было особенно тяжело. Еноту приходилось прыгать с одного на другой, цепляться за лапами, чтобы не соскользнуть и быстро отпрыгивать, если камень оказывалась неустойчивым.

Следопыт прыгал легко, едва касаясь камней подошвами своих ботинок. Иногда он помогал Умке и указывал Еноту, где можно зацепиться.

Болтун замыкал процессию.

– Здесь настоящее скопище птиц, – с тревогой сказала Умка, когда они решили сделать привал.

Енот огляделся – всё, сколько хватало глаз, было завалено птичьими кладками. Птицы сновали взад-вперёд но, к счастью, не обращали на друзей никакого внимания.

Шнырики жались друг к дружке и с опаской смотрели по сторонам.

– Вон, глядите, какая здоровая, – указал лапой Енот.

Птица действительно была крупная с огромным хищно загнутым клювом.

– Давайте скорее отсюда выбираться, – предложил Болтун.

И не смотря на усталость, они встали и пошли дальше. Поднялись чуть ли не на самую вершину острова, в надежде увидеть оттуда драконью кладку, и вдруг замерли. Перед ними были два гигантских гнезда и в каждом из них по Яйцу. Скорлупа блестела на солнце и отливала мрамором. Местами её узор образовывал что-то отдалённо напоминающее древние письмена.

Яйца были огромные, размером со Следопыта.

– Вот это зверь, – с восхищением сказал Болтун. – Если в таком яйце помещается детёныш, то каким же будет взрослый дракон?

– Лучше не думай, – ответила Умка. – Кошмары приснятся.

Они подошли к одному Яйцу, осмотрели его и двинулись ко второму.

– А они разные, – заметила Умка.

– Мы с тобой тоже разные, – сказал Болтун. – Но оба шнырики.

– А может это мальчик и девочка? – предположила Умка.

Енот постучал по драконьему Яйцу лапой. Раздался глухой утробный звук.

– Ты что! – зашипел Следопыт. – Дракон должен вылупиться рядом с понуриками, и ни минутой раньше. Иначе все наши старания зря.

Енот испуганно отскочил от Яйца. Ему были глубоко безразличны понурики, но встретиться с живым Драконом он не хотел бы и в страшном сне.

– Давайте возьмём оба, – предложила Умка.

– Нам бы одно унести, – покачал головой Следопыт. – О втором не может быть и речи.

– Тогда предлагаю это. Оно с виду поменьше.

В лодку вернулись только к вечеру. С трудом подняли Яйцо на борт, отчего лодка качнулась и заметно просела.

– Ничего, – сказал Следопыт, вытирая каменную крошку с морды. – Если сейчас выдержала, значит, уже не сломается. Дальше попроще будет.

Уставшие шнырики оттолкнули лодку и, предоставив её течению, попадали в гамаки. Енот остался сидеть на носу. Он глядел на исчезающую под днищем лодки водную гладь и спиной чувствовал присутствие Дракона.

Ночь прошла неспокойно. Выбравшись из каюты, шнырики тут же причалили к берегу, но место оказалось малоприятным. Берег зарос крапивой, а чуть ниже по течению стоял огромный муравейник.

Следопыт с Умкой остались ночевать на лодке, сторожить Яйцо, а Болтун с Енотом сошли на берег и повалились спать, не разжигая костра.

Утром небо было хмурое, на горизонте виднелись косые линии сверху-вниз. Значит, шёл дождь. Енот с Болтуном поднялись на борт, вытряхивая из шкуры несносных муравьёв.

– Погода расклеилась, – заметил Енот.

Следопыт тревожно посмотрел на наползающие тучи и сказал:

– Вдоль берега пойдём.

Никто не стал возражать. Даже Болтун смирился с тем, что придётся всю дорогу сидеть на вёслах. Посмотрел на спиленную мачту, вздохнул и принялся грести.

К вечеру ветер разыгрался ни на шутку. Дождь уже застилал противоположный берег озера, Енот поднял голову и тут же получил каплей по носу.

– Дождь, – сказал он.

– Знаю, – отмахнулся от него Следопыт, продолжая грести.

Ветер раскачивал лодку всё сильнее, так, что иногда жалобно скрипели доски.

– Как бы не сломать скорлупу, – тревожно сказала Умка, осматривая драконье Яйцо. – Оно наверно очень хрупкое.

– Как же, хрупкое, – выдохнул Болтун, налегая на весло. – Да оно каменное.

– Не-ет, – протянул Следопыт. – Умка права. Надо быть осторожными.

Первые капли упали на палубу. Умка вскочила и кинулась снимать парус, чтобы не намок и не сломал мачту, но опомнилась. Мачты была спилена. Умка вынесла Болтуну со Следопытом спальники, укрыла их от дождя и, поманив за собой Енота скрылась в каюте.

Грозу решили переждать возле берега. Покрепче привязали лодку, спрятались в каюте и стали ждать. Гром гремел то громче, то глуше, молнии впивались в небо и дождь непрерывно барабанил по деревянной крыше.

Енот сидел в углу и смотрел, как по драконьему Яйцу стекает вода.

– А оно не замёрзнет? – спросил он.

– Надеюсь, что нет, – ответила Умка. – На острове же его никто не грел.

Раздался треск, едва заметный, на грани слуха.

– Что это? – спросил Енот.

– Молния, – успокоила его Умка.

– Нет. Это что-то другое.

Все замерли. В небе снова громыхнуло, подул ветер и дождь принялся стучать в окно. Енот поглядел на берег, на тоскливые мокрые деревья под струями холодной воды и снова уловил странный треск.

На этот раз его услышали и все остальные.

– Кажется, это Оно, – произнёс Болтун.

Все посмотрели на Яйцо и увидели, как по нему ползёт трещина.

– Господи! – Енот забился в угол и спрятался за Умку.

Следопыт вышел на палубу и подошёл вплотную к драконьему Яйцу. Коснулся его рукой, провёл пальцем по трещине и заметил вторую.

Болтун вышел следом, а за ним и Умка, взяв на руки упирающегося Енота.

Оказавшись на палубе, он почувствовал, как холодные струи впиваются в шёрстку.

– Смотрите, и здесь трещины, – удивлённо сказал Болтун. – Дракон трёхголовый что ли?

– Да какая разница? – в сердцах ответил Следопыт. – Вы разве понимаете, что сейчас произойдёт?

– Он вылупится, – сказала Умка.

– Ага, вылупится, – простонал Следопыт. – И мало того, что Гидра оставит понуриков без крыши над головой, теперь этот Дракон привяжется к нам и не отстанет до самой смерти. А живут драконы долго, куда дольше, чем шнырики.

Наступила тишина, и только ветер беспощадно хлестал лодку.

– Смотрите, и тут трещины, – сказала Умка. – Это какой-то странный Дракон.

Енот спрыгнул с её рук, обошёл вокруг Яйца и насчитал семь мест, откуда расходились трещины. Приблизился к одному из них носом, принюхался и резко отскочил. Скорлупа разломилась. Наружу высунулась отвратительная морда, напоминающая голову цыплёнка на гибкой змеиной шее.

– Это не Дракон, – сказал Болтун, пятясь от Яйца подальше.

Ещё две головы проклюнулись, разинули пасти и пронзительно запищали. Енот спрятался за Следопыта, Умка отскочила к борту лодки и стала оглядываться в поисках палки.

– Это Гидра! – заорал Следопыт.

Проклюнулись ещё четыре головы, скорлупа окончательно треснула и развалилась. Семиглавое чудовище ступило на борт. Даже новорожденная Гидра была размером с взрослого шнырика, её толстые когти впивались в доски, а хвост молотил о борт.

Первой в воду бросилась Умка, следом за ней Болтун. Следопыт вытащил нож, описал полукруг по палубе, но решил, что силы не равны, и тоже прыгнул за борт. Енот остался один.

– Прыгай сюда, – кричала Умка.

Но Енот оцепенел. Гидра повернула в его сторону три головы, потом ещё две и ещё. Её толстое змеиное тело качнулось и стало надвигаться на Енота.

– Прыгай! Прыгай к нам! – вопили шнырики.

Енот вжался в борт лодки и молил небесные силы о том, чтобы доски не выдержали, и Гидра провалилась в воду.

Но доски были крепкими.

Гида подошла к Еноту вплотную, вытянула одну из голов…

… и потёрлась об Енотову шкурку.

Заурчала, потянула к нему остальные головы и прошипела:

– Ма-а-а-а…

Енот был первым, кого она увидела на этом свете.