T_volochina
№32899 "Медузы и коза"

МЕДУЗЫ И КОЗА

"Три миллиона жизней - это плата за независимость?!" - спросил распластанный на операционном столе попугай.

«А ты хотел бублика с маком? - усмехнулся квадратный человек в белом халате, ловко препарируя его сердце. - За свободу нужно платить жизнями своих соратников!»

Маня щелкнула пультом, и телевизионная стена погасла. Уже и в мультиках эта экологическая муть: «Канадские бобры сгрызли родные берёзы; в Волге катраны сгубили всех осетров; в подмосковных прудах завелись медузы». Теперь и фильмов нормальных не посмотришь.

Девочка выглянула в окно. На деревянном крылечке сидел её рыжий друг Васька и сверлил палочку. Серый козлёнок с мохнатыми рожками ткнулся Ваське под руку и упал на спину, радостно перебирая копытцами.

— Вась! Ты чего это делаешь?

— Импровизатор желаний.

— А может, не надо? А то будет как в прошлый раз, когда тебя запинал футбольный мячик, который ты запрограммировал попадать в ворота соперников.

— Во-первых, мяч пинал не меня, а капитана нашей команды. Это после игры меня вся наша команда запинала. А во-вторых, ну что ты киснешь, как простокваша. Это типа волшебная палочка. Только желай поосторожнее. Я еще не очень эту штуковину настроил.

Маня взяла палочку, похожую на старинный стилус.

— Вот тут синяя кнопка. Желаешь и нажимаешь.

— А пережелать потом можно будет?

— Не знаю. Я не пробовал.

— А ты сам уже чего-нибудь пожелал?

— Ну да, отправил родителей на экскурсию на Луну.

— Так они у тебя в национальной лотерее с твоей подачи победили? Круто!

— Должен же я был уехать в деревню к бабушке отдохнуть. Думаешь, легко двадцать четыре часа в сутки быть под их особым контролем?!

— А говорил, что хотел меня видеть.

— Ну и это тоже.

— Вась! Ты слышал про медуз в подмосковных прудах?

— Слышал? Да меня вчера одна током так шибанула, мозги набекрень.

— Ты, наверное, с ней экспериментировал.

— Хотел проверить одну мысль.

— Как ты думаешь, Вась, если я пожелаю, чтобы не стало медуз в наших прудах, это будет убийством?

Васька встал в полный рост, свёл брови в одну линию, отвёл руку и, указав на козлёнка, взгромоздившегося на ножки, сказал деревянным голосом героя мультфильма:

«Три миллиона жизней – это цена твоего любопытства».

Маня зажмурилась и нажала синюю кнопку.

— Вась! Мне показалось или это вдруг тише стало?

— Есть такое. Пошли, Маня, купаться.

Дорожка петляла между домиков, напоминающих цветную пастилу, по направлению к мелкому пруду, обросшему камышами. Маня поболтала в пруду палкой. Вода была чистая, медузы уплыли. Ребята окунулись в воду. Серая туча, раскинувшаяся на половину неба, потемнела. Стало зябко и страшно. Маня покосилась на большой лопух, росший неподалёку. От лопуха расползалась серая тень. Сразу стало темнее.

— Вася! Что это такое?

— Обратная сторона изобретения. Что-то вроде перезагрузки мира. Уничтожаются все медузы в подмосковных прудах, а вместе с ними и все события, которые могли быть связаны с этими медузами.

— А почему так темно?

— А мы с тобою, Мань, сейчас на изнанке мира.

— На изнанке должны быть видны все узелки.

— А они и видны, - приглядись, Мань, получше.

Девочке показалось, что она увидела. Шептала трава, шепот травы превратился в серые нити, которые протянулись к пруду с одинокой лягушкой, сидящей на листе кувшинки. Лягушка прыгнула в воздух, плюхнувшись в серое марево. Серый цвет начал сгущаться. Маня увидела, как из серого мрака кто-то выхватывает по цветной нитке – красной, оранжевой, желтой, зеленой, голубой, синей и фиолетовой. На них упала ночь. Ночь была шершавой, как наждак.

— Вась! Ты где? Мне страшно.

Мане хотелось кричать, но она почему-то стала говорить шепотом.

— Да тут я.

— Не «тут», а «здесь», Вась! А что теперь будет?

— Не знаю. Давай подождём пять минут. Может быть, это какое-то затмение солнца временное.

— Это затмение твоего ума. Сначала делаешь, а потом попадаешь в неприятности.

— Но желание-то было твоё, Мань. Скажи, а чего ты пожелала?

— Чтобы медуз не было в пруду. Вась! Я вижу свет.

Сначала из темноты выступили лопухи, потом песчаный склон с редкой травкой стал освещаться фиолетовыми высверками.

— Вась! Все-таки что ты изобрел?

— Это импровизатор желаний. Что-то вроде передачи желания, как молитвы.

— Куда передачи?

— Куда-куда, прямо туда – Богу или Мировому разуму.

— Вась! А ты не мог мне этого раньше сказать? Я бы пожелала счастья всем людям или мира во всем мире.

— Мань, стало бы еще хуже. Тогда точно всем пришел бы полный кирдык.

— Да хуже не бывает! Как ты думаешь, что Бог за это со мною сделает, за медуз?

Фиолетовые высверки стали слипаться в один круг. Круг поднялся в воздух и упал воду.

Белый столб опустился прямо на фиолетовый круг, и ребята увидели, как прямо по столбу света в темноту небес летят тысячи сияющих медуз, сливаясь в длинный конусообразный росчерк, похожий на гигантскую запятую.

От восхищения перехватывало дыхание.

Посветлело. Пруд был просто грязным подмосковным прудом. Лягушка - еще одной лягушкой. Шептала трава, но не было видно никаких нитей.

— Вась! Мне всё это приснилось? Ты видел?

— Как медузы стали новой кометой? Видел!

— Что ты думаешь об этом, Вась?

— Мань! Я думаю, что всё вокруг живое и, может быть, оно более разумное, чем мы о нём думаем. Умнее нас и наших желаний.

— Ну и Слава Богу! Пошли пить молоко с кукурузными хлопьями.

Ваське и Мане здорово влетело от бабушек. Объявили штормовое предупреждение, а ребятишек нигде не было.

Ночью Маня прислушивалась к храпу бабушки и радовалась, что она не одна в доме. Ей всё казалось, что она слышит тревожный шепот герани, которая зовёт её куда-то. Снилась комета из медуз. Медузы пели на итальянском языке арии из оперы Россини.

Всё утро и день раскалывалась голова. Василия на горизонте не было, и идти к нему не хотелось.

Уже после обеда Маня обратила внимание на непрекращающееся блеянье козы за огородом.

Она увидела, что за оградой Васька прилаживал козе на голову наушники с микрофоном.

— Вась! Восемь вечера! Что ты делаешь?

— Я тут весь день изобретал устройство-переводчик, которое сможет переводить на наш язык то, что думают животные. Мань, помоги мне. Подержи её, пожалуйста, она вырывается. Коза занудно мекала в микрофон, норовя спихнуть с себя наушники.

— Представляешь, Мань! Сейчас ты услышишь мысли козы.

И Маня услышала.

Голос, шуршащий как бумага, которую комкают в руках, сказал: «Трансцендентальность не осознаётся человеком и считается им фикцией, потому что человек существо материалистическое, поверхностное и недалёкое».

Маня подошла к козе, сняла с нее наушники и сказала Василию: «Мы тут такого о себе наслушаемся с твоим новым изобретением, что уши завянут. Воробьи станут по-французски Бодлера чирикать, медузы Россини петь. Об одном прошу: оставь ее в покое».