Brandashmug
№32919 "Пушистик"

Пушистик

— Три миллиона жизней - это плата за независимость?! – прохрипел из динамиков стереовизора когда-то приятный женский голос. – Нет! Только свободная любовь спасет планету!

Голографический фильм мало интересовал Леночку. Она тихонько ахала, но больше для приличия - энтузиазма своего командира девушка тоже не разделяла. Хотя Артур старался вовсю - челнок марки «Каштан» ощутимо раскачивало на орбите. На самом деле, кроме работы и секса, в космосе было нечем заняться. А исследования были довольно унылыми – наблюдать за крысами оказалось тоскливее, чем казалось с родной планеты.

Проблема заключалась в том, что крупные разумные крысы, населяющие Шмук-три, оказались очень правильными. Выучив их распорядок дня, можно было точно знать, чем аборигены займутся завтра, и послезавтра, и всегда. Редкие проявления новшеств – например, контакт с пришельцами – превращался в сложный, но размеренный ритуал. Поэтому, когда раздался мелодичный писк коммуникатора, и Леночка, и Артур очень удивились. До официального времени контакта оставалось еще два часа, но вызов поступил именно с Шмука-три – недаром адский динамик коммуникатора пищал, а не гудел или звенел.

Артур отпрыгнул от Леночки, зачем-то приняв позу футболиста «в стенке» - получалось это у него так себе. Девушка потянулась к сенсору подтверждения.

— Ты бы хоть халат застегнула, - прошипел командир.

— Зачем? – лениво протянула Леночка. – Мне и так удобно. Крысы вообще не пользуются одеждой – и что?

— У них есть шкура.

— А у меня – кожа, - очаровательно улыбнулась Леночка, поглаживая себя по гладкому бедру. У Артура от этого движения перехватило дыхание.

Появившийся на голографическом экране профессор Бран с интересом воззрился на открытую грудь Леночки – а посмотреть действительно было на что – перевел взгляд на слегка подрагивающие коленки девушки и пробасил:

— Земляне! Вас ожидает большая опасность! Ваши молитвы были услышаны – теперь берегитесь!

— О чем это вы? – выглядывая из-за нежного плеча Леночки, поинтересовался Артур.

— Буря на солнце.

— А при чем здесь наши молитвы?

— Ты же сам все время распевал: «Пусть сильнее грянет буря», - тихо заметила Леночка. – Допелся.

— Наша аппаратура зарегистрировала повышение активности солнца. Но челнок надежно защищен.

— От солнечной бури нельзя защититься, - наставительно сообщил профессор. – Вам необходимо посадить космический корабль и искать укрытие в глубинных убежищах на планете. После того, как солнечный ветер дойдет до нас, на Шмуке разыграется страшная непогода.

— Не может быть! – воскликнула Леночка, привыкшая, что и дожди на Шмуке-три идут по расписанию, а температура отличается завидным постоянством.

— Снежный буран, - охотно пояснил профессор, подняв вверх небольшую, словно недоразвитую переднюю лапку с обточенными и отлакированными коготками. - Там, где озоновый слой будет уничтожен, начнется процесс быстрого охлаждения, пойдет снег. В это время опасно находиться под открытым небом.

— Бросьте, профессор, - небрежно бросил Артур. – Такого просто не бывает. Охлаждение через дыры в озоновом слое! Выдумаете, тоже...

Профессор покачал мохнатой головой, умные глазки его приобрели укоризненное выражение, но сказать он ничего не успел – челнок тряхнуло так, что Леночка рухнула грудью на стол, на который до этого опиралась локтями. Артуру повезло меньше – он перелетел через всю рубку и врезался головой в штурвал. Челнок тут же нырнул в атмосферу и начал тормозить, разогреваясь.

— Началось! – сквозь бурю помех прокричал профессор Бран. – Я спасу вас, Леночка!

Девушка слабо представляла, как разумная крыса с титулом профессора, пусть и размером с крупную овцу, может спасти ее на орбите чужой планеты, среди грома и пламени. Но трогательная забота Брана ей была приятна – насколько может быть приятна чья-то забота женщине, испытывающей пятикратную перегрузку и при этом распластанной почти голой на столе.

Челнок, между тем, кувыркался и неуклонно падал на вырастающую из космоса планету. Автоматика стремилась выровнять посадку аппарата, но по нему то и дело пробегала дрожь. Когда до поверхности оставалось километра два, произошла разгерметизация, и раскаленный воздух ворвался в кабину. Леночка рванулась, упала на пол и заползла под стол. Артур молчал и не шевелился –дела его были совсем плохи.

Еще несколько минут ужаса – и орбитальный челнок с размаху грянулся оземь. Из Леночки едва не вышибло дух. Потеряв на несколько мгновений сознание, девушка очнулась, ощупала руки и ноги – вроде бы, целы – и через завалы оборудования поползла к командиру.

По полу тянуло холодным воздухом. В коротком незастегнутом халатике дрожь пробирала до костей. Но еще холоднее стало Леночке, когда она прикоснулась к щеке Артура. Командир челнока уже начал остывать. Сердце не билось.

Металлический пол нестерпимо морозил ноги. Девушка поняла, что в ледяной консервной банке ей долго не протянуть. Тогда она попыталась открыть шкаф с одеждой – но дверцы заклинило. Леночка выбралась наружу через дыру в борту и поразилась тому, как холодно стало на Шмуке-три. Ледяной ветер дул в степи, вымораживая все живое.

Леночка куталась в халат, пыталась растереть голые ноги, хлопала себя по бедрам и плечам. Конец. Ей конец.

В глазах темнело, сознание начало мутиться, когда в снежной пелене показалось бурое пятно. Хотя обитателей Шмука-три было трудно различить между собой, Леночка сразу узнала профессора.

— Уходим, - прокричал сквозь бурю Бран. – Уходим, пока не случилось чего-нибудь похуже.

Леночка прижалась к теплой шкуре профессора, побрела по снегу. Метров через сто в земле обнаружилась глубокая нора, куда они юркнули, спасаясь от бурана. Темный земляной ход полого уводил вдаль.

В норе было немного теплее, но Леночка продолжала стучать зубами.

— Ты заболеешь, - заявил профессор, обвивая теплым кожистым хвостом ногу девушки. – Надо греться. Быстро греться.

Хвост поднимался выше и выше, согревая и возбуждая Леночку. Девушка почувствовала, что ей становится лучше. И тут профессор закашлялся, а потом страстно прохрипел:

— Нет, так не согреться!

Небрежно откинув хвост в сторону, он прильнув к девушке, и скоро она почувствовала вовсе не хвост Брана. Размер ее неожиданно порадовал, а как тепло сразу стало!

— Ну, мой мохнатенький, быстрее, еще быстрее, - подбадривала девушка профессора. – Да здесь у вас даже жарко, просто удивительно, как жарко!

Пот и правда лил с нее градом, пропитывая бурую пушистую шкуру Брана.

— Чем же вы без меня занимаетесь, негодяи!

Мертвенный голос Игоря заставил Леночку закричать. Ее погибший командир стоял в норе, упираясь наполовину размозженной головой в потолок. Как ему удавалось не только держаться на ногах, но и говорить? Ведь он мертв! Холоден, как ледышка, и даже закостенел...

— Такое бывает, - судорожно дернувшись и прижавшись к девушке еще плотнее, пискнул профессор. – Последствия солнечной бури.

Выудив из кожистого мешка на животе пистолет – вот что неудобно упиралось ей в живот, а потом и в спину - он выпустил в сторону восставшего из ада Артура шар голубого пламени. Бывший командир челнока мешком рухнул на землю – на этот раз уже навсегда.

— Теперь нам никто не помешает, милая, - вновь басовито выдохнул профессор. – О, моя прекрасная девушка со звезд!

— Ах, пушистик, шаловливый пушистик...

Потеплело только через двое суток. Профессора Брана и Леночку нашла совместная спасательная экспедиция аборигенов и землян. Девушку в экстренном порядке подняли на орбиту и положили в больничную палату на галактическом лайнере класса «С».

Капитан корабля навестил ее только через три дня.

— Нужно срочно связаться со Шмуком-три, - сообщил он. – Твоего спасителя, профессора Брана, хотят повесить.

— За что?

— За шею. У них здесь, как и у нас в стародавние времена, вешают за шею. Иногда за хвост, но такое считается варварством.

— Но почему его хотят казнить? Неужели за то, что он...

— Именно за это. У вас ведь были с ним интимные отношения?

— Да, - слегка покраснела девушка. – Но по взаимному согласию. Он не насиловал меня, хотя и измотал до предела за двое суток. Было очень приятно... Я все расскажу его сородичам. Объясню!

Земляне опоздали совсем чуть-чуть. Когда они подключились к сети «крысиного» телевидения, по всем каналам транслировали сцену казни профессора Брана: передние лапки прижаты к груди, задние судорожно болтаются в воздухе, хвост волочится по пыльной земле...

— За что? – вновь закричала Леночка, когда ее, после долгих уговоров, соединили с правителем южных степных областей Мерхесом Пятым. – Что плохого сделал профессор?

— Он имел неподобающую связь, - сурово встопорщив усы, заявил правитель.

— Но я была совсем не против! Он ни в чем не виноват!

— Он виноват. Виноват в неподобающем поведении.

— Но у него было весьма, весьма подобающее поведение!

— Вы, земляне, развлекайтесь, как вам нравится, - сурово встопорщив уши, заявил правитель. А у нас не жалуют скотоложцев. Кара для них одна – смерть. Если хотите, я пришлю вам его хвост. В знак добрых отношений между Землей и Шмуком.

— Хвост? – прошептала Леночка, размышляя о том, что имел в виду Мерхес, говоря о скотоложестве. Она, может быть, и была повинна в этом грехе, но причем здесь пушистый и мягкий профессор? Или Мерхес намекал, что для обитателей Шмука-три она сама – голое уродливое животное?

— Хвосты хорошо сохраняются, - без тени смущения заявил правитель. – Даже очень хорошо.

— Что ж, хвост – лучше, чем ничего, - вздохнула Леночка. - Пусть у меня останется хоть какая-то память о согревшем меня в трудную минуту Бране.

Капитан сурово взглянул на Мерхеса и воскликнул:

— А теперь об одном прошу: оставь ее в покое!