Михаил Блюдников
№45002 "Андроид"

Андроид

— Три миллиона жизней - это плата за независимость?! Не лучше ли просто сдаться? – говорил по радио диктор, - присоединение к Земной Империи – великое благо для всех нас. Оно принесёт нашей планете радость, процветание и лучшие в мире фильмы, игры и музыку!

Диктор говорил ещё что-то, но собравшиеся в кафе засвистели, и владелец заведения, Пен Браун, выключил звук. Народ одобрительно заулюлюкал. Оно и понятно, на всех частотах шла одна передача, которую большинство слышало не один раз.

— Сдаться для нас не проще, - отрицательно покачал головой Пен, - мы народ гордый, лучше умрём, чем сдадимся. А лучше бы – запихнули эту гордость себе…

— Да, - кивнул Хэн, - может быть. Но гордость – всё, что у нас осталось. Хотя погибать тоже не хочется... Может, есть ещё какой-то вариант? Должно быть решение!

Он стоял за стойкой и протирал стаканы. Поиск решения занимал всё его время, с тех пор, как корабль Земной Империи сел на главном космодроме планеты. Он помнил, как обрадованные жители городка, радостно встречали человека привёзшего новости. Все надеялись на помощь, на решение проблемы пищевых синтезаторов, поставившей под вопрос будущее планеты, но получились одни лишь проблемы. Как сказал потом священник: «Наши молитвы услышаны. Но услышаны Дьяволом».

— Боюсь, что решения только два, - размышлял Пен, - и только одно позволит нам выжить.

— Не может быть всё так плохо! – с юношеским максимализмом ответил Хэн, - неужели нельзя пойти на компромисс?

— Вряд ли. Они диктуют нам условия, а мы можем лишь согласиться или умереть. Причём Земной Империи не важно, что мы выберем.

— А если захватить корабль? Он стоит в порту, один одинёшенек. Ни охраны, ни защиты…. А у нас есть танки, огнемёты, плазменные пушки…

— Против силового поля это игрушки. Да даже если и удастся захватить корабль: Империя запустит прямо с Земли самоуничтожение. И пошлёт сюда штурмовик.

— Но должен же быть выход? Нас учили, что безвыходных ситуаций не бывает.

— Выход всегда есть. Только не всегда он приятный. Тут их целых два. И оба воняют.

— Ни один из них не пригоден!

— Ну, если тебе интересно, есть ещё одна возможность!

— Какая? – ухватился за соломинку Хэн.

— Далеко отсюда, есть место, где хранится так называемый Камень Познания. Можно попробовать узнать у него. Говорят, он знает всё на свете и способен помочь советом в любой ситуации…

— Камень Познания?

— Да. Говорят, он когда-то был мозгом андроида, мудрейшего из мудрейших. Но после того как под ним взорвалась бомба, удалось спасти только голову, да и то частично: глаза, нос и губы оказались повреждены. Робот больше не способен выполнять свои обязанности. Но он ещё действует, способен рассуждать и даже говорить, хоть и с трудом.

— И где находится эта голова?

Хэн отложил стакан, который вытирал – слишком уж важные данные ему говорили, чтобы отвлекаться.

— В пустыне, на юг от города. Я там давно не был, но моя дочь туда ходила и говорила с тем роботом.

— Бет? Зачем?

— Хотела узнать, как сделать, чтобы Билли стал её парнем. Я её отговаривал, но она пошла, проигнорировав мои слова.

— И она нашла Камень Познания?

— Да. Я ей рассказывал эту легенду, и она знала, где лежит карта. Поднялась рано утром, пока я спал…. Оставив лишь записку…

— И что робот ей сказал?

— Не знаю, она не рассказывала. Знаю только, что после этого Билли стал ей не нужен.

— Неужели Вы думаете, что этот робот может нам помочь?

— Не знаю. Но если не он, то никто.

— А вы можете дать мне эту карту?

— К сожалению, она утрачена. Когда дочь возвращалась, на неё напали пустынные волки. Она от них убежала, но потеряла все припасы.

— И что теперь? Никто не сможет найти это место?

— Сможет моя дочь. Она туда ходила.

— А вы отпустите её, со мной?

— Да, она уже взрослая. Если, конечно, она сама захочет.

— Бет? - позвал Пен, - спустись к нам на минутку.

— Хорошо, папа.

Миловидная девушка с ярко рыжими волосами сбежала по лестнице. На ней был облегающий комбинезон и каска модной расцветки.

— О, Хэн, привет!

— Привет!

Девушка смущённо улыбнулась.

— Мы хотим поговорить с тобой о Камне Познания. Ты всё ещё помнишь туда дорогу?

— Да, конечно, - кивнула Бет.

— Хэн хочет туда пойти.

— Не надо.

— Почему не надо? – встрял в разговор Хэн.

— Просто не надо.

— Но ты же ходила?

— И что с того?

— Пожалуйста, помоги нам – попробовал образумить дочь Пен, - Хэн хочет помочь нашей колонии. И, похоже, это единственный шанс планеты...

Девушка пристально посмотрела на Хэна, улыбнулась и сказала:

— Ладно. Но только учти: главная в экспедиции - я. А ты - лишь мой помощник.

Хэн задумался, но потом всё-таки сказал:

— Согласен.

Подготовка к экспедиции не заняла много времени - всё необходимое было дома или в ближайшем магазине.

Они вышли на следующий день, на рассвете. Прошли по городу - вдоль Дома Совета, электростанции, рынка, больницы - и вышли за большие ворота с надписью «Гагарин-сити».

Начало пути было не сложным - ровное шоссе, окружённое редким лесом, с изредка попадавшимися жилыми строениями, в основном, заброшенными. Путники шли быстро, почти не разговаривая. Хэн любовался идущей впереди Бет и ухмылялся ей в след - слишком уж рьяно она выполняла свои обязанности "главы группы". Пока он ей не мешал: решения девушки были ничуть не хуже тех, которые мог бы принять он.

Шоссе шло строго на юг, хотя изредка чуть-чуть поворачивало, то в одну сторону, то в другую - чтобы обогнуть холмы. В остальном, местность была такая же, как на большей части Пупысты - редкая трава, ещё более редкие деревья и старые полуразрушенные дома.

Одно оживляло путешествие - пение кривоклювов. Эти странные птицы исполняли всегда что-то новое, ни на что непохожее. То ли сами придумывали, то ли просто где-то слышали...

Сейчас их пение напоминало какофонию, но странным образом упорядоченную и потому цепляющую.

— Красиво, - восхитилась девушка.

— Ага, ничего. Только долго слишком.

— Ничего не долго, кривоклювы никогда ничего слишком не делают.

— За это их и любят. Но если бы их песни были в два раза короче, то любили бы их ещё сильнее.

— Дурак, - отрезала Бет и прибавила шаг.

Так они прошли пару километров, потом, решив, что девушка уже остыла, Хэн нагнал её и пошёл рядом.

Ближе к полудню становилось очень жарко, поэтому темп пришлось снизить.

Обедали они прямо на ходу - так решила начальница, а Хэн не стал спорить. Синтетический шашлык был вполне неплох и очень питателен, но желудок его принимал плохо, приходилось запивать обезболивающим.

Дорожное покрытие давно растрескалось, во многих местах были ямы, а кое-где сквозь слой асфальта уже проросли Бобы-Ёги. Их фиолетовые цветки поворачивались из стороны в сторону, привлекая насекомых цветом и ароматом свежего нектара. Но насекомых сейчас не было - они появятся только ночью. И многие попадутся в ловушку Боб-Ёг.

— Остановимся на ночь в самом конце шоссе, там, где начинается пустыня, - сказала девушка, - причём привал надо сделать пораньше, чтобы завтра с самого утра отправиться в путь.

— Ага, - одобрил Хэн, - хороший план.

Но до вечернего привала было ещё далеко. А скорость заметно снизилась - даже тренированный Хэн чувствовал усталость, а уж как должна была устать Бет...

— Может, я понесу твой рюкзак? Или хотя бы часть груза…

— Нет, я - начальник группы, и считаю, что мы должны нести груз поровну.

— Как знаешь, - ухмыльнулся Хэн, - моё дело предложить...

Несколько минут они шли молча, затем Хэн спросил:

— Что тебе сказал робот в прошлый раз?

— Это моё личное дело. Понятно?

— Да уж, куда понятнее.

Бет дорога давалась трудно, она еле волочила ноги. Но ни на что не жаловалась.

Наконец, Хэн не выдержал - он подошёл к девушке и, ничего не говоря, снял с неё рюкзак. Она ничего не сказала, но посмотрела на него с благодарностью. Парень тихо хмыкнул.

Они шли, пока не достигли конца шоссе. Было уж темно. Развести огонь с помощью сипластовой зажигалки и унитоплива - дело одой минуты, подогреть еду из тюбиков - столько же, а вот чтобы поставить защитную сетку от мошкары нужно гораздо больше времени, поэтому путники занялись этим, только наевшись и напившись.

Насекомые - главный враг людей на планете, поэтому у каждого жителя Пупысты с собой всегда две сетки против летающих монстров. Одна основная и одна резервная, используемая как нижнее бельё - на случай, если первая порвётся.

Сейчас, у них была и ещё одна, на двоих, повышенной плотности. Она помогала бороться не только с чёлами и жужалями, но и с летающей мелюзгой, укус которой не очень опасен.

Укрепив сетку против насекомых, путешественники легли спать. Уснули они практически мгновенно.

Утром Бет и Хэн проснулись по звонку будильника. Было ещё темно, солнце лишь чуть-чуть показалось из-за горизонта.

— Быстро завтракать, и в путь!

— Есть, мэм, - с сарказмом ответил юноша, - всё что Ваше Благородие захочет… Привезти свежих ягод с севера? Или поймать рыбу в Запад-Ривер?

— Глупый дакот, - буркнула Бет.

— Есть, мэм.

Он встал на четвереньки и изобразил очень глупого домашнего зверя. Надо отметить, весьма правдоподобно. Даже капающие изо рта слюни были продемонстрированы во всех деталях.

— Так, это уже слишком, - в момент посерьёзнела Бет, - отставить вольности! В наказание, ты убираешь сетку один. Кроме того, понесёшь мой рюкзак.

— Есть, мэм.

— Хватит паясничать. А то вообще без завтрака останешься!

Когда сердилась, Бет выглядела великолепно, она напоминала ведьму в ярости: суровый взгляд, зелёные глаза и рыжие волосы вызывали ощущение, что она вот-вот метнёт в него молнию.

Хэн не стал испытывать судьбу, а просто занялся уборкой сетки от насекомых. В одиночку, это было гораздо сложнее, и, когда он закончил, девушка уже приготовила завтрак и даже съела свою порцию.

— Выходим, - скомандовала она.

— Есть... - начал он, но продолжать не решился - так сурово она на него посмотрела.

Так что поглощать остывший завтрак пришлось на ходу, таща два рюкзака.

Сегодня идти было гораздо сложнее: они шли по глубокому песку, ноги сильно вязли, особенно у Хэна: он нёс груз, да и без того лёгкостью не отличался.

Примерно через час, Бет смягчилась, и взяла свой рюкзак. Хэн было запротестовал, но девушка одарила его таким взглядом, что спорить он не решился.

В основном, они молчали всю дорогу, обмениваясь лишь самыми необходимыми фразами. Если кто-нибудь пытался заговорить на отвлечённые темы, другой демонстративно ускорял или замедлял шаг.

Становилось всё жарче и жарче, хотелось пить, так что около полудня им пришлось сделать привал.

Они поставили светоотражающие тенты и под ними переждали самую жаркую пору. Молча.

Когда солнце стало палить меньше, они вновь отправились в путь.

Здесь, в пустыне, кривоклювы не водились, да и другие звери попадались не часто, так что их окружала полная тишина, не считая скрипа песка под ногами, да собственного дыхания. Наконец, Бет не выдержала:

— Скучно что-то, - пожаловалась она.

— Да, - согласился Хэн, чудом удержавшись от того, чтобы добавить: "но не волнуйся, сейчас появится стая тигрокрысов и живо нас развеселит".

— А ты уверен что тебе это нужно, идти к Камню Познания? - спросила Бет.

— Да. Больше ничего не поможет жителям Пупысты... Не может быть, чтобы никакой альтернативы не существовало! Она должна быть! И я хочу о ней узнать. И голова робота даст мне ответ.

— Как знаешь, - буркнула Бет, - уже кстати, недалеко. Завтра утром дойдём до старого замка, а там уже рукой подать.

— Что? Неужели это место так близко? Я думал до него чуть ли не неделя пути…

— Нет, идти недалеко. Хотя у замка, придётся поплутать. Если бы была карта, то было бы проще. Но, думаю, найду правильный путь. В конце концов, я же сама туда ходила.

Ночью путники остановились на ночлег, поели и установили защиту, и сразу же легли спать – завтра предстоял трудный день.

— А какой он из себя, это робот?

— Очень страшный, - ответила Бет, - весь покорёженный, без глаз и носа, провода болтаются, туловища нет... Да ещё весь порос мхом. Так жалко его...

— И как ощущения от разговора?

— Такие же жуткие, будто говоришь с камнем - рот не открывается, глаз и ушей нет. Даже не всегда знаешь, говорит ли он сам с собой или отвечает на вопросы.

— Понятно.

Вскоре они заснули.

Разбудило молодую пару сильное жужжание - прилетели чёлы. Сетка, разумеется, защищала от них, но уснуть во время нападения очень сложно.

Так что Бет и Хэн просто сидели и смотрели, как целая стая чёлов пытается найти в сетке брешь. Время от времени, примерно раз в десять секунд, один из чёлов бросался на сетку, своим телом пытаясь пробить в ней дырку, но так и погибал, застряв в узких, но чрезвычайно крепких ячейках.

— Жалко их, - сказала Бет.

— А что ты предлагаешь, позволить им съесть нас? Укус чёла - смертелен и не лечится никакими лекарствами.

— Я понимаю. Но ведь можно же придумать что-то более гуманное, чтобы они просто не могли прокусить...

— Пока не придумали, - покачал головой Хэн, - по крайней мере, годное в походных условиях.

— Всё равно, это как-то неправильно. Их гибнут сотни, тысячи. А нас всего двое.

— Ну ты и дура… - закончил разговор Хэн.

Так они и сидели: молча, смотря, как чёлы погибают, идя на таран. При этом шум царил такой, будто они сидели на стадионе, во время боёв без правил, и насекомые гибли под приветственные вопли зрителей. Смотреть на это было действительно тяжело.

— Перекусим, что ли? - предложил Хэн.

— Давай. Только придётся есть холодным.

— Ничего. Зато потом быстрее в дорогу соберёмся.

Они позавтракали, впрочем, без особого аппетита: зрелище горы трупов людям редко доставляет удовольствие, даже если это трупы их врагов.

Когда чёлов осталось около сотни, они улетели. Почему-то так происходило всегда: вся стая идёт на таран, а последняя сотня - улетает.

Выбравшись из-под защитной сетки, Хэн и Бет отправились в путь.

Старый замок показался спустя три часа. Это строение первые колонисты возвели, чтобы увековечить древнюю архитектуру Земли. Подобных построек было много по всей планете. В них никто не жил, они стояли словно в назидание потомкам: “так жить нельзя”, будто говорили они. Хотя, может, изначально в них закладывался и какой-то другой смысл…

В сам замок они не пошли, - ничего интересного там всё равно не было - голые стены и вонь мочи и дерьма, генерируемая специальной системой воспроизведения подлинных запахов.

— Нам сюда, - сказала Бет, указывая на небольшой проход между холмами, прямо, а потом налево.

— Слушаю и повинуюсь, - ответил Хэн.

Бет никак на это не прореагировала - то ли привыкла, то ли просто не заметила.

Они шли, петляя между холмами несколько часов. Хэну стало казаться, что они крутятся на одном месте, но Бет вела, уверенная в своей правоте. Так что ничего не оставалось, как следовать за ней.

Наконец, она остановилась.

— Вот! - пояснила она.

— Что вот? - уточнил Хэн - вокруг ничего не было, ничего похожего на строения.

— Видишь тот раскол?

Парень кивнул.

— Это вход в пещеру. Там и находится Камень Познания.

— Ну так пошли!

— Нет, войти туда может только один. Так говорится в легенде. Но мне и не хочется. Я эту голову уже видела и больше не хочу.

— Ладно, - проворчал Хэн, - только дождись меня, а то я дорогу обратно не найду.

— Разумеется. Ты же у нас маленький и глупенький, а я как мама должна тебя за ручку водить….

Хэн, не отвечая, пошёл к расколу.

Почти сразу он увидел ступеньки. Они вели внутрь пещеры.

Осторожно спустившись, Хэн оказался в небольшой каменной нише - иначе назвать это место было нельзя. Путь отсюда был только один - назад.

Он осмотрелся, ища голову робота. Но её не было. Тут вообще ничего не было, кроме паутины, коричневых грибов и небольшого постамента с валуном на нём.

— Так это он, Камень Познания? - мелькнула у него догадка.

Хэн подошёл к валуну, и посмотрел на него внимательнее - камень и камень. Только глянув сзади, он увидел провода: обкусанные, грязные, покрытые толстым слоем паутины, пыли и плесени. Он попытался разглядеть в валуне человеческие черты, но это не получилось. Поэтому он просто спросил:

— Вы здесь?

Никто ему не ответил. Он спросил ещё раз - опять без ответа. Лишь спустя минуту или две, робот очнулся и сказал:

— Да?

— Здравствуйте.

— Здравс-твуй, - протянула голова, не шевеля губами. Звук был неестественный, со скрипом и шумами.

— А как Вас называть? - спросил Хэн, подумав.

— Называй как хочешь. Но мне больше нравится название Камень Познания. Хотя вообще-то мой код КПЗ.

— Камера предварительного заключения? - удивился Хэн.

— Нет. Конструкция Правдивая и Знающая. Но можешь называть меня, как тебе нравится. Хоть Жестянка, хоть Тварь Безмозглая, хоть Рыло Обнаглевшее, - робот сделал небольшую паузу, - мне абсолютно всё равно. Хотя, конечно, хотелось бы, чтобы люди имели хоть капельку уважения к тому, кто ради них лёг на алтарь.

— Да, да, конечно. Я буду называть Вас Камень Познания.

— Спасибо за любезность. А как мне Вас называть?

— Хэн. Просто Хэн.

— Спасибо, Просто Хэн. Вы чего-нибудь хотели у меня узнать или просто зашли проведать андроида-инвалида?

— Я хотел узнать...

— Понятно... Значит, опять до старика ни кому нет дела…. Всё как всегда…. Время идет, а люди не меняются…. Скажи то, скажи сё, предскажи будущее, исправь прошлое. Тьфу...

— А Вам что-нибудь нужно? Какая-то помощь?

— Конечно, что может быть нужно голове старого робота-инвалида? - буркнул Камень Познания, - Ничего, конечно, ничего... Ведь думать так, гораздо удобнее, чем внести посильный вклад…

Беседа с андроидом получалось слишком странной. Хэн еле сдерживался, чтобы не послать его подальше. Но цель его прихода сюда была слишком важна.

— Тогда скажите, как нам...

— Старому андроиду так одиноко в этой тёмной пещере, - продолжил робот, - ему хочется, чтобы ему посочувствовали, всплакнули, обняли... Но разве люди до этого додумаются?

— Я вам очень, очень сочувствую, - пробормотал Хэн.

— Спасибо и на том, мил человек…. Где же вам, современным людям, знать о том, как надо сочувствовать по-настоящему…. А вот, помнится, в прошлом веке…. Как же меня тогда жалели, как жалели…. Эх, куда всё это делось? Куда исчезло сочувствие, любовь, сострадание. Все бегают, суетятся, а погладить, приголубить никто не удосужится... Совсем никто….

Решив, что со старыми маразматиками лучше не спорить, Хэн погладил голову. Камень и камень. Ничего особенного.

Голова тем временем молчала. Он погладил ещё раз. И вновь без ответа.

— Как Вам?

— Что как? - уточнил робот.

— Как то, что я Вас погладил.

— А Вы погладили?

— Да.

— Ласково? - уточнила голова.

— Да.

— Это хорошо. А то у меня сенсоры давления не работают, знаешь ли... Эх, молодость, молодость... Куда ты от нас уходишь…

Хэн решил брать быка за рога, точнее, голову за жопу:

— Так всё-таки, Вы не подскажете, как выпутаться из создавшейся ситуации?

— Какой ситуации?

— Создавшейся, - повторил Хэн.

— Нет, это я с первого раза понял. Но о чем ты конкретно, - обо мне, о паутине на моих проводах, о мхе на голове...

— Нет, я о том, что делается в мире…

— В мире? Откуда ж я могу знать? Я здесь сижу, ничего не вижу, ничего не знаю. А что, что-нибудь новое об экстремистах с Тау-Кита? Или нашли, наконец, бозон Хиггса?

— А Вы что совсем не в курсе? - удивился Хэн.

— Совсем.

— Тогда чем Вы сможете мне помочь?

— Ничем, я думаю, - протянул робот.

— Тогда зачем же я топал так далеко? – возмутился Хэн, - неужели Вы совсем-совсем ничем не можете помочь?

— Ну подумай сам, - ответил робот, покряхтев, судя по всему, для вида, - как я могу подсказать тебе то, что касается Вашей жизни? Я андроид. Точнее, то, что от него осталось. Я сделан, чтобы подражать людям, а не чтобы их учить! Да и сделан я совсем в другое время. Мир, в котором я что-то мог – в прошлом. Хотя, если честно, я и тогда давал лишь банальные, очевидные и, иногда, глупые советы, вроде тех, что дают звёзды во всевозможных ток-шоу.

— Как ты сказал? Последнее слово…

— Ток-шоу. Ты этого уже, к счастью, не застал. Но это не важно... Что я, покалеченная железяка, могу знать о людях? Только устаревшую статистику и стандартную психологию. Какой ответ ты хочешь услышать? "Никогда не спрашивай женщину, если не уверен в её ответе или он тебе не нравится", "Говори людям лишь то, что они хотят услышать, и они за тебя проголосуют", «Никогда не шути с теми, кто шуток не понимает”? Я могу дать эти очевидные советы, но ты их и так знаешь.

— Знаю, - кивнул Хэн.

— Или ты думаешь, что меня зря закрыли в такой глуши? – продолжил робот.

В пещере было очень холодно и сыро, воняло. Да, вряд ли бы кто-то поместил Камень Познания в таком месте, если бы он был действительно полезен.

— А почему тогда Бет не сказала мне об этом? - перевёл разговор в более практичное русло Хэн.

— Кто?

— Бет. Девушка, которая приходила спросить о парне.

— Ах, эта... Хорошая девушка…. Заботливая. Не то, что некоторые…

— Так почему она не сказала, что Вы не сможете ничем помочь?

— Потому что я её попросил. Ведь если всем рассказывать, что я старый маразматик, то кто сюда придёт? Кстати, тебя я попрошу о том же самом. Таинственность, в моей ситуации главное таинственность…

— А если я не соглашусь?

— Ну, если тебе меня совсем не жалко... Меня, старого, покрывшегося плесенью робота, который не может даже почесать ухо...

— Вам почесать?

— Нет, спасибо. У меня нет ушей. Только микрофоны. А когда-то были такие уши... Просто загляденье. Такие алюминиевые, с дырочкой... Как же они были хороши! Или это не уши? Да, впрочем, не важно, ведь у нас, роботов, главное микрофоны, знаешь ли...

— Так вы точно ничем не можете помочь? – попробовал надавить на андроида Хэн.

— Точно, - ответил робот, - а теперь, ступай с миром. Если, конечно, не хочешь посидеть и поболтать со старым роботом.

— О чём поболтать?

— Ну, о разном. Выслушать, например, историю о том, как я стал таким, - пояснил Камень Познаний.

Старый робот выглядел настолько плохо, что Хэн пожалел его. В конце концов, одна история не потребует много времени. Конечно, он замёрз, но ничего, на улице мигом согреется.

— Ну давай, рассказывай.

— А ты точно хочешь услышать? Я никого не заставляю слушать о себе. Если несколько минут им дороже, чем здоровье старого-престарого андроида….

— Нет, я горю желанием послушать, - сказал Хэн с сарказмом. - Это так занимательно - история робота.

— Ну, тогда слушай.

Андроид сделал паузу, словно вспоминая прошлое, покряхтел для вида, и начал говорить:

— Был я когда-то молод. Конечно, не так молод как ты, но всё же мне тогда не исполнилось и двухсот лет. Я учился в лучших школах и университетах для роботов, которые только существуют. Я читал один трактат по психологии за другим. Я изучал людей, роботов, древние цивилизации…. Всё, что только можно изучить. И вот я решил, что знаю, наконец, что же нужно людям. Нас таких было много, роботов уверенных, что они всё знают лучше, чем другие... Эх...

Пока робот переводил дыхание, Хэн решил, что должен что-нибудь сказать, иначе торчать здесь придётся до скончания века:

— Как интересно!

Робот выждал ещё несколько секунд, потом продолжил:

—У нас был составлен план, как всё это провернуть. И вот, однажды, мы начали действовать. План был гениален и прост: разделить всех людей на маленькие группы, психологически совместимые друг с другом. И рассадить их по клеткам. Централизованно, роботы распределяли бы необходимые продукты, следили бы за порядком и здоровьем людей. Для улучшения вида, мы могли бы скрещивать нужных людей с другими подходящими образцами и вывели бы через несколько тысяч лет особей с фантастическими возможностями.

— Бред, - возмутился Хэн.

— Нет, всё было продумано. И наш бы план удался, если бы не одно «но» - люди стали нападать на нас.

— Я их понимаю.

Но робот его слова пропустил мимо ушей.

— Мы говорили, что хотим изменить их жизнь к лучшему, что знаем, как лучше. Но люди нам не верили. Они считали, что мы у них отнимаем свободы, права... Будто они когда-нибудь пользовались этими возможностями себе во благо! Мы убеждали их словами, а они убивали нас лазерами и бомбами. Меня разрушил двенадцатилетний ребёнок. Знаешь, что он сказал, перед тем, как активировать взрывной механизм?

— Нет, - сказал Хэн, хотя предполагал, что можно сказать в подобных случаях. Но старый робот мог обидеться на такой поток нецензурной брани.

— Он сказал: «мы как-нибудь сами разберёмся». И ты знаешь, он оказался прав. Люди сами разобрались. И построили гораздо более цивилизованное и справедливое общество, чем мы планировали. Понимаешь?

— Да, - кивнул Хэн. Хотя, если честно, ему было всё равно.

— Спасибо, что выслушал меня.

— Теперь я пойду?

— Конечно, конечно. Если тебе хочется оставить старика здесь, в могильной тишине этой пещеры, одного, в окружении чёлов, жужалей и...

Но Хэн его уже не слушал. Он направился к выходу из пещеры. Ему хотелось подышать свежим воздухом и согреться. И чего он потащился за тридевять земель, ради этого Камня Познаний? Лучше бы искал, как справиться с проблемой сам...

Когда он вышел наружу, к нему сразу же подбежала Бет.

— Ну что? Как дела? Видел робота?

— Видел. Жаль, что он мне ничем не помог. Сказал - разбирайся сам. Похоже, он обижен на всех людей и вообще не способен давать внятные советы.

— Да, он странный, - согласилась Бет.

— А чего тогда пошла со мной? - удивился Хэн.

— Мне хотелось, чтобы его кто-нибудь навестил... – сказала девушка, - старый, в сырой пещере, один одинёшенек... Так жалко его стало... Вот я и решила тебя привести...

— Понятно. Жаль, что столько времени потеряно. Я ведь мог столько всего сделать...

— Что ты мог сделать? Практически ничего. Выбора нет. Либо погибнуть, либо сдаться. Третьего не дано.

— Я должен найти выход...

— Ты? Почему ты?

— Не знаю, - признался Хэн - но если не я, то кто?

Они шли обратно. Бет возглавляла группу, но шла лишь чуть-чуть впереди Хэна. Когда из-за холма появился старый замок, стало ясно, что путь выбран правильный.

— Круто ты дорогу находишь. А для меня ориентирование - это тёмный лес.

— Я тоже с трудом ищу дорогу, но здесь у меня была карта, где отмечены все основные приметы. Пока их искала - запомнила. Я тогда три с половиной дня здесь угрохала, потому и знаю всё наизусть.

— А... Но всё равно спасибо. Без тебя я бы сюда дорогу не нашёл. Хотя это всё равно было ни к чему...

— Зато прогулялись. И ты увидел робота-инвалида, поговорил с ним. И ему радость, и тебе нетрудно.

— Да, согласен, - кивнул Хэн, - просто убитого времени жалко...

Когда они уже собирались останавливаться на ночлег, на горизонте показалась какая-то точка. Она быстро приближалась.

Бет и Хэн стояли, пытаясь понять, кто же это - друг или враг. Наконец, Бет разглядела машину и запрыгала от радости:

— Это Бен, возвращается из космопорта. Наверное, с новостями. Вот классно, он нас подкинет и новости расскажет...

— Угу, - кивнул Хэн, - если это не мираж...

— Не, не мираж. Он как раз сегодня должен приехать. И как раз с юга.

Машина приближалась. Хэн и Бет подняли руки, привлекая внимание водителя.

Вскоре Бен их заметил и снизил скорость. Его машину нельзя было не узнать: единственный на Пупысте гибрид вертолёта с танком. Правда, дула не было - его пришлось отрезать, иначе не хватало подъёмной силы.

— О, кого я вижу! - воскликнул Бен, когда вертотанк остановился, - какими судьбами?

— Да так, на старый замок посмотреть ходили, - соврала Бет.

— А... Надеюсь, предохранялись?

Парень и девушка сразу же смутились, но седовласый водитель вертотанка уже сменил тему:

— Подвезти вас?

— Да, если не трудно.

— Конечно, не трудно.

Бен поправил свой шарф, испачканный в смазке, и приподнял уже открытый люк.

Молодые люди тут же воспользовались его предложением.

В танке было уютно, хотя и грязно. Да и жарковато было, гораздо жарче, чем снаружи.

Бен уселся на переднее сиденье, гости - на заднее.

— Как дела на космодроме? – спросил Хэн.

— Всё так же, - помрачнел Бен, - корабль Земной Империи требует повиновения. В обмен на это собирается нас защищать и так далее и тому подобное. Починить наши пищевые синтезаторы тоже обещают. А требуют всего ничего - продаться им со всеми потрохами. Бен смачно сплюнул, прямо на пол.

— Никаких подвижек?

— Никаких. Присоединение к Империи или смерть.

— И какое решение?

— Ещё неизвестно. Но куда ни кинь... Сами понимаете.

— Да, - согласил Хэн.

— Ну что, поехали?

— Ага, - сказала Бет.

— Тогда держитесь.

Бен завёл двигатель, затем пустил машину на полную скорость. Шум стоял такой, что говорить было невозможно.

Вертотанк мчался быстро, пассажиров сильно трясло из стороны в сторону, Хэна стало слегка мутить. Тем не менее, они прибыли на место быстрее, чем его успело вырвать.

— Ну как вам моя машина? - спросил Бен, когда остановился в центре города и заглушил двигатель.

— Класс! - ответила Бет, хотя было видно, что она тоже с трудом борется с приступами морской болезни.

Бен вылез из кабины, ребята следом за ними.

Вокруг вертотанка уже собралась толпа - все хотели послушать новости.

— Ну что? Куда пойдём? - спросила Бет.

— Домой, - ответил Хэн, - мне надо подумать. Хорошенько подумать.

— А... - разочарованно сказала Бет, - я думала...

Но Хэн её уже не слушал - он направился в западную часть города, туда, где находилась его квартира.

Он думал о том, как решить возникшую проблему. Не могло не быть третьего варианта. Просто не могло.

Вдруг его осенило: рассказ андроида. Он же сказал "думаю, он был прав". Ребёнок, который не смог смириться с нашествием агрессоров, был прав! Ребёнок со взрывным устройством был прав!

Хэн изменил направление, теперь он шёл в центр города, на электростанцию. Он знал, где находится большая красная кнопка, и это всё, что ему было нужно.

— Сражаться, вот наш удел! Пусть даже сражаться такой ценой, - подумал он, взбадривая себя.

Он зашёл в здание - его никто не останавливал, любой житель Пупысты мог сюда войти. Он был здесь со школьной экскурсией и хорошо помнил, как гид сказал: «Вот сердце нашей атомной станции. Она вырабатывает энергию на всю планету! А вот это – большая красная кнопка, её ни в коем случае не надо нажимать. Она служит для уничтожения станции. Раз – и всё. Такой способ защиты предусмотрели первые поселенцы, и он работает до сих пор».

Хэн открыл двери отсека управления.

— Мы им ещё покажем! - вертелось у него в голове.

Он протянул руку к пульту.

Вот она, заветная красная кнопка, которая разом решит все проблемы и даст хороший урок Империи. Взорвать планету, а вместе с ней - их корабль! Дорогой, хорошо защищённый…

Внезапно его схватили за руки, повалили на пол и начали связывать. Он не успел ни отпрыгнуть, ни защититься.

— Мне очень жаль, Хэн, но этого я допустить не могу. Наши люди не выбирали смерть. Они молились, они хотели жить. И вот, когда пришло спасение, когда им протянули руку помощи, ты хочешь их убить? Мне очень жаль.

Хэн узнал говорившего. Это был Пен Браун.

— Но мне об этом сказал старый робот, я нашёл Камень Познания.

— Старый маразматик не может дать никакого совета. Он не способен на это. В лучшем случае, он может рассказать историю своей жизни. Историю, которую ты понял так, как ты понял. Мне очень жаль. Эта притча, скорее, о том, что люди сами во всём разберутся, но вовсе не о методах. Впрочем, притча, на то и притча, что каждый её понимает в меру своей испорченности. Ты выбрал такое толкование. Что ж, мне очень жаль.

— Чего тебе жаль, - спросил Хэн, хотя уже стал понимать, что что-то тут не так.

— Жаль, что ты не сможешь быть с Бет. Я этого не допущу. Я надеялся, что ты - тот, кто может понять. Но ты - обычный дурак, дурак, не способный думать. Дурак, умеющий только бездумно нажимать на кнопки... Что ж, очень жаль... Электростанцию, кстати, так просто из строя не вывести. То, что показывали на экскурсиях: лишь первое приближение для школьников. Да ты, наверное, и сам понимаешь, что никто не станет ставить кнопку управления реактором туда, где проводятся экскурсии и куда может проникнуть любой идиот. Хотя, действительно, старый механизм уничтожения планеты сохранился. Но его охраняют. Те, кто понимает: жизнь – очень большая ценность. Что ж, ты свой выбор сделал. У жителей нашей планеты всего три альтернативы - сдаться, погибнуть, или погибнуть самим и убить других. Не многих, только один земной корабль, но убить…

Он ненадолго прервался, чтобы перехватить руки Хэна – он пытался вырваться, потом продолжил.

— Но выход здесь - только первый. Да он тяжёл и неприятен, но только это решение правильное. Потому что остальные варианты - не решение, а уход от него. Проявление слабости и глупости. Да, Империя отвратительна, но она даст право людям жить.

Он отпустил руки Хэна и сказал: «А теперь ты свободен. Можешь идти. Только оставь в покое Бет. Ты не имеешь на неё никакого права, ведь ты – тот, кто хотел её убить. Об одном прошу: оставь ее в покое».