rexpa
№45034 "Креативный продюсер"

Креативный продюсер

Закоренелый грешник, давно переквалифицировавшийся в безупречного инока, долго ждал предсказанного чуда - и дождался.

Благодаря ежедневным, регулярным, ни разу не пропущенным бдениям истового послушника легендарная икона заговорила.

Сердитый глас раздался в келье самого образцового кандидата в монахи, слывущего в обители за образец аскезы. Этот человек однажды в Сочельник объявился в монастыре с огромной суммой в рублях и валюте. Никто так и не узнал, какие грехи хотел замолить раскаявшийся миллионер, но то, что бедолага жаждал получить от небес прощение, не вызывало сомнения даже у младшего пономаря.

Настоятель, приняв щедрый дар от неофита, в свою очередь сделал встречные шаги.

Отдельная келья с евроремонтом и персональным санузлом.

Свободный график отбивания поклонов.

Но самое главное - иноку была предоставлена возможность в собственной келье молиться перед чудотворной иконой.

Икона эта не была внесена в реестр проверенных святынь, так как не мироточила, как другие иконы, и не излечивала, а лишь имела репутацию необъяснимого артефакта.

Легенда гласила, что если какой-нибудь отъявленный грешник ежедневно в одно и то же время по два часа будет каяться в содеянном, то икона заговорит.

К сожалению, для проверки чудотворности данной иконы у насельников монастыря не хватало греховности – все монахи в обители отличались заурядными биографиями.

И вот наконец-то в монастыре появилась вполне подходящая кандидатура.

Тому, кто должен был разговорить молчащую икону, прозрачно намекнули, что в тот момент, когда икона издаст глас, душа его станет белой и пушистой, и совесть тоже, и память, вплоть до генетического уровня.

Но для этого надо исповедоваться и каяться, каяться и исповедоваться, ну и не забывать, конечно, о молитвах.

Одумавшемуся грешнику выдали сокращенный псалтырь.

К молитвеннику, так сказать, для чистоты эксперимента, инок по старой привычке вежливо попросил устройство для обнаружения подслушивающих и записывающих устройств, а также прочей электронной дряни.

Келья оказалась абсолютно стерильна, да и с такими толстыми стенами, что ни одно слово не могло вырваться наружу.

А отсутствие окна гарантировало от дистанционного прослушивания.

И началось ожидание чуда.

Ждать пришлось долго.

Инок чередовал упорное и добросовестное чтение молитв с историями из своей бурной, активной жизни, не укладывающейся ни в гражданский, ни в уголовный Кодексы.

Инок ни разу не пропустил означенные часы.

Но икона молчала, молчала и молчала.

И вот однажды грешник подумал, что явка с повинной и чистосердечное признание гораздо эффективнее любой чудотворной иконы.

Прекратил инок в урочное время искренние молитвы, и раскаяния с шокирующими подробностями, и жуткие исповеди.

— Никто не слышит моих молитв.

Инок демонстративно повернулся спиной к иконе.

— Так зачем треп разводить?

И тут икона заговорила.

— Да слышат тебя грешник, слышат!..

— Не… Не…

Крепкое словцо застряло в горле монаха.

— Не… Не…

— Твоя молитва услышана, грешник, но берегись: если прекратишь молиться...

Иконный глас был полон гнева, хотя уста глазастого Спаса и не дрогнули.

— Не слышу ответа.

Но тут в иноке заиграла прежняя упертость и ретивость.

— Извини, брат, но сколько мне еще нести эту чушь, чтобы получить хоть частичное прощение?

— Думаю, пока не окочуришься.

И тут грешник почувствовал некий подвох.

— Да ты кто будешь-то? Колись!

— Продюсер.

— Кто, кто?

— Креативный продюсер, главный специалист по реалити-шоу.

— Значит, бабло делаете...

— Делаем, делаем. Только в вашем мире наш брат продюсер распахивает визуальную ниву, ну, а мы больше на уши давим. Наше то есть ваше, реал-шоу «Кающийся грешник» ежедневно слушают более половины всех абонентов.

— Серьезно.?..

— Пойми, это самое рейтинговое реал-шоу, и я не могу позволить тебе взять и прекратить его просто так.

— Выходит, я суперстар?

— Еще какой! Особенно на тебя западают женщины от четырнадцати до ста.

— У вас что, бабы до ста лет доживают?

— И мужики тоже.

— Кошмар, сплошные старики да старухи.

— Некоторые доживают и до ста пятидесяти, если слушают наше реалити-шоу.

— Не заливай.

— Геронтологическая статистика.

— Только давай без всякой зауми.

Инок взял мыслительную паузу.

Иконный глас - тоже.

— И знаешь, я не люблю, когда мне кто-то угрожает, даже если он потусторонний продюсер.

— У нас не потусторонний мир, а параллельный.

— Да пусть хоть фиолетовый.

— Ладно, уговорил.

Глас наполнился миролюбивыми нюансами.

— Надеюсь, обойдемся в дальнейшем без угроз.

— Совсем другой коленкор.

Снова помолчали.

Наконец инок задал наивный вопрос:

— Значит, мне продолжать каяться?

— Разумеется.

— А в чем тогда мой интерес?

— В том, что мы не передадим ауди-запись твоей исповеди в правоохранительные органы.

— Нашли чем испугать!

— Ну хорошо, сделаю тебя святым.

— Не понял.

— Да что тут непонятного? Как зайдет к тебе отец настоятель, я матюгнусь трехэтажным...

— Не, не, только без сквернословия.

Инок торопливо перекрестился.

— Как-никак, икона.

— Ну,тогда выдам пару нечленораздельных звуков.

— Думаешь,для получения мною звания святого этого достаточно?

— Ну, не поможет - всегда повторить можно.

— Может быть, ты, продюсер хренов, и прав...

— И не сомневайся.

— Тогда извиняюсь за, так сказать, техническую задержку с эфиром.

— Не переживай, шоу началось точно в объявленное время.

— Значит, мы перетирали тему перед миллионами свидетелей?

— У нас, креативных продюсеров, нет привычки что-то утаивать от благодарных слушателей.

— Клево!

— Ну, продолжай без меня.

Заиконный глас исчез, не оставив даже эха.

А закоренелый грешник напряг память, чтобы из самых потаенных глубин вытащить наружу самое отвратительное из своих деяний, о котором никто и никогда не узнает на этом свете.