Kalendula
№45107 "Лампа"

- Три миллиона жизней - это плата за независимость?! Малыш, ты нарываешься на неприятности!

— Вот уж ничуть. Пока вот это, - Димка небрежно помахал перед носом Ахмеда закопченной керосинкой, - у меня, я могу просить все, что мне в голову взбредет.

Джинн устало вздохнул и покачал головой. С каким удовольствием он бы оторвал нахальному щенку голову! Но нельзя – хозяин лампы, чтоб ему всю жизнь икалось. А ведь все так хорошо начиналось…

***

Джинн сидел в лампе и скучал. Шутка ли – его в последний раз вызывали чуть ли не сотню лет назад. А потом грянула Первая мировая, хозяина лампы по-глупому застрелили в какой-то подворотне, а его, с позволения сказать, наследнички ни разу даже не попытались почистить старинную, ручной работы, латунную лампу. Закинули куда-то на антресоли (Ахмед при этом больно ушиб локоть), а потом и вовсе на дачу увезли.

Джинн был в курсе всего, что происходило в окружающем мире: ИфритКом по праву считался самым надежным провайдером. Вообще, профсоюз исполнителей желаний внимательно следил за соблюдением прав джиннов и ифритов. Одним из неотъемлемых прав рабов различных предметов – от колец и ламп до платяных шкафов и ночных ваз – считалось право на получение свежей информации об окружающем мире. Поэтому, как только появилось такое понятие как «всемирная паутина», профсоюз тут же создал свою локальную сеть и подключил ее к Интернету.

Но даже наличие в лампе современного компьютера не помогало развеять бесконечную скуку. Ахмед знал, что керосинками уже давно не пользуются даже в глухих деревнях. Он бы с большим удовольствием сменил место жительства и перебрался бы в какой-нибудь факс или хотя бы термос, но для этого требовалось согласие хозяина. А вот хозяина у лампы-то как раз и не было. Если бы предыдущий успел загадать третье желание, Ахмед считал бы свой контракт выполненным и с чистой совестью мог бы отправиться в давно заслуженный отпуск, а потом – на распределение в новый предмет. Но ему не повезло. С завидным упорством джинн отправлял в профсоюз заявки на изменение вероятности нахождения лампы. Бесполезно. Сначала политическая обстановка была неподходящей, потом не хватало керосина, ну а после того, как состоялась «электрификация всей страны», керосиновые лампы устарели. И теперь джинну не оставалось ничего другого, как сидеть в лампе и ждать, когда какому-нибудь любителю антиквариата придет в голову ее начистить. «О, Великий Аллах», - взмолился Ахмед: «Сделай уже так, чтобы лампа кому-нибудь понадобилась и чтобы ее потерли! И при этом сделай так, чтобы она попала в руки неразумному человеку, согласному на исполнение одного желания вместо трех!»

Судя по тому, что случилось после, как раз в это время в Небесной Канцелярии был день приема заявок от населения, поскольку тем же вечером на электронную почту Ахмеда пришло письмо следующего содержания:

«Уважаемый Ахмед!

Ваша заявка принята. Можем предложить Вашему вниманию следующие варианты желаемых хозяев лампы:

1. Глухов Владимир Сергеевич, 38 лет, страдает олигофренией, заветное желание: отсутствует. Возможное желание: неизвестно. В зависимости от настроения может придумать все, что угодно – от плюшевого зайца до мира во всем мире.

2. Капустин Дмитрий Константинович, 13 лет, практически здоров, заветное желание на момент подачи заявки: найти клад стоимостью миллион долларов США.

3. Хворостинина Мария Игоревна, 17 лет, маниакально-депрессивный психоз, заветное желание на момент подачи заявки: выйти замуж за принца на белом «Мустанге».

В случае Вашего согласия на работу с одним из предлагаемых хозяев лампы просим Вас оповестить секретариат Небесной Канцелярии в течение суток с момента отправки данного сообщения. Предупреждаем, что Ваш отказ от сотрудничества будет считаться неуважением к Высшим силам.

Ответственный секретарь Небесной Канцелярии, гурия высшей категории Гюльнара».

Ахмед задумался. Связываться с истеричной девицей не хотелось. Олигофрен с его непредсказуемыми желаниями также не представлялся джинну заслуживающим доверия. Поразмышляв некоторое время, Ахмед решил остановиться на втором варианте. Написал ответ в Небесную Канцелярию и стал ждать результатов.

***

Димка в очередной раз прогуливал школу. В конце концов, читать-писать-считать его научили, а все остальное он считал лишним. Вон, сосед, три класса образования – а на какой тачке рассекает! Чем он, Димка, хуже? Тут главное – уметь вертеться. Вот и вертелся Димка, как пропеллер: на каникулах обшаривал старые дачи, безошибочно выбирая те, в которых можно было найти что-то интересное, а во время учебного года приводил свою добычу в порядок и сбагривал по сходной цене знакомым перекупщикам.

Вот и сейчас он осторожно, чтобы не попасться на глаза знакомым, пробирался в свою, как он ее называл, «берлогу». Недавно Сыч намекнул Димке, что в моду входят старинные лампы, и тот тут же вспомнил, что у него как раз завалялась одна керосинка, явно сделанная еще до революции. Димка прекрасно знал, что за такую лампу, да еще в хорошем состоянии, можно будет получить неплохие деньги. Но сначала лампу требовалось найти и привести в это самое хорошее состояние.

Димка забрался на чердак давно заброшенного дома, где он еще пару лет назад оборудовал склад ворованных вещей, и принялся за поиски. Лампа нашлась на удивление легко. Димка повертел ее в руках, достал из ящика кусок ветоши и зубной порошок и принялся за работу.

— Пшшшш! – раздалось из лампы. Чердак заволокло едким вонючим дымом.

— Чего?! – опешил Димка.

Дым постепенно рассеялся, и Димка увидел перед собой смуглого мужика в спортивном костюме.

— Ты кто? – спросил изумленный мальчишка.

— Джинн, ясное дело. А ты кого из лампы добыть рассчитывал?

— Да я, собственно, никого не добывал, - растерялся Димка, - Я хотел почистить ее. А что, реально – джинн?

— Зуб даю! – Ахмед протянул Димке покрытый золотой коронкой глазной зуб.

— Ух ты! – восхитился мальчишка, - И что, прям все-все можешь?

— В пределах контракта – все, что угодно. Так что давай, подписывай, загадывай – и я пошел.

— Ну да, «подписывай». Ты мне его сначала прочитать дай как следует, - Димка требовательно протянул руку. Ахмед щелкнул пальцами, и протянул мальчишке невесть откуда взятый бланк контракта, аккуратно отпечатанный на принтере и снабженный несколькими печатями.

— Читай. Только в темпе, а то у меня рабочий день скоро закончится.

Димка взял контракт и углубился в чтение.

— Та-ак, - голосом, не предвещавшим ничего хорошего, сказал он, - а почему одно желание? Не по правилам. Три положено. Ты не смотри, что я в школу не хожу, сказки-то в детстве все читали!

— А это потому что от твоего предшественника только одно желание осталось, - как можно убедительнее сказал Ахмед.

— Да ладно тебе заливать! Меня твои предыдущие контракты не касаются. Мне три желания положено – и точка.

Ахмед понял, что, пожалуй, ошибся в выборе. Ну что ему стоило организовать этой Хворостининой ее принца на белом «Мустанге»? Джинн вздохнул, провел рукой по контракту, в котором тут же появилось необходимое исправление. Димка подозрительно уставился на бумагу, потом поднял глаза на джинна:

— Не понял. Это что, ты так можешь в любой момент условия контракта изменить? Не пойдет.

— Пока контракт не подписан, его можно изменить. Потом уже никак. ты не отвлекайся, читай.

— Так… Время на исполнение одного желания – сутки. Это хорошо. Не загадывать ничего, приводящего к увеличению количества желаний – это понятно. Не допускаются желания, приводящие к смерти одной из сторон, подписавших данный контракт – разумно. Не разрешено желать получения магической силы и прочих сил, изначально не свойственных человеку – жаль, ну да ладно. Сойдет. Ручка есть? Или у вас принято кровью подписываться?

Ахмед поморщился:

— Кровь ему… Ты бы еще жертвоприношения вспомнил… Держи.

Димка повертел в руках «Паркер» с золотым пером, подписал бумагу и сунул ручку в карман.

— Эй! – возмутился Ахмед, - Ручку отдай!

— Да ладно, ты себе еще сделаешь. Когда можно первое желание загадывать?

— Да хоть сейчас. Раньше сядешь – раньше выйдешь. Ну, то есть, раньше начнем – раньше закончим.

— Ну тогда… Во! Хочу двойника себе, чтобы в школу за меня ходил, там на одни пятерки учился и предкам по дому помогал вместо меня. Только смотри, без обмана, чтобы он совсем у них не поселился! Как я домой прихожу – чтобы испарялся сразу. Слабо?

— Да чего ж тут сложного-то, - облегченно вздохнул Ахмед, - будет тебе двойник. Завтра же за тебя начнет в школу ходить.

— Ага! – обрадовался Димка. – А второе желание когда загадывать можно?

— Да давай уж сразу, чего тянуть-то?

— Тогда, - мальчишка задумался, - а вот можешь, например, сделать так, чтобы я клад нашел? На миллион баксов, а?

— Да легко! – на ладони джинна материализовалась карта, на которой крестиком было обозначено место расположения клада, - Пожалуйста. Третье желание сейчас загадаешь или потом?

Димка задумался. Попросить виллу на Багамах или Канарах? С лимоном в кармане он и так себе купит все, что захочет. Бабу красивую? На кой она ему… Только на мозги капать будет. Известности? Да она и так будет, когда он клад найдет.

— Это… А вечную жизнь можно?

— Не, это не положено. Сам же читал контракт. Человек вечно жить не может – значит, нельзя.

— Тогда… - Димка задумался еще сильнее, помолчал пару минут, а потом хитро посмотрел на Ахмеда, - Армию хочу.

— Чего-о?! – Джинн от изумления аж подпрыгнул, - Зачем тебе армия? Что ты с ней делать-то будешь?

— А это уже не твоего ума дело. Сказал – хочу армию. Свою. Личную. Чтобы всюду за мной следовала и во всем мне подчинялась, - размечтался Димка, живо представляя себе, как наконец-то поквитается со всеми, кто над ним смеялся: и с Машкой из параллельного класса, и с Петькой, который ему на той неделе фингал под глазом поставил, и даже – страшно подумать! – с самим Сычом, чтобы неповадно было в другой раз обсчитывать.

— И большая армия тебе нужна? – вырвал его из мечтаний Ахмед. Димка снова задумался.

— Да, думаю, трех миллионов хватит, - назвал, наконец, мальчишка самое больше число, какое мог себе представить, - только чтоб ее кормить и снаряжать не надо было, а то знаю я вас: чуть чего не укажешь в желании – и пиши пропало, сразу надуете. Так что чтоб все по-моему было, как я сказал! Выполнишь – отпущу.

— Да ты совсем охренел! - Три миллиона жизней - это плата за независимость?! Малыш, ты нарываешься на неприятности!

— Вот уж ничуть. Пока вот это, - Димка небрежно помахал перед носом джинна закопченной керосинкой, - у меня, я могу просить все, что мне в голову взбредет.

— Ну хорошо, - покачал головой джинн, - будет тебе армия. Завтра сюда же приходи в полдень.

На следующий день, едва часовая стрелка часов приблизилась к заветной отметке, Димка помчался в свою «берлогу». Ахмед уже ждал его на лестнице, ведущей на чердак.

— Ну что, пошли, покажу тебе твою армию, - сказал джинн, - только лампу-то отдай.

— Ну уж нет! Пока своими глазами не увижу – не отдам, - начал было спорить Димка, но Ахмед махнул рукой:

— Да не хочешь – не отдавай. Потом разберемся. Пошли.

— Куда?

— А ты что, думал, что я тебе трехмиллионную армию на чердаке спрячу? Больной, что ли? Пошли, говорю.

Димка и Ахмед вышли из дома и направились к реке. Ярко светило солнце, над водой танцевали бабочки-поденки. Стоило мальчику подойти к воде, как они тут же окружили его плотным облаком, стали лезть в глаза и в рот. Димка замахал руками:

— Что это?!

— Это? Твоя армия. Все как заказывал: три миллиона, кормить не надо, снаряжать не требуется, готовы везде и всюду следовать за тобой. Правда, они – не люди, да и срок жизни у них всего один день, ну так ты же и не просил, чтобы армия состояла из человеческих существ… - джинн с усмешкой посмотрел на мальчика и подмигнул ему, медленно тая в воздухе, - Принимай работу. Контракт выполнен, я свободен.

— Сто-ой! – закричал Димка, отчаянно натирая лампу песком, - Вернись! Мы так не договаривались!

— Да брось ты эту лампу. Неужели ты думаешь, что я навечно к ней привязан? – раздался голос откуда-то сверху, - Это теперь – просто старая керосинка. Так что оставь ее в покое.