tinyfly
№45225 "То, что им нужно"

ТО, ЧТО ИМ НУЖНО

— Может, ты оставишь ее в покое и все же поужинаешь со мной и отцом?

Невысокая щуплая женщина с аккуратной прической и образом классической домохозяйки, осторожно вытерла об клетчатый передник руки. Взгляд ее с некоторой долей недовольства уставился на сына. Надо же – ему уже двадцать один год, а он по прежнему находит радость только в этой железной коробке, которую любовно называет «моя железная подружка».

— Ма, я занят, - молодой человек даже не скрывал нотки раздражения в своем голосе, он нажал меленькую кнопку на системном блоке. В выехавшую панельку привода послушно лег блестящий диск, и конструкция поглотила его с легким шуршащим звуком.

— Ты не хочешь пригласить ее к нам на эти выходные? – мать никак не желала сдавать свои позиции и тихонько опустилась на краешек дивана, рассматривая сыновью комнату. Память женщины бережно хранила те воспоминания, когда в этих стенах еще не было постеров с практически раздетыми девушками, разбросанных всюду вещей и бесконечного числа коробок самого разного размера и формы. – Как твой проект?

Женщина спрашивала скорее просто для виду, чем в надежде услышать ответ. Даже отсюда, с того места, где она сидела, было видно, что на письменном столе вот уже который день не менялось расположение вещей. «Нужно бы протереть тут пыль» - по-хозяйски подумала мать и кашлянула, привлекая внимание отпрыска.

— Мам, я делаю.

— Ты никогда раньше не врал мне, Джеки.

Это привлекло его внимание, правда совсем не на долго. Мать знала, как не любил ее сын этой ласкательной формы своего имени. Парень крутанулся в удобном кресле и посмотрел на родительницу взглядом полным уставшей отрешенности. Сейчас ей даже показалось, что сын и вовсе предпочел бы больше никогда ее не видеть. Может не в глобальных масштабах, но уж наверняка в стенах своей комнаты.

— Я работаю над этим планированием, и мне не нравятся твои допросы по каждому пустяшному поводу. Сейчас ты как раз отвлекаешь меня от сбора материалов, необходимых мне в дальнейшем проектировании.

— Хорошо, хорошо, - женщина поднялась. Пружины дивана жалобно скрипнули, словно напоминая о том, что мебель в этой комнатушке тоже давно пора сменить. Правда, как это сделать, если в последнее время Джеки только тем и занят, что дни и ночи напролет просиживает у экрана огромного новенького монитора? Делал ли он выпускную работу или же просто убивал время за играми и интернетом – она не знала наверняка. Хоть некоторые вещи, как пресловутый пыльный стол, громко кричали в пользу второго варианта.

— И все же пригласи ее к нам на уик-энд. Мы с отцом хотим по ближе познакомится с твоей подругой, - произнесла мать напоследок. – Как, ты говорил, ее зовут?

Джеки отмахнулся, вновь показав матери спину. И, подчеркивая свое нежелание продолжать разговор, в каком бы русле он не шел, демонстративно потянулся к рычагу регулировки громкости на стереосистеме. Два динамика среднего размера колонок, висевших позади него, отозвались странным набором звуков.

Домохозяйка прикрыла дверь за собой.

* * *

Дженнифер не так давно исполнилось двадцать лет. Впрочем, любой брошенный на девушку посторонний взгляд подводил под сомнение точность этой цифры. А все потому, что одевалась она без присущей этому возрасту вычурности. Кроссовки, комбинезоны, мешковатые свитера с распродаж по три доллара за штуку. Джен никогда не задумывалась о длине шпилек. У нее попросту не было из чего выбирать. Собираясь на занятия, она просто натягивала первые же попавшиеся под руки вещи, за чистотой которых, нужно отдать ей должное, Дженни прилежно следила.

Сегодня день выдался особенно тяжелым – в университете, как назло, один за другим навалились тестирования.

— Этот пустырь меня просто выводит из себя, - девушка поправила лямки потертого джинсового рюкзака и замедлила шаг, как только они с подругой вышли из-за поворота. Меджик-стрит расположилась на самом отшибе города, и здесь жили в основном те, кто не мог себе позволить более роскошные апартаменты в многоэтажных зданиях поближе к центру. Даже до автобусной остановки приходилось добираться пешком как минимум двадцать минут.

— Вполне себе миленький пейзаж! – ответила ее спутница и хихикнула, подчеркивая несерьезность своих слов.

Сара была единственной подругой Дженни. Но несмотря на это, она все равно считала Сару девушкой недалекой. Еще бы! Как можно было всерьез называть «миленьким пейзажем» разбросанные прямо в конце улицы остатки незаконченного строительства, огороженного желто-черными полосатыми шлагбаумами.

— Я не понимаю, куда смотрит муниципалитет и мэр, - Дженни покачала головой. Хоть она и понимала шутку подруги, но вид ее оставался серьезным.

— Да брось ты, Джен, - Сара уже знала это выражение лица. Догадаться, что за ним последует, не представляло сложности. Наверняка Дженнифер уже вовсю продумывала массовую акцию протеста. Пожалуй, не осталось в университете ни единого человека, который не был наслышан об этой великой страсти мисс О’Брайен. Иногда такая деятельность приносила свои плоды, но большей частью все перерастало лишь в пустое сотрясание воздух. Но было бы проще договориться с летящим навстречу носорогом, чем переубедить девушку в бесполезности своих идей. Поэтому Сара, уже зная по какому сценарию может развиться весь дальнейший разговор, предпочла перенести его в другую плоскость. Пока еще подруга не слишком прониклась духом возмущения.

— Как у тебя с Тайлером? – спросила она, когда подруги остановились у лотка с мороженым.

Дженнифер предпочла бы развивать тему о благоустройстве родной улицы, о странных повадках леммингов, о чем угодно, только чтобы не говорить о Джеке Тайлере. Да и что она могла ответить на такой прямой вопрос? Никак – вот этот ответ как нельзя точнее характеризовал происходящее между ними. Она дала себе фору, вытряхивая из кармана остатки мелочи. Она не спешила, сосредоточенно собирая нужные ей монетки.

— Ну… - Дженни забрала у продавца свою порцию ванильного мороженого, - наверное еще слишком рано для того, чтобы делать какие-то выводы.

— Я думала вы встречаетесь, - Сара подмигнула ей и уже открыла было рот, чтобы задать очередной вопрос, которыми роилась ее курчавая головка, когда прямо им наперерез выскочила группка ребятни. Они гоняли мяч, смеялись и подзадоривали друг друга выкриками и хвастовством.

— Осторожнее вы! – Дженни едва успела схватить за шиворот одного из шалопаев, когда тот бросился вслед за потертым мячом прямиком на дорогу. Громкий многократно повторившийся сигнал автомобиля резким эхом разнесся по округе. Водитель пикапа высунулся из окошка, погрозил мальчишкам кулаком и его авто вновь тронулось вперед по дороге.

— А ты говоришь – «миленький»! С этим нужно что-то делать, нельзя молчать!

Сара тяжело вздохнула, радуясь, что они, наконец, дошли до ее дома. Подруга все же ушла в более привычную для нее стихию и если сейчас не прервать ее, то сделать это потом будет намного сложнее. А Сара была из тех людей, которым воспитание просто не позволяло перебивать людей на полуслове. Даже если эти люди несли полнейшую чушь.

— Придешь ко мне делать задание по литературе? – поинтересовалась она.

— Может быть, - задумчиво ответила Дженни и, забыв даже попрощаться с подругой, так и пошла дальше, рассеянно рассматривая асфальт тротуара под ногами. Теперь-то уже совсем точно было ясно, что она погрузилась в продумывание очередного манифеста.

Сара даже не обиделась. Все, как всегда и еще один обычней день.

* * *

Его телефон не отвечал. Дженнифер еще раз пересчитала в уме все звонки, для верности зажимая пальцы на руках. Итого четыре раза. И всегда в трубке на том конце провода раздавались только гудки.

— Опять звонишь ему? – отец отвлекся от своей газеты и посмотрел на нее поверх очков в довольно несуразной оправе.

Она кивнула, пряча телефон в карман и подвигаясь ближе к краю дивана, освобождая место для двух своих братьев – старшего Дэна и младшего Майкла. Еще один, самый маленький член семьи О’Брайен громогласно тарабанил ложкой по столешнице детского стульчика.

Еще даже толком не усевшись, они тут же принялись делить власть за право владения пультом от телевизора. За что тут же и получили. Мать этого многочисленного семейства со спокойствием удава отвесила им обои по сочной затрещине, отобрала предмет спора и тут же с полным правом им воспользовалась. По ее мнению, самое лучшее, что можно было смотреть субботним вечером, был исключительно канал новостей – вопреки всеобщему распространенному мнению о домохозяйках, Альма презирала сериалы и передачи о кулинарии.

— Хватит уже названивать этому мальчику, - добавила она, даже не скрывая своей озабоченности этим вопросом. – Мне казалось, что моя дочь не опуститься так низко и не станет навязывать свое общество парню, который избегает ее.

Дженнифер затеребила край рукава растянутого старенького свитера, который теперь донашивала за старшим братом. Мать права, что уж тут отпираться, но сдаваться ей не хотелось. Как не хотелось и дальнейшего этого разговора.

— Я в тройке учеников с самыми высокими балами, - не без гордости оповестила Дженни, хоть и преследовала несколько иную цель. Родители, однако, проявили к этой стороне ее жизни меньше интереса. Их дочь всегда прилежно училась.

Девушку слегка досадливо уколола обида. Несмотря на всю их занятость, Дженни рассчитывала на большее внимание к себе. Однако же пока что это внимание ограничивалось лишь неприкрытыми намеками на то, как ей лучше поступать со своей личной жизнью.

— Еще известны не все результаты, - поправила Джен и тут же поспешила добавить, - но я почти уверена, что по оставшимся предметам у меня нет проблем.

— И как ты все успеваешь? - Майкл сполз с дивана на пол и принялся ковырять в носу.

Дженни поморщилась. Где-то в глубине души она не понимала мать. Зачем рожать столько детей, если в конечном итоге не сможешь уделить нужной доли воспитания каждому из них? Девушка не озвучивала эти мысли вслух, предпочитая как можно тщательнее маскировать их. Мать обижать не хотелось.

— Па, поможешь мне с плакатом? – попросила Джен и молящим взглядом буквально вцепилась в отца.

— А зачем тебе в этот раз? – родитель даже отложил газету в сторону, любовно и осторожно складывая очки в нагрудный карман рубашки. – На прошлой неделе только устраивала митинг, а теперь что?

— Неужели только меня одну волнует загрязнение окружающей среды? – она даже и не заметила, как повысила голос.

— Началось… - скорбно пробубнил себе поднос старший брат и последовал примеру младшего, освобождая место на диване. Бросив всем - «Спокойной ночи», - Дэн направился к лестнице на второй этаж.

Дженни фыркнула. Она уже давно привыкла к такому отношению. Ну и что? Великих личностей всегда преследовали две беды – предательства и люди, которые в них не верили. У Дженни было время свыкнуться со вторым аспектом, а вот первый, как ни странно, пока что не давал о себе знать. Или это умело проделывалось за ее спиной.

— Я никогда не буду молчать о том, что не правильно, - упрямо заявила она.

— А разве мы с матерью на этом настаиваем? Просто… как бы тут сказать по точнее.

Он пригладил растрепанные края рукавов и посмотрел на жену, безмолвно ища поддержки.

— Дорогая, папа хочет сказать, что иногда лучше не быть такой категоричной.

— А я считаю, что нужно просить о том, чего хочешь! Добиваться и требовать!

Девушка вскочила, откидывая назад тугой хвост завязанных волос. Она так и знала, что эта идея не даст ничего стоящего – отец если и возьмется помогать, то прежде прочтет долгую лекцию о неписаных законах жизни.

— Вот ты, папа. Ты гроши зарабатываешь, хотя при этом у тебя хорошая квалификация и твои руки строителя должны быть востребованы. А вместо этого…

Она махнула рукой, поджимая губы. Разговор все равно был бесполезен. И обидеть родителей ей не хотелось – пусть они и жили на тонкой грани между бедностью и нищетой, родители делали для них все возможное. Вот только принимать их образ жизни ей не хотелось. Их отрешенности и пассивность была в ее глазах наглядным примером безразличия к собственной же жизни , который Дженни никогда не могла понять.

— Я уверена, что все наши протесты будут услышаны! – подвела она жирную черту под разговором, тем самым закрывая его, и ушла к себе.

* * *

В комнате было душно. Воздух пах смесью специй, жареного картофеля и сигаретного дыма.

Джек на какое-то мгновение отвернулся от монитора, нехотя вставая из кресла и разминая онемевшие ноги. Он и не заметил, как настал вечер. Короткий взгляд вокруг и стало ясно, что он не заметил и мать, которая уже успела тихонько протереть пыль на мебели, сложить на край дивана ворох свежевыстиранной и выглаженной одежды, и даже принести ему тарелку с едой – его порцией выходного барбекю, которое в их семье было почти что традицией. Джек присвистнул, тут же хватая жареную ножку цыпленка и с удовольствием откусил кусок побольше. Мясо уже успело остыть, но голодному организму было все равно – он требовал насыщения. И более основательной пище, чем чипсы и газировка.

Парень передумал спускаться, плюхнувшись в кресло и неспеша начав в нем вертеться. Один поворот – еще один укус от куска.

На письменном столе пульсирующими ритмичными вспышками мелькал экран звонящего телефона. Джек предусмотрительно выключил звук у надоедливого маленького живчика. Теперь же, наспех заталкивая в себя еду, даже не заботясь о летевших на пол хлебных крошках и каплях жира, он пришел к выводу, что предусмотрительность была не полной – стило вовсе отключить телефон. Джек знал, что отвечать на звонки не станет, ему в сущности даже и дела не было до того, кто добивался его с такой настойчивостью. Наверняка кто-то из многочисленных приятелей и друзей.

На очередном повороте, когда просторная тарелка опустела вплоть до последнего листочка кучерявого салата, парень глянул на экран монитора, где его послушно ожидал увлекательный процесс игры и потом вновь на телефон. Вспышки исчезли.

— Вот и хорошо, - он небрежно вытер пальцы об футболку, пару раз размяв их нехитрой гимнастикой.

После этого его ладонь почти любовно обняла мышку.

* * *

Дженнифер разбудил странный шум. Даже скорее не сама его природа, а просто факт существования такового. Обычно в воскресный выходной вся эта улица впадала в состояние анабиоза, лишь изредка разбавленного криками и смехом играющих детей. Но к ним Дженни уже привыкла, и слух научился не реагировать на них, милостиво давая свой хозяйке выспаться. И хоть она была не из тех, кто проводит половину выходного в постели, хорошенько выспаться после тяжелой недели, все равно было в обязательном пункте ее правил. И даже несмотря на то, что все эти пункты и подпункты существовали всего лишь в голове девушки, она старалась следовать им.

Но сегодня все было по-другому. Дженнифер раскрыла глаза, потягиваясь и рассеянными взмахами ресниц смахивая с глаз остатки сладкой дремы, подаренной Морфеем. Она спустила ноги с кровати, давая ступням привыкнуть к прохладному полу. Шум, между тем, набирал обороты. Теперь она уже отчетливо могла слышать ревущий с надрывом мотор и нестройные ряды голосов, перекрикивающихся между собой. Любопытство разгорелось с троекратной силой и девушка быстро юркнула к окну, раскрывая его и высовываясь чуть ли не наполовину.

С дороги исчезли ужасного цвета шлагбаумы, а вместо них появился высокий сетчатый забор. А за забором уже вовсю кипела буйная деятельность. Огромный ковш экскаватора оскалившейся зубчатой пастью выхватывал очередную порцию земли из котлована, разворачивал свое неповоротливое железное тело и выбрасывал ее на кучу тут же рядом. Дженни не могла бы сказать точно, сколько именно фигурок в оранжевых касках она насчитала, но их было много, и они сновали туда-сюда. На ум ей невольно пришел образ муравейника. Рабочие перекрикивались, размахивали руками, носили толстые рулоны и кирпичи. Один из них, в каске белого цвета, стоял в стороне с развернутым полотнищем плана в руках.

— Эй, Джен!

Снизу, с улицы, ей помахала рукой Сара. По всему было видно, что она тоже не так давно проснулась – смуглая девушка куталась в толстые полы длинного халата и пыталась привести свои растрепанные волосы в порядок нервными разглаживаниями ладонью.

— Ты сделала это! – выкрикнула она и даже подпрыгнула на месте. – Тут будет детская площадка! И еще маленький сквер!

Ответить на ее слова Дженни не успела – дверь с треском распахнулась, сбивая на пол кусочки облупившейся краски со стен. Вся ее семья бесцеремонно валилась в комнату. Девушка на всякий случай попыталась вспомнить: не забыла ли она о каком-то важном семейном торжестве? В голову ничего не пришло. Она протерла глаза, отчаянно пытаясь понять хотя бы слово из всего того многоголосого потока, который на нее обрушился. Смысл терялся и заглушался писками самого младшего члена семьи, которого усадили тут же на пол. Джен прикрыла глаза и отошла на шаг, пытаясь сбежать из кольца шумовой атаки, которую ей организовала родня. Не вышло: выкрики стали еще громче, а круг сошелся почти вплотную – она даже чувствовала запах зубной пасты изо рта Дэна.

В конечном итоге из всей вакханалии ей удалось понять два самых главных зерна истины. Первое – ее все-таки поздравляли. Многочасовой протест, который она устроила чуть больше, чем неделю назад, принёс свои плоды. Вторую новость озвучил отец. Мистер О’Брайен поднял ладони верх и пару раз негромко хлопнул ими, призывая к тишине.

— Я подписал контракт и нашей бригаде дали добро на строительство медицинского комплекса! – его голос ликовал, хотя глаза оставались неизменно суровыми и с легкими налетами безысходности. Так и бывает, если все время жить в предчувствии краха всей своей жизни.

— Теперь мы заживем, - его голос подчеркивал решительный настрой.

И он с гордостью сгреб всех домашних в охапку.

* * *

Дженни наблюдала, с каким упоением отец готовил стэйки. Он ловко орудовал лопаткой на железной решетке новенького гриля и неспеша потягивал пиво из запотевшей бутылки. «И когда это у нас появился новый гриль?» - пришла в голову Дженни мысль и девушка пожала плечами сама же себе. И еще новенький велосипед у Майкла, с которого он не слезал весь день. Да и старшего брата теперь просто невозможно было застать дома – чувствовалось, что у него завелось больше карманных денег. И ценой всему этому стало все более частое отсутствия отца дома. Дженнифер даже забыла, когда в последний раз они ужинали все вместе. На прошлой неделе или дольше? Правы те, кто говорят, что ценится только то, что потеряно. Сегодняшний день был лишь исключением, подчеркивающим правило.

— Этот мост будет самой большой конструкцией во всем городе. Мэр Коннор считает, что таким образом проблема маленького количества тротуаров будет решена, - произнес мистер О’Брайен и подмигнул дочери.

Девушка оттолкнулась ногой от земли, и гамак качнулся с новой силой. Отец уже который час только то и делал, что говорил о новом масштабном строительстве.

— Мэр не понимает, что это не решит проблемы, - она неспеша набрала на телефоне новое сообщение и нажала кнопку «отправить». – Если он не услышит нашего протеста, то с понедельника мы организовываем голодную забастовку. Вы знаете, что вероятность взрыва атомной электростанции нашего города больше одной десятой процента?

Миссис О’Брайен чуть не выронила из рук поднос с шоколадным печеньем. Над сладостями домашнего приготовления еще витала теплая ароматная дымка.

— Дженнифер… - когда мать начинала вступление так официально, это говорило только об одном – далее последует длительное нравоучение. – Ты знаешь, что мы с отцом всегда с уважением относилась к твоей жизни и твоим увлечениям. Мы во всем поддерживали тебя и не стали противиться даже после того, когда тебя забирали в полицейский участок. Нам было очень неприятно узнать, что наша дочь провела ночь в тюрьме с отбросами общества, но мы приняли решение не мешать твоей жизненной цели. Но теперь, я считаю, пришло время расставить все точки над «и».

Мать посмотрела в сторону отца, ища у него поддержки, но тот только лишь в очередной раз опрокинул в себя порцию пива и сосредоточился на приготовлении.

— Мы с отцом, - продолжила женщина, - считаем, что тебе пора прекратить эти твои игры.

— Это не игры, это моя жизнь! – Дженни отвернулась от нее и открыла книгу, все это время лежавшую у нее на коленях.

* * *

«Самой важной новостью сегодняшнего дня стало официальное открытие моста Айрон-бридж. Мэр Коннор торжественно перерезал ленточку…» - Джек допил остатки кофе и убрал чашку подальше в сторону. Впервые за день он оторвал взгляд от монитора и осмотрелся. Вокруг царил хаос – разбросанные под ногами пустые пачки от чипсов, забитая окурками пепельница. На отполированной столешнице виднелись влажные круги от банок с тонизирующими средствами. Он буквально литрами вливал их в себя. – «…С каждым днём все больше молодежи присоединяется к акции протеста, направленной на ограничение использования ядерной энергии в штате. Основным требованием участников является незамедлительный перенос атомной электростанции им. Смита на расстояние минимум пять километров от места ее теперешнего расположения. Директор станции Г.Смит заявил, что это будет, цитата: «…в данный момент несколько затруднительно». В свою очередь, мэр Коннор пока воздерживается от комментариев…»

Джек откинулся на спинку кресла, задумчиво почесал порядочного размера щетину на подбородке. Раздавшийся из динамика сухой голос диктора несколько отвлек его внимание от механической отдачи команд и приказов в игре, до этого целиком поглотившей его.

— Отодвинуть? Махина наверняка весит не один миллион тонн! – он скептически приподнял бровь и пожал плечами. – Странные мысли порой посещают жителей этого города.

Джек засмеялся: шутка, пришедшая только что в голову, показалась ему удачной. Он испытал лёгкое сожаление, что некому было оценить её. Матери дома не было, отец тоже приходил с работы ближе к семи вечера. Но даже если бы кто-то из них оказался сейчас рядом, вряд ли Джек сумел донести ее смысл.

* * *

Дженни опаздывала. Она едва не пропустила красный сигнал светофора, вовремя нажав на педаль тормоза. Утро вообще задалось странно. Обычно она никогда не просыпала учебу, но в этот раз будильник решил промолчать. Проверять в чем причина времени уже не было, но то, что электронные часы исправно шли и отсчитывали минуты, не представляло никакого сомнения. Оставив все проверки и эксперименты со злосчастным будильником до вечера, она поскорее выбежала из дому, прямо на ходу натягивая обувь и то и дело прыгая то на одной ноге, то на другой.

«Хорошо еще, что отец подарил мне машину» - размышляла Дженни с нетерпением поглядывая на глазок светофора. Пальцы, перепачканные цветными маркерами, выбивали на кожаной обертке руля барабанную дробь. С финансовой стороны дела их семьи шли все лучше и лучше. А вот в плоскости семейных отношений уже зияла огромная пропасть. Сперва в ней пропал отец, потом старший брат. Теперь начинала отстраняться и мать. Она целиком посвятила себя бесконечному количеству новых знакомых и друзей, заполнивших их дом.

Проезжая по уже выученному на зубок маршруту, мисс О’Брайен, казалось, только теперь обратила внимание, как быстро и почти на глазах менялся ее город. Еще недавно они с Сарой и их общими приятелями сидели в маленьком кафе на перекрестке этих двух улиц, а теперь на его месте разросся дорогой ресторан. Скверы и парки, еще недавно разбросанные по всему городу, теперь сносились. Вместо них, как грибы после дождя, росли высокие многоэтажки офисных помещений, гостиницы и холодные монументы. Дженни закашлялась, проезжая мимо новенького масло-перерабатывающего комбината. И как можно было допустить его строительство практически посреди города? В нескольких сотнях метров от жилых кварталов?! Она уже даже не пыталась понять логику мэра Коннора.

Еще не подъехав к университету достаточно близко, она поняла, что что-то изменилось.

В глаза бросилась широкая волна студентов, выходящих, как это ни странно, обратно из парадных дверей. Утром студенты спешили на занятия и торопились попасть внутрь до звонка, а не покидали оплот науки так, как будто уже был вечер.

А после внимание девушки переключилось на обилие канатов и опорных досок, облепивших высокое здание и свивших вокруг него неопрятную паутину. Дженни наспех припарковала машину и практически побежала вперед, отталкивая преграждавших ей путь людей. Многие так и стояли посреди маленькой кирпичной площади перед зданием, задрав головы. Их внимание поглотило вполне обычное, казалось бы, действие – несколько рабочих, оседлавших крышу, спускали вниз уже четвертую букву из длинной надписи на вершине строения. Мисс О’Брайен тоже остолбенела. Хорошо хоть, что она все-таки смогла разглядеть в толпе студентов Сару.

— Что происходит? – Дженни резко одернула подругу за рукав.

Сара обернулась, тут же сгребая ее в охапку.

— Джен, мы получаем дипломы! Представляешь? Прямо сегодня! Там такая длиннющая очередь, я вышла чего-нибудь перекусить.

— Какие... дипломы? – девушка выкрутилась из тисков объятий радушной подруги и на всякий случай отошла на шаг. – Сара, о чем это ты? Мы только оканчиваем третий курс!

— Здорово, да? – продолжала ликовать та. Тут она видимо увидела кого-то важного впереди, и уже было ринулась к нему, но подруга не дала ей сделать и шагу. Дженни с выразительным непониманием на лице подняла брови, всем своим видом подчеркивая нетерпение. – Университет закрывают. Даже вывеску начали снимать. И колледж св. Патрика тоже будут сносить. Теперь здесь будет казино! О боже, я всегда мечтала поиграть в рулетку!

Хватка Дженни ослабла, и Сара тут же поспешно шмыгнула в толпу, что-то невпопад прощебетав вдохновленным голосом. Девушка осмотрелась – впервые за все время своей учебы в университете она видела такое повальное ликование среди студентов. Почему никто из них не думает о том, что они не получат образования? Не смогут стать специалистами в том, чему их обучили. А в голове навязчивой мухой вертелся только один вопрос – и как же теперь они запишут в дипломы их квалификации?

* * *

— Джеки, ты должен подумать о своем образовании.

Голос матери и ее манера называть его именно «Джеки», как сопливого мальчишку-школьника, порядочно злила и без того взвинченного Джека. Парень поднялся, нервно накручивая круги по комнате и закуривая последнюю сигарету из пачки. Он нервничал. Сейчас ему уже начинало казаться, что затевать все это было большой ошибкой. Парень толкнул ногой дверь и для надежности запер ее на защелку. В такие моменты, когда у него переставало получаться задуманное, он терял не только здравый смысл, но и чувство реальности. И мысли об образовании волновали его меньше всего.

Джек быстрыми глубокими затяжками прикончил последнюю сигарету и опять сел за компьютер. Пройти еще один этап и тогда он все-таки выберется на свежий воздух, и может даже найдет немного времени на встречу с друзьями. Наверняка они волнуются, куда запропастился их приятель. Тем более, что телефон Джека вот уже который день был безапелляционно выключен.

Ничто не должно отвлекать его от процесса.

«У меня должно получиться. Всегда ведь до этого получалось. Просто нужно понять, что делать» - подумал он и на длинной панели электронного меню выбрал кнопку «продолжить».

* * *

Она хотела спросить – «что нам теперь делать?» или «и что будет дальше?». Но смолчала, уныло рассматривая бегущие по окнам капли дождя. В тот день отец вернулся домом с работы еще до обеда. Слишком рано – крайняя редкость за прошедшее время. И выглядел он не уставшим и измотанным, а подавленным. Даже осунувшимся и, словно одним махом, постаревшим лет на десять. Или всему виной была ее бурная фантазия?

В тот день он сказал, что работы для него больше нет. Назвал несколько ни о чем не говорящих названий, которые оказались крупными строительными компаниями. По его словам они буквально в считанные дни переманили к себе всех клиентов. Откуда взялись эти монстры бизнеса и как смогли так быстро отвоевать рынок – осталось загадкой. Дженни обшарила просторы интернета в поисках хотя бы какой-то информации об этих, словно с неба свалившихся, корпорациях, но все попытки оказались тщетными. Отец отмахивался, окончательно смирившись с судьбой, и теперь днями напролет валялся перед телевизором. Он деградировал.

— Нам нечем заплатить по счетам, - раздававшийся снизу голос матери вырвал Дженни из задумчивости. Она ждала этой фразы и боялась ее. Был в ней какой-то приговор, безысходность. Даже тогда, когда их окружали только старые вещи, и дом трещал по швам, девушка не помнила таких крайностей. Их семья всегда исправно платила за все удобства и услуги в установленные сроки.

— Продай Робинсонам машину Дженнифер, - голос отца был едва различим.

Дженни даже стало стыдно за свое подслушивание, но судьба собственной машины ее волновала почти так же сильно, как и не оплаченные долги за жилье. И зачем они только пристраивали дополнительные комнаты и второй гараж? И почему она молчала тогда?

— У Робинсонов тоже нет денег – Марк уже давно стоит в очереди на пособие! – голос матери набирал неприятные истеричные нотки.

— Я думал, что у него нет проблем с его магазином.

Девушка попыталась вспомнить, о каких именно Робинсонах идет речь, но не смогла. В те дни, когда дела семьи шли вверх, их дом посещали все новые и новые лица. Кто и кем среди них был, девушка даже не стремилась узнать.

— У него больше нет магазина. Проект новой автомагистрали снес почти половину улицы. Очнись, Адам, там уже давно ничего нет, только дорога и бетонные стены новых небоскребов. Ты бы хоть иногда сползал с дивана и думал о том, как спасать своих детей от жизни на улице. Неужели ты не понимаешь…

Что именно не понимал отец, так и кануло в лету. Голос диктора новостей плавно и мгновенно усилился – отец всегда делал громче звук, когда не хотел слышать то, что его подавляло.

На полу лежал так и не законченный транспарант. На нем пока еще не было надписи, но зато ручки получились на славу. Полотно плотного картона оставалось девственно чистым, и Дженни еще не знала, что именно стоит там написать. Сначала ей хотелось привлечь внимание общественности к огромному количеству игорных и увеселительных заведений. Где-то там, в одном из них, проигрывал остатки своих сбережений Дэн. В последние дни он приобрел скверную привычку приходить домой с крепким запахом травки. Потом ей вновь вспомнилась та злосчастная одна десятая процента. Можно было возобновить протесты против деятельности атомной станции имени Смита. Вот только в прошлый раз это не принесло нужного результата. «Мэр Коннор выступил с официальным заявлением. В нем он сделал сенсационное заявление – бюджет города исчерпан и на данный момент заморожены все социальные выплаты. Он призвал жителей не впадать в панику, несмотря на всю сложность возникшего положения. В своем обращении мэр озвучил несколько шагов по борьбе со сложившимся кризисом и уверил граждан, что они уже входят в стадию...» - Дженни не стала дослушивать дальше и спрыгнула с подоконника, уже зная, что же стоит написать на новеньком плакате.

* * *

— Долой преступность! Долой безнаказанность! Верните нам рабочие места!!!

Дженни, вооружившись большой табличкой, громко выкрикивала лозунги прямо под окнами мэрии. Сегодня пикетчиков было на удивление много. К молодежи присоединились взрослые, в свою очередь, требуя еще и выплат на пособие, обещанное уже давно. Двери здания оставались наглухо закрытыми.

И терпение толпы лопнуло. Прямо над ухом девушки со свистом пролетел брошенный в окно первый камень. Звон разбившегося стекла толпа встретила с ликованием, и удачливый стрелок тут же получил несколько одобрительных похлопываний по плечам.

Дженни попробовала усмирить жаждущую крови толпу, но процесс набрал необратимые обороты. Она пригнулась, совсем не зря переживая за сохранность своей головы. Разгневанные люди выплескивали свою ярость, как могли, напрочь забыв о том, что все эти протесты в первую очередь организовывались с целью привлечь внимание к своей проблеме. Достучаться до тех, кто выше и в чьих руках сосредотачивалась власть. Что плохого в том, чтобы просить свое, принадлежащее по праву? Вот только теперь недовольные массы забыли, что делать это нужно мирными способами. Многим из них начало казаться, что подкрепленное делом слово принесет больший эффект.

Вакханалию прекратил громкий воющий звук сирены.

— Что это? – спросила Дженни спустя некоторое время, когда вместе с одним из своих сверстников сидела в полицейской машине. За окнами то и дело мелькали стройные ряды темных зданий, словно сделанных под копирку. Она прижалась лбом к стеклу, заглядывая вверх – вопреки первому впечатлению, бетонные гиганты оказались всего в несколько этажей высотой.

— Это тюрьмы, – не без иронии ответил тучный лейтенант и сильнее нахлобучил фуражку. – Насколько я помню, мисс О’Брайен это уже не первый ваш привод. Так что судья может помочь вам на собственном опыте узнать все прелести новеньких мест для заключенных. Вы же сами так рьяно требовали борьбы с преступностью.

— Но… откуда?

Дженни несколько раз моргнула и откинулась назад, морща лоб от натуги хлынувших мыслей. Вчера… нет, в понедельник… Или позже? Она не могла сейчас вспомнить точной даты, но была уверена, что не помнила на этом месте начавшейся стройки. Сейчас она уже пожалела, что не сосчитала «новостройки», но то, что их было много, девушка даже не сомневалась.

— Вы и дальше будете настаивать на том, что мэр не выполняет ваших требований? – офицер неприкрыто издевался над ней, доставая из картонной коробки пончик. Дженни сглотнула и как могла глубже забилась в сиденье. Желудок отозвался острым приступом голода, заурчал.

— А это тоже необходимая мера? – сидевший рядом с ней парень ткнул пальцем в окно со своей стороны.

Там тоже на всех парах разворачивалось строительство. Если конечно можно было назвать строительством натягивание на свежевбитые в землю бетонные сваи колючей проволоки. Девушка посмотрела на пейзаж со своей стороны – он был идентичным. И весь остальной отрезок пути их преследовали новые столбы и новые куски колючего заслона.

* * *

Он смотрел в код с непониманием. Где-то в нем пряталось спасение, Джек был уверен в этом. Парень в очередной раз набрал на клавиатуре нужную ему комбинацию цифр, нажал Enter, но ничего не произошло. Он со всего размаху стукнул кулаком по столешнице. Стоявший тут же ужин, принесенный заботливой матерью, подпрыгнул в тарелке и пара кусочков хлеба свалились на пол. Джек даже не обратил на это внимания, лихорадочно перебирая комбинации. Отказ, опять не то.

Его рука уже потянулась было к самой большой кнопке на системнике, но так и замерла, безвольно сжимая пальцы в кулак. Сейчас уже поздно было останавливаться. Его мало интересовал мир за окном, настолько сильно въелась в мозг мысль о важности всего того, что он делал. Останавливаться на полпути Джек не привык. А значит нужно пробовать и пробовать, пока желаемый результат не всплывет на поверхность. Парню даже стало стыдно – не суметь справится с такой плевой загвоздкой?

— Тебе звонят милый, - за дверью раздался вкрадчивый голос матери, но вместо ответа Джек натянул наушники. Ему не было дела до происходящего. Во всяком случае теперь, пока еще он не нашел нужную ему комбинацию цифр и слов.

* * *

— Тебе не кажется, что Дженнифер слишком долго сидит под домашним арестом? – глава семейства О’Брайенов ковырял в тарелке плохо сваренную овсянку. Приходилось экономить на всем.

Альма нервно трясла на руках орущего ребенка и перебирала лежащие на диване пачки новеньких купюр. Одна пачка, еще одна. Особой радости от процесса на ее лице не отражалось. Скорее даже напротив – не известным оставался факт того, что же раздражает миссис О’Брайен в данный момент больше всего.

— Ням-ням-ням! - вопил двухлетний карапуз и вырывался из рук матери. – Пить!

— Да замолчишь ты или нет, в конце концов!!!

Женщина безвольно сползла на пол и спустила ребенка на пол. Тот отполз чуть в сторонку, уселся на холодный линолеум и продолжил с еще большим остервенением просить еды. Никто из взрослых не обращал на него внимания.

— И что нам теперь делать со всеми этими бесполезными бумажками? Дети не станут их есть. Мне опять сказать им, что на ужин у нас только каша?

Мужчина безучастно пожал плечами. Когда ему выдали все задолженное пособие и проценты компенсации вместе с моральным ущербом, он нес домой поистине огромную кучу денег. Даже размышлял о том, чтобы открыть свое собственное маленькое дело. Сумма была более чем приличной для старта молодого бизнеса. Прошло пару дней, его эйфория растаяла.

Как оказалось, щедрую компенсацию получил не только он.

Когда его жена вернулась из магазина с пустыми сумками, он даже не стал спрашивать почему. Познавший все тяготы безденежья народ скупал все, словно агонизируя чувством страха. Адам О’Брайен не сумел предусмотреть этого и в распоряжении семьи из шести человек остались лишь небольшие припасы консервов и круп. В лучшие времена Альма скорее бы дала отрезать себе руку, чем стала кормить этим своих домашних, но выбора не осталось.

— Ты бы выпустила ее из комнаты, - отец подхватил с пола ребенка и протянул ему остатки собственной каши. Он не был уверен, что это пойдет малышу на пользу и с опаской поджидал последующей за утолением голода, расплаты. Но ребенок хотел есть, а в распоряжении семьи не осталось больше ничего.

— Я не удивлюсь, если ее уже и в помине нет дома, - уставшим голосом произнесла Альма и расплакалась. Впервые за последние несколько лет.

* * *

Воздух пах гарью. Дженни не знала, что именно горит, но видела вздымающийся вверх широкий черный столб дыма. Новенькая авеню вся забивалась остановленными машинами, и где-то впереди раздавались стонущие вопли пожарной сирены.

Чем ближе она приближалась к месту событий, тем плотнее становилась толпа зевак. Горожане, большей частью не обремененные работой, не находили ничего лучше, чем рассматривать разгорающееся впереди алое пожарище.

— Пропустите же меня! – девушка лезла вперед с настойчивостью молодого зверька, нашедшего что-то интересное. Не знала, что именно происходи, но не собиралась останавливаться. Толпа становилась все плотнее, жители не желали поступаться своим место в первых «зрительных рядах» и в некоторых местах Дженни буквально выцарапывала себе право прохода, нарываясь на все новую ругань в свой адрес. Ей было все равно. Девушка уже чувствовала, что происходящее вокруг стремительно менялось. Изменения противоречили всем законам логики, но, казалось, никто кроме нее не замечал этого. И вот сейчас, преодолевая последние метры пути, уже видя впереди красные углы пожарных машин, она внутренне готовилась к новому открытию.

— Эй, ты куда?

Один из пожарников подхватил ее за шиворот, стоило только Дженни нырнуть под ограничительную ленту. Она попыталась брыкаться, но мужчина был сильнее. Девушка дёрнулась, чувствуя, как рвется по шву вороник, за который ее сейчас держал этот увалень в ярко-желтой форме. Еще одно резкое движение в противоположную сторону и в руке пожарника остался только кусок оторвавшейся ткани.

Дженни бросилась вперед. Она знала, что если сейчас ее помают, то второго шанса удовлетворить свое любопытство у нее уже не будет. Девушка прибавила шаг, ныряя в щель между двумя машинами и выскакивая к месту событий.

Какая сила смогла удержать ее от еще нескольких шагов? Дженни О’Брайен громко закричала и завалилась назад, подгибая колени, уже на четвереньках отползая подальше от зияющего провала в автостраде. Дорога обрывалась неожиданно. С края ее в пропасть все еще отваливались небольшие куски асфальта. Дженни на всякий случай протерла глаза. Ничего не изменилось. И, как ни странно, никто не спешил ловить ее. Команда спасателей бросила так и не наполнившийся водой пожарный рукав. А впереди, отрезанный многометровым провалом в земле, горел Национальный парк. Единственный оставшийся в городе островок природы в ее первозданном виде. Огненная стихия пожирала все новые и новые метры зеленых насаждений, распластав свое огромное тело по вершинам новых и новых деревьев.

— Почему вы ничего не делает??? – девушка остановила проходящего мима парня и нарвалась на его пустой взгляд. Она тряхнула его и повторила свой вопрос, но с еще большей настойчивостью.

— Слепая ты, что ли? Провал! Не достать туда.

— Но ведь можно подъехать… - не унималась Дженни, закашлявшись от принесенного ветром облака гари. Она не успела задержать дыхание, легкие глотнули все без остатка.

— Нельзя, везде обвалы. Все дороги перекрыты. – он перечислил несколько улиц, каждая из которых была центральным проспектом. Все они вели к Национальному парку, соединяли город с островком живой природы. Теперь же, если конечно пожарник не врал, - а зачем бы ему было это нужно? – все эти улицы тоже безвозвратно оборвались.

— Включите насосы на всю мощь, - настаивала Дженни, вытирая слезившиеся глаза краями грязной рубашки.

— Нет воды. Ты разве не слышала? Электростанцию снесли еще два дня назад. Защитники живой природы, мать их! Вот теперь пусть получают свое. – Парень сплюнул и нахлобучил свою каску на голову Дженнифер. – Дизельные генераторы не потянут такой мощный насос. Так что мой тебе совет – поглазей на него, пока еще есть на что смотреть. А потом беги домой и скажи родителям, чтобы сворачивали удочки и убирались отсюда, пока не поздно. Лично я так и собираюсь поступить. Один дьявол знает, что еще на уме у нашего мэра.

Дженни замерла, так и оставшись стоять спиной к алому зареву огненной стихии. Девушка закрыла уши ладонями, стараясь не слышать воображаемых криков животных, которые так и не сумеют спастись. Она зарыдала, падая на колени и прижимаясь лбом к грязной земле.

Где-то там, на охваченном пламенем островке, догорала скамейка, с вырезанными на ней инициалами J&D. Единственное воспоминание их … любви?

— Неужели не было в этих шлангах ни капельки воды?! – кричала Дженни. И боялась опустить ладони, чтобы не слышать крика, теперь уже своего.

* * *

«Вчера, после полудня, разгоревшийся пожар практически полностью уничтожил несколько сотен гектаров земли национального заповедника. Мэр обвинил пожарные службы в бездействии и халатности, и подписал постановление о полном роспуске пожарного департамента и служб экстренной помощи. Он так же заявил, что…»

Джек улыбнулся и потер ладони. Его глаза болели, и мимолетный взгляд в зеркало вызвал у парня приступ смеха. Прямо мартовский заяц, не иначе. В другой раз его это взволновало бы, но не теперь. Сейчас молодому бездельнику буквально все казалось смешным. И легкость от отсутствия мыслей приятно окрыляла. Джек почти получил свое. Теперь оставалось только еще немножко подправить положение.

— Мне никогда не нравился этот кусок джунглей, - он равнодушно впихнул в рот дольку яблока. Проекты продолжили пылиться на столе. Он поймал себя на мысли, что у него промелькнуло желание взглянуть на них. Даже если теперь это не имеет смысла.

* * *

— Нам нужно что-то делать с этим. Мальчик пропадает! Разве ты не видишь, что он не видит ничего, что творится вокруг? Даже не задумывается над тем, что там происходит за пределами его комнаты.

Муж обнял ее, поглаживая за плечи, завернутые в шаль.

— Я думаю, что лучше позвонить доктору Малкольму.

— Ты поговоришь с ним? – ее взгляд молил.

— Конечно, дорогая. Не плачь.

* * *

— Вышедшее из берегов озеро Маус-Лэйк затопило более ста жилых кварталов северной части города. В связи с нехваткой коммунальных служб и недавним роспуском департамента экстренных служб, оказать помощь пострадавшим взялась организация добровольцев. Напором воды снесло несколько башен радиопередач и…

Экран телевизора моргнул вместе с мигнувшей лампочкой.

На улице раздавались голоса братьев, споривших о том, стоит ли брать в дорогу еще и игровую приставку.

— Дэн, Майкл, живее в машину! – донесся до Дженни голос отца.

Они уезжали. Как и многие из тех, кто жил в этом городе. Спасались от того, чего не могли понять.

— … сообщают об активном росте флоры по всему городу и за его пределами. Ученые полагают, что это явление связано с резко поднявшимся после наводнения уровнем грунтовых вод. Некоторые из них напрямую связывают оба эти явления с увеличившейся бактериальной активностью на поверхности Венеры…

Экран вновь мигнул, эфир пропал и больше не захотел появляться. Телевизор натянул на себя мрачную серую маску бездействия.

Дженни вышла из дома. Она не спешила, осторожно переступая через вылезшие прямо сквозь пол большие одеревенелые корневища. Теперь прямо посреди гостиной раскинулся большой разлапистый дуб. Его ветки ушли высоко вверх, пробив в некоторых метах потолок и поглотив своими ветвями большие участки их жилища.

— Мне нужно кое-что сделать, - произнесла она прямо в лицо матери, возившейся с многочисленными чемоданами. В них было упаковано все их имущество, большую часть которого Дженни считала просто бесполезным хламом. Какой толк от всего этого, если есть им было нечего. Спасались тем, что удавалось собрать с деревьев, не только выросших за считанные сутки, но и ставших активно плодоносить. – Я должна с ним поговорить.

— Эй, Дженнифер! – мать попыталась удержать ее, но девушка резко вырвала руку.

— Я не могу просто так, я должна знать, что с ним случилось?

Ее голос сорвался на крик. Она не стала дожидаться разрешения, просто пустилась вперед, даже не обратив внимания на появившегося из зарослей орешника молодого олененка. Теперь Дженни уже не удивлялась.

* * *

— Почему ты так поступил со мной? – она и сама не поняла, как смогла войти в его дом. Кажется, дверь была открыта.

Джек Тайлер сидел на стуле, низко склонив голову и обхватив ее руками. Издали даже могло показаться, что его мучает тяжелая мигрень. Дженни вцепилась пальцами в его плечи, встряхнула, стараясь привести в чувство и заставить парня взглянуть на нее.

— Чем ты был занят, Джек? Все это время, все эти дни и недели – что ты делал?

Она требовала ответ, сама не понимая того, что с каждым произнесенным словом ее пальцы сильнее и сильнее сжимаются.

Он поднял голову. Под его глазами пролегли темные круги, белки разукрасила густая сеточка воспалившихся капилляров.

— Я хотел понять, как можно сделать это, - голос Джека дрогнул и он кивнул в сторону заваленного чертежами стола. – Как сделать наш город лучше, что нужно изменить…

Она не верила ему. В голове активистки Дженни не укладывалось, как можно было сидеть и заниматься какими-то призрачными проектами, когда за окном каждый день появляются совершенно реальные проблемы? Но сейчас это было уже не важно. Они были рядом, и Дженни хотела сказать то, что ни на один день не покидало ее головы. Бесполезные, теперь уже, слова. Но мисс О’Брайен никогда не отличалась последовательностью в своих действиях. «Что это меняет? Что СЕЙЧАС это меняет?» - спрашивал ее голос разума, но она лишь отмахнулась от него, уже зная, что сделает задуманное. И ей не было дела до того, что родители и братья, возможно, ждут ее возвращения. Теперь, когда события с каждым днем приобретают фантастическую стремительность, ожидание может стать роковым.

* * *

Они шли по мосту. Тому самому, который стал венцом карьеры ее отца. Раньше Айрон-бридж возвышался высоко над поверхностью реки, соединяя две части города широкой железной лентой. Теперь же уровень воды поднялся так высоко, что проходя вдоль него, Дженни насчитала уже трех рыбаков, разглядывающих спокойные поплавки своих удочек.

— Дженни, ты ведь знаешь…

Она отрицательно покачала головой и не дала ему закончить фразу.

Теперь Дженни казалось, что вот в такой, изощренной форме, реализовался призыв с одного из ее лозунгов – «Озелените город!» Плевать, все это уже потеряло свою значимость. Самое главное она скажет ему сейчас.

— Ты же знаешь, что я хотел сделать тебя счастливой, - голос Джека почти дрожал, то ли от быстрого шага, то ли от волнения и натуги.

— Счастливой меня сделает прекращение всего этого хаоса, - улыбнулась Дженни.

И почему этот мост все-таки такой длинный? Даже уединится негде… Ничего, еще минута, несколько шагов – и она признается ему в своих чувствах…

* * *

Джек скучал. Он уже давно понял, что удалит игру, но напоследок, как настоящий геймер, хотел увидеть демонстрацию всех ее возможностей.

Сначала ему казалось, что он все делала правильно. Его виртуальный город рос, расширялся, новые жители заселяли маленькие коттеджи. В тот момент парень думал, что он понял все тонкости игры и дальше останется только неспеша наслаждать процессом, ожидая финальных фанфар. Еще одна пройденная игра, еще одна коробка в куче тех, к которым он уже никогда не вернется. Хорошая возможность испытать себя в новом жанре, даже если он и назывался непривычным для него словосочетанием «экономическая стратегия». Куда как более занимательной была аннотация, предлагающая каждому желающему почувствовать себя Богом.

Но все пошло не так. Сначала маленькие виртуальные человечки просили лучших условий для жизни. Он дал им парки и скверы, с удовольствием наблюдая, как поползли вверх тонкие разноцветные кривые полосы, показывая какие-то непонятные, но наверняка свидетельствовавшие о росте благополучия, графики и схемы. Если вверх – это хорошо, это самое главное. Но наблюдение за слишком медленным расширением города скоро перестало приносить интерес и игроку захотелось больше действия. Хотелось экспериментировать. Он ведь не испортит ничего? Что плохого в том, чтобы простым кликаньем мышки возвести еще несколько строительных корпораций. И строительство пойдет быстрее. Джек не обратил внимания на бастующих то тут, то там виртуальных подопечных, требовавших, чтобы им вернули их работу. Сейчас его больше волновали огромные толпы молодежи, не желающие учится. Будучи сам студентом, он их понимал, и поэтому Джек нашел самый, как ему казалось, оптимальный вариант, одним махом решающий все проблемы. Он избавился от школ этого города, а также всего остального, что, так или иначе, относилось к сфере образования. А вместо них игра, послушная своему хозяину, уже возводила казино и ночные клубы.

А потом начался хаос…

Ситуация вышла из-под контроля, когда сухой женский голос, все это время исправно сообщавший ему о делах в его владениях, а так же озвучивающий диктора виртуального канала новостей, сообщил, что бюджет его казны составляет 1456 долларов. Джек очень хорошо запомнил эту цифру, потому что, в его понимании, именно она стала началом конца, а не его неумелое ведение игры. В тот день он решил взломать игру. Он всегда делал это, когда понимал, что честным способом одолеть A.I. не мог. В конечном итоге, подобрав код, он ввёл его в тонкую полоску консоли вверху экрана. Код дал им денег, этим крошечным бестолковым квадратикам пикселей на экране, у которых, как оказалось, даже были имена. Он исполнял все их пожелания. Делал все, что они хотели. Даже сгоряча снес электростанцию, отчего одним махом потерял несколько десятков тысяч жителей – игра сообщила своему хозяину, что часть населения покинула город, из-за резкой нехватки электроэнергии. В связи с ростом преступности, он настроил тюрем и даже отгородил наиболее опасные участки города колючей проволокой и бетонными заслонами. Несмотря на все, жители с каждым виртуальным днем находили все новые и новые причины для недовольства.

И тогда Джек начал просто веселится. Парень со смехом рассматривал недоуменно всплывающие над головами жителей шарики с вопросительными знаками, выражавшими непонимание, когда в одночасье обрушились многие метры дороги. Откуда им было знать, что их «бог» просто решил насладиться качеством игровых текстур, для чего (как некогда Нерон) поджог городской парк. И когда, во имя исполнения своего долга, пожарные ринулись его тушить, Джек слегка усложнил им задачу, заставив дорогу просто исчезнуть.

Тут как раз и начались перебои с водой, вызвав новую волну недовольства среди жителей. Хотите воду? Вот вам вода, много воды – озеро вышло из берегов по одному щелчку пальцев (вернее – кнопки мышки). Вам хотелось озеленения? Получайте!

И вот сейчас осталось последнее. Маленькая кнопочка с нарисованным на ней алым черепом. Вплывающая надпись гласила – глобальные катастрофы.

— То, что нужно, - Джек Картер прищелкнул языком и нажал на нее. Изощренный ум разработчиков, предлагал непростой выбор – землетрясение, атака злобных пришельцев. Там даже была маленькая иконка с мордой ящерицы, предлагавшая устроить пришествие мутировавшего чешуйчатого монстра. Но он выбрал другое…

На курсоре мышки повис прозрачный силуэт вулкана, занимавший по своей площади примерно две трети остатков его неудавшегося города. Он недолго размышлял о том, куда лучше пристроить жерло, в конце концов, опустил его ровно на середину железного моста.

На какое-то мгновение Джеку даже показалось, что там мелькнуло несколько точек, изображавших горожан, но он встряхнулся. Ну и что? Разве не они требовали хорошей жизни и всех благ? Он решит все их проблемы одним махом. Но только по-своему.

— Вы уверены, что хотите применить действие «Вулкан» на цветущий Джекитаун? – сухо поинтересовалась игра. – В данный момент население вашего города составляет три миллиона…

Он не стал дослушивать, с хищным блеском в глазах подтвердив свое решение.

Несколько следующих минут на лице Джека отражались хаотичные алые блики. Он почти наслаждался процессом начавшегося извержения. Правда пришлось убавить звук – слишком уже реалистичными оказались крики умирающих компьютерных жителей. Но зато сейчас он почувствовал облегчение. Джек поднялся с кресла и впервые за последнюю неделю широко распахнул окна. Затем взял мобильный телефон и набрал знакомый номер.

— Сью? Привет… Прости, что не звонил тебе.

Его взгляд упал на пыльные чертежи.

— Я работал над проектом… по озеленению и благоустройству нашего города. Детские площадки. Ты ведь всегда говорила, что их слишком мало… Может встретимся? Прямо сейчас. Я могу заехать за тобой…

Его прервал стук открывшейся двери и стоящие на пороге комнаты обеспокоенные родители. Мать морщилась, испуганно поглядывая на колонки, из которых продолжали доноситься приглушенные крики и мольбы о помощи. Джек коротко попрощался и отложил в сторонку мобильный.

— Милый, нам нужно поговорить с тобой, очень серьезно, - начал отец.

— Мы говорили с доктором Малкольмом, он считает, что у тебя может быть зависимость. От компьютера.

Джек только рассмеялся, обнимая их обоих.

— Нет у меня никакой зависимости. Я теперь совсем независим!

Отец поправил галстук, съехавший на бок, и с сомнением посмотрел на сына. Может быть у него уже начался психоз и псевдо эйфория? Доктор предупредил и о таком.

— Ты в этом уверен? – с сомнением спросила миссис Картер, и краешки ее губ нервно дрогнули?

— И что же изменилось? – иронично поинтересовался отец.

— Больше нет трёх миллионов! Всего лишь трёх миллионов жителей.

Джек вновь засмеялся, понятной лишь ему одному шутке…