Класик меравой летиротуры
№45274 "Будь счастлив, сынок!"

— Тли миллиона зызней – это плата за независимость?! Бдыщ!!!

Серая стрела самолета хищной птицей впилась в маленький грузовичок. Пластмасса смялась, покатились в разные стороны черные резиновые колесики.

— Бдыщ-бдыщ!!!- изрядно помятый самолет, зажатый в маленьком детской кулачке, продолжал методично таранить покореженный пластиковый остов. – Сдохните, твали!

Гордость игрушечных военно-воздушных сил полетела в сторону, застыв в углу героическим комочком пластика.

— Мы телпим полажение! Влаг узе близко!

После потери авиации в бой пошла пехота. Солдаты предусмотрительно рассредоточились, горстью рассыпавшись по ворсистому ковру местности. Еще бы – ведь впереди был танк! Грозная боевая машина, бронированный корпус матово блестел защитным фиолетовым цветом. Изогнутое дуло победно смотрело на небо, туда, где тускло светили две лампочки предзакатной люстры. На боку гордо проступала кривая затертая гравировка «Made in China».

Бойцы плотно вжимались в мягкий ворс. Но не танка они боялись, вовсе нет. Они знали, что сейчас воля случая определит добровольца. Того, кто героически уничтожит танк. Пусть даже ценой своей бесхитростной пластмассовой жизни.

И воля случая не заставила себя ждать. Цепкими толстенькими пальчиками она схватила одного из безымянных солдат этой войны – бессмысленной и бесчеловечной. Ни один мускул не дрогнул на простодушном плохо детализированном лице героя. И вот…

— Сема, хватит шуметь! – мама выглянула с кухни. – Уже поздно, тебе пора спать.

— Ну-у-у-у...

— Никаких «ну». Марш в кровать! Сережа, скажи ему!

— А?.. – протянул Сережа, не отрывая затуманенного взора от телевизора, задницы - от дивана, а руки - от банки с пивом. – Он уже взрослый. Пусть мужиком растет…

Несмотря на отчаянное сопротивление, плач и брыкание Сема все-таки оказался в кровати. И вскоре уснул. Мама немного постояла над ним, глядя на улыбающееся мальчишечье лицо. Из зала доносились звуки стрельбы, взрывов. О чем-то вещал бравый голос крутого американского парня. Хрустели чипсы, булькало пиво.

— Спи, сынок, - прошептала мама, смахивая горькою слезу. – Пусть все у тебя в жизни будет так, как ты хочешь. И пусть каждая твоя мечта станет реальностью!..

Бабах! Граната разорвалась с оглушительным треском. Двор заволокло пылью и дымом. Кто-то стонал, проклиная все на свете, кто-то глухо и злобно матерился.

— Товарищ капитан, мы так долго не протянем, - печально прохрипел сержант Иванов, запихивая кишки обратно в дырку на животе.

— А что я могу сделать? Что?! – убеленный сединами капитан срывался на крик. Он был молод, но любой бы посидел, пережив такое. – Всех ребят положили, сволочи.

— Товарищ, капитан, они идут!!! – визгливо проверещал боец, спрятавшийся под раздолбанной детской горкой.

— Приготовиться! – заорал капитан, запрыгивая в окоп, вырытый в песочнице.

Сквозь рассеивающуюся дымо-пылевую завесу отчетливо проступили высокие грузные силуэты.

— Что за нах? – от растерянности сержант Иванов уронил свои кишки в песок. – Это же…

Бабах! Взрыв откинул одну из фигур на спину. В сторону полетела грубая деревянная дубинка размером с телеграфный столб.

— Получите, мелзкие тлолли! – проревел писклявый голос сверху.

Солдаты с надеждой смотрели на своего спасителя. Здоровый накачанный мужик, с ног до головы обвешанный гранатами и пулеметными лентами, гордо стоял на крыше трансформаторной будки. Наивное детское лицо выдавало этому миру беззубую улыбку кровожадной радости. В каждой руке у детины было по здоровенной длиннющей байде.

— Получайте, тлолли! Вы узе всех достали!!! Умлите!!! – орал детина поливая врагов очередями гранат.

Неуклюжие тролли разлетались словно кегли, и вскоре все было кончено. Весь двор был перепахан воронками взрывов. Солдаты опасливо выглядывали из песочницы.

— Дожили, справились, - любовно поглаживая не желающие убираться внутрь кишки, пробормотал сержант Иванов.

— Ура-а-а-а! – неуверенно но радостно затянул нестройный сиплый хор.

— Сема! – позвали от подъезда.

К детине бежала его мама.

— Семочка, сыночек, пошли домой, а?

— Отстань, влаг не длемлет! – детина развернулся, и пошел прочь, бормоча под нос что-то вроде «бдыщ-бдыщ».

— Семочка, ну ты же сегодня не кушал. И днем не спал, - ласково уговаривала его мама. - Ну постой же, Сема!

— Ну как, понравилось? Ощутил всю крезовость и силу, а?

— Если честно, знаешь… У тебя получилось классическое «угэ». Извини.

— Что? Да как ты смеешь?! Сам, небось, какую-то хрень выдал, да?

— Послушай, я уже десятый год участвую на конкурсе исполнения молитв «Общипанное крыло». Знаешь, сколько хранителей уже стебалось на подобной теме? Это приелось и всех давно достало.

— Но ты же видел как…

— Как ты подловил ее на желании? Да. Поверь, в прошлом году было тоже самое. И два года назад. И…

— Ах так, да?! Вы все бездари понял! И вообще, все ваши ангелы-хранители это такой моветон! Я лучше к демонам уйду – они хоть гонорары платят. Или вообще в эльфы пойду.

— Можно подумать, что эльфы это ново и свежо…

— Да пошел ты!..

И один ангел зашагал прочь. А второй остался. Он посмотрел вослед первому. Потом обернулся и посмотрел на женщину, семенящую за здоровенным ребенком. Смачно сплюнул:

— Эй, слышь? Ты можешь идти куда хочешь и делать что хочешь. Об одном прошу: оставь ее в покое.