Иван-Царевич на Сером Волке
№45281 "Ассорти"

– Меняю Ассорти на два!

Я замедлил шаг.

– Меняю Ассорти на два! Подходи или уходи!

Ашанец был молод и нагловат. Короткая шерсть вздыбилась, в узких глазах плескалось презрение – ашанец бросал мне вызов.

Я подошел к прилавку. Ничего особенного, стандартный набор: поделки, реплики, немного экзотики. И Ассорти. Две бледно-голубые коробки с причудливым золотым вензелем. Отборное Ассорти, только для внутреннего пользования. Найти такое за пределами Ашана ничуть не проще, чем попасть на Ашан. Торговать им в открытую – немыслимо. Как оно вообще попало к подростку, едва перешагнувшему возрастной ценз?

Я взял одну из коробок и ощутил, как по спине пробежал знакомый холодок. Отборное Ассорти, без дураков.

– Беру оба. – Голос за спиной заставил вздрогнуть. Я неторопливо обернулся, не выпуская товар из рук.

Женщина. Заметно за тридцать. Длинные черные волосы, одноразовое платье, кричащая косметика. На вид – стареющая проститутка средней руки. Но вот кейс… Кейс дорогой. Очень.

– Вот. – Женщина высыпала на прилавок полдюжины коробок и столько же пластиковых пакетов. – Выбирайте.

Ассорти. Двенадцать упаковок Ассорти. И весьма неплохого.

Ашанец ухмыльнулся и принялся придирчиво изучать товар. Я в свою очередь разглядывал нежданную покупательницу.

Кто она? С кейсом, набитым Ассорти, по рынку не разгуливают. Женщина пришла сюда специально, рассчитывая приобрести золотую рыбку по цене двух карасей.

Однако лавка ашанца открылась лишь пару минут назад. Выходит, женщина знала о продаже заранее. Откуда? Кто слил ей информацию? Она не дегустатор и уж тем более не одна из нас. Не было у нее и торговой лицензии, только стандартная гражданская. И этот странный наряд… Коллекционер, сектант? Чушь! Посредник, чья задача обменять товар и доставить его господину? Вероятно. Или она просто хочет, чтобы ее не узнали.

Я так увлекся собственными мыслями, что едва не просмотрел небольшую асимметрию в платье-перчатке. Женщина была вооружена и вооружена нестандартно. В магазине такую штуку не купишь, да и на улице, пожалуй, тоже. Там предпочитают оружие попроще и помощнее.

– Этот и этот. – Ашанец потряс полупрозрачными пакетами. В Ассорти он разбирался, как свинья в апельсинах.

– Но вы взяли только два. – Женщина торопливо убрала голубую коробку в кейс. – Я должна вам четыре.

Ашанец недобро посмотрел в мою сторону.

– Мять будешь или брать?

– Брать. – Я достал из внутреннего кармана три небольших пакета. – Выбирайте. Все лицензированные.

На ашанца жалко было смотреть. Даже на взгляд дилетанта мои наборы уступали тем, что выложила женщина. Но они были лицензированы, и отказаться ашанец не мог.

– Почему вы продаете ему? Я заявила о покупке первой! – раздраженно выкрикнула женщина.

– Кодекс. – Я счел нужным вмешаться. – Когда вы подошли, я держал коробку в руках. Согласно торговому кодексу Ашана пока покупатель не вернул продавцу товар, право на покупку принадлежит ему.

– Это правда? – Женщина повернулась к ашанцу. – Я заплачу больше. Можете забрать все. – Она указала на гору Ассорти.

Ашанец скрипнул зубами.

– Право на покупку принадлежит господину, – с трудом выдавил он, с ненавистью посмотрел на мои пакеты и сгреб пару под прилавок. – Еще покупать будешь? Нет? Тогда уходи!

Женщина догнала меня на стоянке.

– Меняю Ассорти на десять!

Я рассмеялся:

– Сленг ашанцев вам не идет.

Взгляд женщины стал злым.

– Мне очень нужно это Ассорти, – сухо проговорила она. – Если недостаточно моих наборов, я могу доплатить. Деньги, недвижимость, произведения искусства. У меня большая коллекция. Есть и весьма редкие образцы.

– Спасибо, мне это неинтересно.

– Вы рискуете.

Несколько секунд я пристально разглядывал собеседницу. Нет, ошибки быть не может, она человек. Обычный человек, имеющий смутное представление об ашанцах и Ассорти. Но тогда зачем ей именно эта коробка? Она все равно не сумеет воспользоваться содержимым.

– На территории рынка ваше оружие не сработает.

Женщина едва заметно вздрогнула.

– Доброго дня. – Я сел в свободный кар и назвал домашний адрес.

– Не верю своим ушам. – Ленка забралась в кресло с ногами и вертела коробку. – Отборное, да?

– Да.

– Я и слышу… – Ленка прикрыла глаза, покачивая головой в такт беззвучной мелодии. Для нее Ассорти – музыка. Чаще соната или романс, реже – симфония.

– Класс, – промурлыкала Ленка, откладывая коробку. – Моцарт бы удавился. Сам-то что чувствуешь?

– Холод.

– Полено, – сокрушенно проговорила Ленка. – Бездушное полено. И как я с таким живу?

– Вы, земляне, часто с кем попало путаетесь. – Я пригнулся, и брошенная подушка угодила в стену. Притворно вздохнув, Ленка положила коробку на столик.

– Откроем? – От ее нетерпения покалывало кожу.

– Пожалуй.

Пока Ленка возилась с упаковкой, я вернул подушку на место, сполоснул бокалы и откупорил бутылку вина.

– Красииивые, – жалобно протянула Ленка.

– Выбирай. – Я протянул ей бокал. – Один твой.

Она посмотрела на меня недоверчиво. Разделить Ассорти на части невозможно. Камни связаны между собой, и остаются связанными после воплощения. Раздай Ассорти, и жизни тех, кому достанутся камни, будут сплетены в единое панно. Правда, иначе, чем представляют себе земляне.

Я рассмеялся.

– Выбирай.

– Ты серьезно? – тихо спросила Ленка.

– Абсолютно. – Я пригубил вино. Алкоголь не вызывает у меня состояние опьянения, но странным образом воздействует на вкусовые рецепторы. Иногда мне это нравится.

– Но ты же на него настроился!

– Да, по дороге.

Ленка замолчала и уставилась на переложенные термоватой камни. Я не умею читать мысли, но готов спорить: в эту минуту она думала о свадебных браслетах и белом платье из натурального шелка. По-своему она права.

Я потягивал вино и зачарованно наблюдал, как Ленка перебирает Ассорти, прислушивается к заключенной в камнях мелодии, пытаясь найти тот, что подойдет ей лучше всего.

Мне нравится следить за ее выбором. Каждый раз, когда она в задумчивости теребит рыжую прядку над ухом, не зная, что предпочесть, я загадываю, каким будет ее решение. И лишь в половине случаев оказываюсь прав. Землянка… Но Ассорти она чувствует хорошо. Для человека – просто великолепно.

– Слушай… – неуверенно проговорила Ленка. – С этим что-то не так. – Она протянула дымчато-розовый камень.

Я подхватил его, мимолетно коснувшись прохладной ладошки, и аромат речной лаванды перетек с Ленкиных пальцев на мои.

Странно. Камень как камень. Холодный, плоский. С огромным потенциалом, но от отборного Ассорти трудно ожидать иного. Я взял второй – лунного цвета – и сразу почувствовал разницу. Оба источали холод, но… разный. Так порывистый ветер заполярья отличается от ледяной ауры жидкого азота.

Я по очереди извлек остальные камни. Они походили друг на друга как две капли воды, как одна капля. Действительно отборное Ассорти. Но как в их компанию затесался чужак? Мастер, составивший набор, не мог ошибиться; остальные подобраны идеально…

– Выбирай из остальных. – Я ссыпал шесть камней в упаковку, повертел розовый кругляш, и попытался его воплотить. И сразу понял – ничего не выйдет. Словно мне достался паззл-конструктор, в котором не хватает деталей. Можно бесконечно переставлять блоки местами, но получить законченный объект не удастся.

– Возьму этот. – Ленка продемонстрировала блестящий черный камень размером с голубиное яйцо.

– Ага. – Мне казалось, она остановится на лунном.

– А с розовым-то что? – Ее раздирало любопытство, и она даже не пыталась это скрыть.

– Ты права, он другой. У меня только одно предположение, но его трудно проверить…

Пиликнул домофон. На внутреннем мониторе появилось изображение немолодого помятого мужчины. На вид рекламщик или коммивояжер.

– Я разберусь. – Ленка выбралась из кресла и, как была босиком, прошла в прихожую.

– Имя, цель визита? – Звукоуловитель гасил звонкий голос до едва слышного шепота. Ответа я не расслышал, как и шагов незваного гостя. Гостей.

Их было трое. Тот, что заломил Ленке руку, остался в дверях, двое других ворвались в комнату. Я почувствовал легкий зуд, когда целеуловители зафиксировали меня основной мишенью. Профессионалы. Обойти нашу охранную систему – непростая задача. А еще, один из них дегустатор. Не очень сильный.

– Ассорти в коробку, быстро, – прогнусавил стоявший в дверях крепыш. Пластомаска исправно искажала речь.

– Ничего не делай. – Я посмотрел Ленке в глаза. – Ничего. Поняла?

– Да, – шепнула она одними губами.

Я сложил Ассорти в коробку.

– Лицом к стене!

Я подчинился. Меня волновала Ленка. Если она послушно исполнит роль заложницы, грабители заберут коробку и уйдут. Если она послушно исполнит роль заложницы… После воплощения нескольких Ассорти у людей часто возникает ощущение, что они могут все. Справиться с любой задачей, обезоружить трех вооруженных грабителей… Но пока Ленка терпела.

– Передайте вашему хозяину, я зайду к нему завтра в два. – Я ожидал потока раздражения или ненависти, но их не последовало. Действительно профессионалы.

Ленка ойкнула, негромко чавкнул диван – так бывает, если разом обрушиться на него всем весом, – и я понял, что все закончилось.

Ленка смотрела на меня зло. К счастью, обошлось без серьезных травм – ушибленный локоть не в счет. Главарь просто толкнул ее на диван перед тем, как отступить.

– Почему ты ничего не сделал?!

– Ты могла пострадать.

– Мне руку чуть не сломали, а ты позволил им уйти?!

– Ты же знаешь, Ассорти нельзя украсть. Я верну его через день или два.

– Причем тут это! – Ленка злилась и злилась по-настоящему. – Они ворвались в наш дом, угрожали оружием… Они убить меня могли, а ты просто отпустил их!

– Это было опасно. – Я старался говорить как можно мягче. – Я мог их обезоружить, но какой в этом смысл, если бы ты пострадала в процессе? Пусть уходят, они только исполнители, с хозяином я поговорю завтра, как обещал.

– Дурак! Тряпка! – На этот раз никаких брошенных подушек и битой посуды. Ленка обиделась всерьез. – Надо было все сделать самой! Тебя слушать… – Внезапно она разревелась и, оттолкнув меня, убежала наверх.

Утром мы не встретились. Ленка дождалась, пока я зайду в душ, спустилась вниз и ушла, даже не позавтракав. Землянка.

Я оставил сообщение на домашнем терминале и занялся насущными делами.

Просмотр записей с камер наблюдения рынка отнял час. Но игра стоила свеч – я обзавелся видеокартой вчерашней покупательницы, попутно узнав имя и адрес. Вычислить канал, по которому ашанцу доставили Ассорти, было столь же просто. Ашанцы не занимаются нелегальной куплей-продажей, а торговая лицензия открывала мне доступ к отчетам службы доставки. Никаких сюрпризов. Согласно логу, Ассорти доставили на планету через центральный городской порт двумя днями ранее.

Изучив график работы сотрудников, я вызвал такси.

Глава таможенной службы – крепкий сорокалетний мужчина с раскосыми чернильно-черными глазами – принял меня сразу. Несколько лет назад мы встречались на приеме у губернатора. К моему удивлению ту встречу он запомнил.

– Я понимаю ваше желание, но у вас нет никаких полномочий, – проговорил он, выслушав мою просьбу.

– Именно поэтому я прошу, а не приказываю. Поверьте, в этом есть и ваш интерес.

– И в чем же он состоит? – Без того узкие глаза таможенника превратились в щелки.

– Сначала вам придется выполнить мою просьбу.

– И почему я должен вам верить?

– Потому что это в ваших интересах. И, согласитесь, моя просьба пустяковая.

– С кем из моих сотрудников вы хотите поговорить?

– Себастьян Гергели. Сейчас как раз его вахта. Пятый терминал.

– Вы хорошо подготовились. – Таможенник оперся на стол и несколько секунд буравил меня взглядом. – Хорошо, пойдемте. Я буду присутствовать при разговоре.

– Как угодно.

Себастьян ничуть не походил на своего шефа: полный жизнерадостный толстяк с румянцем на щеках, скисший, стоило начальнику войти в комнату.

– Д-добрый день, чем м-могу помочь? – подобострастно спросил он, мгновенно покрываясь потом.

– Месье задаст тебе пару вопросов. – Глава таможни с презрением разглядывал бесхребетного подчиненного.

Говоря по правде, необходимость в вопросах отпала, едва я взглянул на толстяка. Но если сказать об этом вслух, меня могут неправильно понять.

– Вы заступили на дежурство во вторник в шесть утра и сдали вахту в шесть вечера?

– Д-да.

– Вы досматривали груз, доставленный с Ашана рейсом два-двенадцать?

– Н-нет.

– Вы не почувствовали, ничего необычного?

– Н-нет, а?..

– Вам знакома эта женщина? – Я жестом прервал вопрос и продемонстрировал видеокарту женщины, встреченной на рынке.

– Н-нет, кто эт-то?

Последние два раза он соврал. Что и требовалось доказать.

– Спасибо, Себастьян, это все.

Мы остановились под табличкой «Сенсорики запрещены».

– Итак? – Начальник таможни сложил руки на груди.

– Ваш сотрудник – нелицензированный дегустатор, что является прямым нарушением таможенного кодекса. Сообщить об этом в вышестоящую инстанцию мой гражданский долг. – Я сделал паузу, давая собеседнику переварить услышанное. – К сожалению, у меня дела в городе, я вернусь домой только вечером, а использовать общий терминал для передачи столь важных сведений неразумно.

На прощание мы пожали друг другу руки. Таможеннику хватило ума промолчать о том, что терминал с защищенной линией стоит у него кабинете. Теперь в запасе есть несколько часов. Вполне хватит, чтобы оформить увольнение или перевод задним числом. Или срочным порядком отправить сотрудника на внеочередное медицинское освидетельствование.

Особняк был огромен. Снаружи он походил на вросшего в землю гигантского моллюска, изнутри – на запасник музея, чьи залы слишком тесны, чтобы вместить все работы. Картины и репродукции, статуи и вазы, экзотические растения в капсулах с индивидуальным микроклиматом и псевдоживая люстра-медуза в полтонны весом. Бессмысленное нагромождение, кричащее о баснословном состоянии владельца и отсутствии у него всякого вкуса.

Рослый дворецкий проводил меня в комнату для гостей и пообещал уведомить хозяйку о визите. Дегустатор. Тот самый, что вчера вломился в мой дом. Вид он при этом сохранил невозмутимый, словно видел меня впервые.

Пять минут спустя гигант появился вновь и сообщил, что меня готовы принять.

– Не ожидала увидеть вас так скоро. – Женщина стояла у окна спиной ко мне. Волосы собраны в сложную прическу, длинное черное платье сменило одноразовый наряд проститутки.

– Я просил передать, что приду в два.

– Просили кого? – Голос женщины едва заметно дрогнул.

– Вашего дворецкого. Вчера он и еще двое ваших слуг ворвались в мой дом и, угрожая оружием, забрали Ассорти, выкупленное у торговца с Ашана на ваших глазах.

– С чего вы взяли, что это мои люди?

– Мисс Эванс, если вы не будете оспаривать очевидное, разговор пойдет быстрее.

– А если буду?

– Тогда мне придется забрать Ассорти и уйти.

– Забрать? – Она наконец отвернулась от окна; бьющий в спину свет скрадывал черты лица. – Просто забрать и уйти?

– Мисс Эванс, вы плохо понимаете, что происходит. Я установил связь с Ассорти и разрушить ее невозможно. Вам не удастся воплотить Ассорти – это моя привилегия. Вы даже не сумеете вывезти украденное из города: сломается машина, курьер споткнется и сломает себе шею, спутник планетарной обороны по ошибке сожжет ваш корабль. Вчерашнее ограбление прошло удачно по единственной причине – наши дома расположены неподалеку. Ассорти пока не почувствовало, что его пытаются разлучить с хозяином.

– Тогда пат. – В ее голосе прозвучала насмешка.

– Отнюдь. Я могу забрать Ассорти в любой момент.

Женщина отошла от окна и опустилась в кресло с высокой, в человеческий рост, спинкой.

– Вы себя переоцениваете.

– Но я пришел сюда не за этим. – Я проигнорировал последнюю реплику, сел напротив. – Принесите оба набора. Ваш и мой. Мне надо сравнить камни.

Женщина невесело рассмеялась.

– А вы наглец.

– Это в ваших интересах. И, согласитесь, моя просьба пустяковая.

Женщина долго молчала, потом устало проговорила в пространство:

– Марк, принеси вчерашнее Ассорти. Обе коробки.

Марк оказался державшим Ленку крепышом в пластомаске. Меня он словно бы и не заметил. Поставил поднос с Ассорти на стол и молча вышел.

Я разложил камни на подносе. Четырнадцать штук. Семь холодных, на которые настроился я, семь теплых – чужих. Никакой связи между ними и женщиной. Вероятно, на камни настроился дегустатор-дворецкий или кто-то другой из ее слуг.

Интересно, чем она купила преданность? Когда в руках у человека самая ценная вещь в мире, трудно оплатить его верность. Впрочем, меня интересовало другое, и мой интерес был удовлетворен сполна.

Мне понадобилось время, чтобы привести мысли в порядок. Так не бывает. Провидение, капризы теории вероятности, слепая удача – пустые понятия. В моей Вселенной их не существует. Но факты лежали передо мной, и объяснения им не было.

Я вернул камни в упаковки. Шесть в одну, шесть в другую. На столе остались два – плоский дымчато-розовый из моего набора и багровый, похожий на оплывшую пирамидку, из чужого. Два камня, принадлежащих разным хозяевам, но почему-то пульсирующие в унисон. Я вгляделся в осунувшееся лицо женщины, в сеть морщинок, собравшихся в уголках глаз.

– Мисс Эванс, вы знаете, что такое Ассорти?

Разумеется, она знала. Все земляне знают, что такое Ассорти – пойманная и выдрессированная ашанцами Золотая Рыбка. Редкая и оттого безумно дорогая, но готовая исполнить любой каприз, любое желание. Семь желаний.

Эванс знала больше. Она знала, что только дегустаторы способны заговорить с Рыбкой на ее языке, для остальных она украшение аквариума. Она знала, что возможности Ассорти ограничены, и большинство наборов способно лишь обеспечить выигрыш в лотерею или омолодить на пару лет. Она знала, что существуют эксклюзивные Ассорти, сделанные ашанцами для ашанцев. Те самые, что способны зажигать звезды и воскрешать мертвых…

Страсть, с которой она рассказывала об Ассорти, удивляла и завораживала. Лицо женщины раскраснелось, пульс перевалил за сотню ударов. Когда она закончила, я выждал полминуты, давая ей отдышаться.

– Ваша ошибка, не персонально ваша, а большинства землян, в том, что вы считаете Ассорти валютой Господа Бога. Валютой, на которую можно купить все, что угодно. Главное, найти купюру нужного достоинства. Или несколько купюр.

– Разве это не так? – Всплеск адреналина прошел, она снова взяла себя в руки.

– Знаете, в чем отличие между мной и вами? Вы не можете предсказать последствий своего выбора. Выиграв в лотерею, вы покупаете дорогой кар и на следующий день погибаете в автокатастрофе. Получив здоровье и силу, вы вступаете в драку с грабителем вместо того, чтобы отдать гражданскую карту, и получаете лезвие в бок. Вы не понимаете, что Ассорти не улучшает вашу жизнь, а лишь изменяет ее. Зачастую не так, как вам бы хотелось.

– Схоластика. – Женщина фыркнула. – Разве у богатого и здорового не больше шансов справиться с проблемами, чем у бедного и больного?

– С проблемами бедного и больного – больше.

– Остроумно. – В зеленых глазах промелькнуло презрение. – А вы сами не боитесь последствий своего выбора?

– Мисс Эванс, зачем вам Ассорти? – Я пропустил вопрос мимо ушей. – У вас есть все, что может предложить нынешний мир: богатство, власть, вечная жизнь. И вам ведь не обычное Ассорти нужно, вы искали именно отборное. Зачем?

– И почему я до сих пор не выставила вас вон? – словно бы с удивлением проговорила женщина.

– Я могу вам помочь.

– Помочь? – Она будто увидела меня впервые. – Вы? Мне? После того, как я выкрала у вас Ассорти? После того, как мои люди взяли в заложницы вашу жену?

– Мы не женаты.

Она вдруг расхохоталась.

– А вы и правда другие. Я начинаю верить во все эти рассказы… Хорошо, будь по-вашему – я хочу узнать ответ на вопрос.

– Всего на один?

– Всего на один.

Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга. Меня невозможно обмануть. Ложь, полуправда, недоговоренность – ничто не поможет. Я всегда вижу, когда мне лгут, и никогда не лгу сам. Обратная сторона медали.

Женщина не лгала.

– Вы слышали про парные наборы?

Она отрицательно качнула головой.

– Главное правило при составлении набора – совместимость камней. По сути, отборное Ассорти отличается от обычного лишь тем, что камни в нем подогнаны почти идеально. Это очень сложная задача. За год на Ашане создают лишь с десяток таких наборов… Я имею в виду земной год.

Эванс нетерпеливо кивнула.

– Но иногда, в исключительно редких случаях, правило можно нарушить. Если на первых шести камнях удастся убрать это «почти»… В этом случае последний камень не подгоняется под остальные, а работает якорем, скрепляющим два Ассорти между собой. Парный набор.

Я указал на розовый кругляш и багровую пирамидку, одиноко лежащие на столе:

– Якоря.

Я рассказал Ленке все. Начиная со встречи на рынке и заканчивая планами на завтра. Она по-прежнему злилась – на этот раз за то, что, покидая особняк, я как следует не вздул Марка, – но, по крайней мере, выслушала рассказ до конца.

– Получается, тот таможенник ее человек?

– Вряд ли. Скорее всего, ее слуга почувствовал в Себастьяне дегустатора и предложил за вознаграждение сообщать о необычных грузах. Когда с Ашана прибыло Ассорти, Себастьян учуял его, даже не вскрывая контейнер, и сообщил нанимателю. Отследить дальнейший путь посылки от космопорта до лавки было несложно.

– И стало быть, теперь ты летишь с этой каргой вдвоем неизвестно куда, потому что иначе нельзя? – ехидно спросила Ленка.

– Да. Ее дегустатор начнет воплощение еще на планете, а потом передаст контроль хозяйке. У Эванс нет способностей, но с растормошенным Ассорти справится даже обычный человек.

– Кретин, – прошипела Ленка. – Тупой, бесчувственный кретин. Нет, ты правда не понимаешь, о чем я?

– Ты же знаешь, я никогда…

На этот раз брошенная подушка угодила мне точно в лоб.

Пристыковаться удалось с третьей попытки. Станцию законсервировали полсотни лет назад, навигационная система не работала. Яхту пришлось сажать вручную.

– Ашанская станция? – Первая фраза, сказанная Эванс после выхода из гипера.

– Астероид-рудник. Один из последних. После катастрофы их здесь немало было. Но за три столетия выработали подчистую.

– Вы бывали на Ашане?

– Да, однажды.

– И как там? Рай на земле?

– По вашим меркам – очень плохо. Треть населения живет впроголодь, треть видит натуральную пищу только по праздникам, в остальное время синтетики. Техника – прошлого века. Медицина – позапрошлого.

– Вы шутите? – Она смотрела на меня недоверчиво.

– Нет.

– Они же производят Ассорти!

– Я уже говорил: Ассорти не решает проблем, лишь сдвигает их в иную плоскость. Кроме того, среди ашанцев очень мало дегустаторов, а те, что есть, уступают даже землянам. Ашанцы производят Ассорти, но не могут им толком воспользоваться. Сапожники без сапог.

– Абсурд… – Ее лицо побледнело.

– Пойдемте. – Я натянул скафандр.

Со шлюзом проблем не возникло. Уходя, ашанцы не пытались превратить бесполезную станцию в неприступную крепость.

Я сверился картой. Стандартная планировка: северная половина под склад, там же вход в шахту; в южной половине сортировочный цех и казармы.

Склад был пуст. Неудивительно: все годное Ассорти ашанцы вывезли. Вход в шахту оказался тут же – обычный механический подъемник со сменными каретками для перевозки породы. Я решил проверить шахту в последнюю очередь, вариант с сортировочным цехом казался предпочтительнее.

Эванс тенью следовала за мной. С момента, как мы покинули яхту, она не проронила ни слова.

Сортировочный цех оказался совсем небольшим, на дюжину особей. Прокатный стан, химическая лаборатория, простейшая аппаратура и два десятка контейнеров. Я вскрыл их один за другим. Полуфабрикаты – Ассорти, прошедшее первичную проверку, но отсеянное при повторной. Слишком низкого качества, чтобы возиться с ним дальше. Именно то, что я искал.

– Это что, Ассорти? – Женщина заглянула в один из контейнеров.

– Сырье.

– Как странно. – Она отошла к стене. – Дикие голодные ашанцы умеют производить самый ценный товар во Вселенной, а сытые высокотехнологичные земляне не могут понять как.

– Неудивительно, ашанцы – порождение Катастрофы.

– Вы считаете?

– До Катастрофы ни ашанцев, ни Ассорти не было. После они появились. Совпадение?

– Вас тоже не было до Катастрофы.

– По официальной версии мы – выходцы с одной из первых земных колоний.

– А по неофициальной?

Я не ответил.

– Вам хватит этих контейнеров?

– Не знаю. Никогда не воплощал Ассорти с таким потенциалом. Должно хватить. Если что-то пойдет не так, я заземлю наши наборы на этот полуфабрикат. Мир останется прежним, и мы получим груду неотсортированного Ассорти второй-третьей категории.

– Вы объясняли принцип, – с легким раздражением сказала женщина. – Что произойдет, если заземлить не удастся?

– Не знаю. Сомневаюсь, что эффект будет глобальным. До ближайшей планеты десяток светолет – вряд ли кто-то пострадает. Что произойдет с нами – не знаю.

– Вы так заботитесь о незнакомых людях? – В ее голосе прозвучала издевка.

– Почему другие должны страдать из-за моей ошибки?

Она промолчала.

Я высыпал содержимое контейнеров на пол. Эванс потянулась к замку кейса.

– Не стоит. Я чувствую Ассорти и отсюда, а вам лучше находиться в прямом контакте. Вы все помните?

Она судорожно кивнула.

– Хорошо. Тогда я начинаю.

Мир замерзал. Быстро. Неотвратимо. Ручейки холода вились вокруг и внутри меня.

Ленка говорила, что в момент воплощения чувствует себя дирижером ангельского хора. Я ей завидую.

Кислородный дождь забарабанил по серым плитам пола. Закружили белые хлопья смерзшегося азота. Вокруг ботинок образовался бледно-голубой ледок.

Крак! Треснул первый камень, и новая волна холода наполнила мои легкие. Крак! Крак! Еще два. Пока я полностью контролировал процесс. Крак! Крак! Крак! Шесть камней, шесть воплощений. Я стоял у жерла ледяного вулкана, и этот вулкан подчинялся моей воле.

– Ваша очередь.

В небо ударил поток лавы – Эванс начала воплощение своей половины. Поток ширился, набирал силу. Я мысленно считал удары:… четыре, пять, шесть. Все. Удержать воплощенное Ассорти было непросто, но мне это удалось. Оставалось соединить потоки.

Я открыл глаза. Холод ушел. Исчез азотный снег. На время воплощения мне приходится полностью отрешаться от реальности, и возвращение занимает время.

Эванс не было. Дверь, ведущая в центральный коридор, закрыта. На контрольной панели надпись на ашанском: «Введите код».

– Вы не справитесь. – Связь внутри скафандра по-прежнему работала.

– Я улетаю. Простите.

– Вы не справитесь.

– Я должна, – отстранено проговорила женщина. – Моей половины не хватит, если мы разделим Ассорти.

– Вы не справитесь, – в третий раз повторил я.

– Триста лет, – из ее голоса исчезли эмоции, – я ждала этого момента триста лет. Со дня Катастрофы… Валюта Господа Бога, говорили вы. Наше Ассорти станет этой валютой. Даже Господь не сможет отказать мне в аудиенции, если я куплю билет на выпущенные им самим деньги.

– Вы не справитесь…

– Три сотни лет. Каждый день в течение трех столетий я просила, умоляла его ответить. Теперь у него нет выбора, моя молитва будет услышана, хочет он того или нет.

– Вы не…

– Прощайте. – Она отключилась. Некоторое время я чувствовал связь с Ассорти, слабеющую по мере удаления корабля. Потом ниточка оборвалась – яхта ушла в гипер.

Система блокировки оказалась примитивной – цифровой десятизначный код. Простой, если его знать.

Я расконсервировал один из жилых блоков. Он был рассчитан на ашанца, но система рециркуляции и пищевой репродуктор работали – это главное. Воздух Ашана отличался пониженным содержанием кислорода, но для дыхания годился. Главное, не делать резких движений.

Я просыпался, ел, шел к двери и набирал цифры. Снова ел, возвращался к двери, вводил очередной набор комбинаций и ложился спать.

Одна цифра в секунду. Шесть комбинаций в минуту. Триста шестьдесят в час.

Если тратить семь часов на сон и один на еду, за сутки можно набрать пять тысяч семьсот шестьдесят комбинаций. За год чуть больше двух миллионов. На то, чтобы перебрать все варианты у человека уйдет около пяти тысяч лет…

Мне понадобилось четыре года.

Я выбрался в центральный отсек и подал сигнал бедствия. Два дня спустя меня подобрал лайнер с Земли.

Ленка сидела в зале ожидания. Когда я подошел, она встала и молча меня обняла. За четыре года она сильно переменилась, хотя я не сразу смог понять, в чем именно. Такой вот странный парадокс.

– Ты все-таки научилась предчувствовать наши встречи.

– Нет, я приходила сюда каждый день. Первый рейс в шесть тридцать, последний в полночь. Я знала, что ты прилетишь на одном из них, надо только ждать.

Я не нашелся что ответить.

Морские волны размеренно бились о борт катера. Ленка спала, завернувшись в плед. Я потягивал вино и вертел в руках камень. Хорошее, качественное Ассорти первого сорта, выкупленное утром у пожилого ашанца…

Яхта Кэрол Эванс взорвалась вскоре после входа в гипер. Когда спасатели прибыли на место, все было кончено – газовое облако и волна вторичного возмущения, позволившая установить время взрыва.

У Эванс не было прямых наследников, ее имущество отошло правительству планеты и в дом-моллюск давно переехала племянница губернатора. Ее слуга, Марк Мэнсон, устроился телохранителем к Бешеному О и погиб год спустя вместе с новым хозяином. Себастьян Гергели работает в таможне и по сей день, теперь он лицензированный дегустатор и один из главных спецов по борьбе с контрабандой. Отследить судьбу дворецкого мне не удалось…

Я не знаю, что произошло с Эванс. Не знаю, успела ли она задать свой вопрос. Скорее всего, все закончилось прозаично: яхта слишком удалилась от станции, и моя половина Ассорти, почувствовав, что связь с хозяином слабеет, попыталась ее остановить. А дальше – инородный объект, случайное возмущение гипера; мало ли возможностей уничтожить прогулочное судно.

А может, Эванс удалось невозможное, и она сумела соединить Ассорти. Вопреки прогнозам, вопреки всему моему опыту. Ее желание, миг, которого она ждала триста лет, стали явью, но оказалось, что единственный способ переговорить с Богом – попасть на небо. Что ж, взрыв яхты не самая страшная смерть.

И все же одна деталь не дает мне покоя. Факт, который я не могу объяснить.

Я заставил компьютер генерировать десятизначные числа. На удачу. Вслепую. И каждый раз у меня уходило не больше часа на то, чтобы отгадать код. Теория вероятности работает только для людей.

Однако если так, почему я не мог открыть дверь в течении четырех лет? Какая сила не пускала меня наружу? От чего пыталась защитить? В том, что меня удерживали для моего же блага, я ничуть не сомневаюсь: мироздание всегда играет на моей стороне.

Я нашел Кэрол Эванс в гражданской картотеке. Улыбающаяся женщина с ершиком черных волос и влажными зелеными глазами. Наследница гигантского состояния, погибшая, согласно записи, во время Катастрофы вместе мужем и тремя детьми.

Я не знаю, можно ли обмануть службу гражданского контроля. Не знаю, как можно жить под собственным именем, если в реестре ты значишься мертвым. Я даже не знаю, действительно ли общался с Кэрол Эванс…

Когда я рассказал о ее судьбе Ленке, она долго молчала, потом посмотрела мне в глаза.

– Ты ведь знаешь, я тебе никогда ни о чем не просила.

Я кивнул.

– Теперь прошу. Оставь ее в покое. Кэрол Эванс умерла триста лет назад. Ее призрак исчез вместе с яхтой. Ты вернулся ко мне… разве это сложно?

Землянка…

Я притянул Ленку к себе. В тот вечер мы больше не разговаривали.