Rau
№45355 "Так сбывалась мечта"

– Три миллиона жизней - это плата за независимость?! – кричала Амэ, потрясая маленькими кулачками перед носом Юки. Та кривила тонкие губы, отворачивалась.

– Нет, ты мне скажи! – продолжала вопить девушка. Низкорослая, длинноволосая, причёсанная на прямой пробор, как положено ведомой, она пыталась докричаться до своей высокой, коротко остриженной партнёрши – ведущей. – Ты мне скажи, ты в своём ли уме, если задумала… о боги, что ты задумала! Идиотка!

Юки молчала. С одной стороны, она понимала чувства Амэ. То, что Юки затевала, разрушало их партнёрство.

Но с другой – так устала от вечного надзора за собственной жизнью! Сколько она себя помнила, Община Хандору контролировала каждый её шаг. Каждый день жизни корчился в тисках многовековых традиций, жестоких и бескомпромиссных законов, бесконечных ритуалов. Когда Юки в последний раз сама принимала решение?

Чуть больше месяца назад, перед вылетом из Андарской Империи.

— Амэ, подруга…

— Не называй меня так! Предательница!

Юки осторожно погладила пальцем шишку, вздувшуюся на предплечье. Она уже почти не болела, если не нажимать.

— Амэ…

— Забудь моё имя! Забудь! Будь ты проклята!

Юки улыбнулась:

— Буду. Конечно же, буду. А теперь… прощай. Мне пора.

Она быстро вышла, почти выбежала из комнаты, которая была её домом последние двенадцать лет, и не видела, как Амэ вдруг часто-часто захлопала ресницами, зажала обеими руками рот, оседая на пол, и забилась в рыданиях.

Юки сбавила шаг, и к лифтам подходила уже своей обычной, размеренной походкой, исполненной уверенности. Так учили всех девочек, которым предстояло взять на себя роль ведущих. А может, из Юки получилась бы замечательная ведомая. Может, и ей тоже пошла бы причёска из длинных волос! И, может, она не хуже, чем Амэ, могла бы выносить и родить… кого? Новых девочек для Общины Свободных Женщин? О, очень, очень свободных.

Девушка снова погладила шишку на руке. Подумать только, у неё под кожей – залог её собственной свободы.

* * *

Юки никогда не интересовалась политикой, и не потому, что Община предписывала ведущим клана Инабикари научную деятельность, посвящённую генной инженерии, а потому, что считала политику скучной. Подумаешь, экспорт-импорт, валюта, вооружение... Но даже мимо погружённого в науку взгляда девушки не прошли едкие нападки на Правителя Андарской Империи, Грея III. Он дожил до семидесятилетнего возраста, сменил двадцать четыре жены, о количестве его любовниц ходили легенды, но ни одна женщина так и не смогла родить ему наследника. Конечно, можно было отмахнуться – какие его годы! Обычно Императоры доживали лет этак до двухсот, если их жизнь не обрывалась насильственно. Но, как правило, к семидесяти годам они заводили до десятка детишек, а то и больше. У отца нынешнего императора, Грея II, вообще было двенадцать братьев и восемнадцать сестёр.

Впрочем, у самого Грея III их вовсе не было.

Клан Инабикари гудел потревоженным ульем: Грэй III прислал запрос! Император хочет, чтобы его проконсультировали лучшие специалисты Общины Хандору! Речь идёт о выращивании наследника искусственным путём, так кто же справится с задачей лучше, чем Инабикари?

Юки слушала восторженное кудахтанье ведомых со странным чувством. Вроде бы, она никогда не считала, что чем-либо превосходит других, но, в то же время, почему бы ей не оказаться в числе тех счастливиц, что полетят на Андару? И, как ни мечтала оказаться в делегации, Юки всё же удивилась, когда узнала, что летит вместе с тремя ведущими клана Инабикари.

Напутственная речь Анаты, Главы Общины, была, как всегда, одновременно внушительной и трогательной. Собравшиеся в большом зале ведущие и ведомые, занимающие места соответственно клановой принадлежности, с восторгом и трепетом внимали гласу своей Матери.

Юки не слушала. Она умела не слушать, когда не хотела слышать. Что нового могла сказать ей Аната? Всё было известно давным-давно, потому что повторялось из раза в раз. И то, что они, посланницы Общины Хандоры, не должны опозорить, в первую очередь, Хандору, ну и, конечно, самих себя тоже. Что должны вести себя скромно и быть аккуратными. Не должны разговаривать с андарцами о внутреннем устройстве Общины. Не должны выдавать секретов и тайн. Должны остановить сердце и раскусить электронную капсулу, которая убьёт мозг, если почувствуют, что им грозит допрос… Девушка пыталась представить, что видит зал собрания из-под потолка. Все присутствующие были одеты в цвета своих кланов, поэтому сверху зал должен был походить на ДНК, собранную из маркированных генов.

Юки мысленно усмехалась: она решила, что это – её шанс. Единственный. Другого не будет.

Перелёт оказался не таким, как представляла себе Юки. Она привыкла к изматывающе-нудным перемещениям на кораблях Общины, но Империя прислала свой корабль. Экипаж состоял из женщин, вероятно, чтобы не нервировать лишний раз хандорских специалисток. Все ведь знали, что на землях Общины Свободных Женщин мужчины появляются только в виде генетического материала.

Юки просто кожей ощущала осторожное отношение к ним андарок – как к тяжело больным.

Андарский корабль внутри был таким же большим и светлым, как хандорские. Но ведущих проводили не в каюты, где предстояло прожить около месяца, которые длится полёт, а в помещение, уставленное рядами полупрозрачных оливково-серых шаров около двух с половиной метров в диаметре. Юки и её спутницам вежливо предложили подняться по узким серебристым лестницам, показали, как раздвигать наружное покрытие сфер. Женщина, представившаяся капитаном Салли Бароу, завершала инструктаж, отвечала на вопросы:

— Да, это поможет вам пережить путешествие. Нет, внутри специальный состав, который погрузит вас в сон на время перелёта. Да, он совершенно безопасен для жизни. Нет, вам не придётся ничего делать, просто поднимайтесь по лестницам, прижимайте ладони к мембране…

Тёмные волосы Салли были убраны под оливковую пилотку, светло-серая униформа сливалась с шарами, шары – со стенами.

Юки чувствовала непонятное отвращение. Ей казалось, что "специальный состав" внутри сфер непременно должен быть желеобразным или вязким, и поэтому испугалась, когда, поднявшись по лесенке, прижалась к мембране, как учила капитан, и упала спиной на жёсткий пол, не встретив никакого сопротивления.

Салли звала её клановым именем:

— Госпожа Инабикари! Госпожа Инабикари! Вставайте. Полёт окончен, мы успешно добрались до Андары, корабль совершил приземление…

Юки рывком села на месте – оказалось, она упала не на пол, а на узкую лежанку. Рядом ошарашено озирались её спутницы – все на таких же лежанках.

Услышав заливистый смех, девушка не сразу поняла, что смеётся она сама.

Первые три дня в Империи, на Андаре, прошли как один долгий даже не день – час. Всё было так непривычно, так интересно! Не смотря на все увещевания Главы Общины держаться вместе, четверо хандорских ведущих встречались всего-то раз в сутки, когда приходили вечером в свои апартаменты. Не было никаких торжественных приёмов, никаких официальных речей, зато каждая получила в полное распоряжение гидов, милых, вежливых. Они знакомили хандорских гостий с достопримечательностями Андары, Императорским дворцом, проводили обзорные полёты в разные климатические зоны… Юки впитывала всё, как губка.

Она не намерена была возвращаться в Общину. По крайней мере, возвращаться надолго.

На четвёртый день, проснувшись раньше, чем её пришли будить, Юки задумчиво бродила по комнате. Такая уютная – и такая безликая! Интересно, её специально обставили под гостей из Общины? Интересно, будет ли Община стараться вернуть девушку "в лоно семьи", если она решит не возвращаться? Кажется, это называется "просить политического убежища"… Мысли были прерваны приятной мелодией звонка. За Юки пришли, но не ставший уже привычным проводник, а совершенно незнакомый человек.

— Госпожа Юки Инабикари, вас ожидают Их Императорское Величество Грэй III.

Император оказался совсем не таким, каким его представляла себе Юки. Во-первых, он ждал её не в тронном зале и даже не в кабинете. Девушку привели в очень уютную не то гостиную, не то столовую – Их Императорское Величество сидели за изысканно сервированным на двоих столом. Во-вторых, Грэй III выглядел куда моложе своих лет, и дело было не только в том, что семидесятилетним андарцам на вид мало кто мог дать больше сорока, но и в том, что отсутствие короны, мантии и сурового выражения на лице сбавляло ещё как минимум лет пять.

Ну и, в-третьих, Юки просто не ожидала, что Грэй III примется ухаживать за ней, как простой мужчина из фильма. Не всем женщинам из Общины нравилось смотреть кино о жизни чужеземцев, но Юки любила всё причудливое, поэтому некоторые фильмы, особенно, те, где в центре повествования оказывались мужчина и женщина, чуть не заучивала наизусть. Кое-какие моменты даже пыталась после применять на практике, когда оставалась наедине с Амэ, но всё было не то.

Зато теперь!.. Новые, доселе неизведанные ощущения захлестнули с головой. Девушку бросало то в жар, то в холод. От случайных прикосновений Императора по коже словно пробегали молнии. Наверное, именно это испытывали героини любимых фильмов Юки! Именно этого не хватало ей в играх с Амэ. Она не могла потом вспомнить, говорила ли о чём-либо с Грэем во время того завтрака, зато немного позднее состоялась беседа, отложившаяся в памяти от первой и до последней фразы.

Грэй III не стал долго ходить вокруг да около. Откладывая крохотную ложечку, которой ел десерт, он сказал:

— Вы уже знаете, что я хочу наследника, и что вот уже много лет мои врачи не в силах помочь мне в этом.

Его слова не звучали вопросом, но девушка всё равно кивнула:

— Да, я знаю. Я слышала, у вас проблемы из-за каких-то генетических ошибок…

— До вас дошли поразительно верные слухи. Но речь пока не об этом. Ваша Община состоит исключительно из женщин.

— Да. Община Свободных Женщин.

— Однако Вы размножаетесь. И я слышал, что вы способны передавать гены частично.

Юки не удержалась и вернула его шпильку:

— До вас дошли поразительно верные слухи! Да, мы практикуем облигатный искусственный партеногенез для модифицированных яйцеклеток.

Грэй улыбнулся в ответ:

— Повтори, пожалуйста.

Юки с готовностью принялась пояснять:

— Это означает, что…

— Нет, - перебил мужчина, поднимаясь из-за стола и подходя к девушке. – Я знаю, что это означает. Я понимаю, что это единственно возможный для вашей Общины способ размножения. Что вы раз за разом изменяете ДНК яйцеклеток и вызываете развитие полноценных особей женского пола. Я прошу тебя повторить, потому что мне нравится твой голос, когда ты произносишь такие слова.

Щёки Юки порозовели под загаром. Она словно смотрела на себя со стороны. Видела невысокую – по сравнению с Грэем – девушку. Тонкая талия, высокая грудь, длинные ноги. Тёмный ёжик волос, загорелая гладкая кожа, прозрачные рубиновые глаза. Сдержанные движения, приятный голос и напряжённое ожидание некой перемены в жизни. Готовность изменить всё.

Юки вдруг поняла, что завязла в паутине. Всё это время, может быть, с того самого момента, как рассмеялась на лежанке в анабиозном отсеке корабля, эта паутина сплеталась вокруг неё, из случайных слов, неожиданных прикосновений, жестов. И теперь то ли крылья не могли больше двигаться, то ли петля на горле затянулась, перекрыв кислород.

— Облигатный искусственный партеногенез, - медленно прошептала она, чувствуя, как внизу живота скручивается тугой жаркий клубок. – Облигатный… искусственный…

Губы Грея оказались горячими. Мягкими. Руки – сильными. Сама Юки не знала – а они знали, чего она хочет. Странно, она совсем не боялась, даже того, что кто-то может зайти в эту комнату и увидеть, как Император медленно раздевает свою гостью, пробует на вкус её кожу. Юки отдалась на волю собственных ощущений, всем телом тянулась за властными пальцами Грэя, жадно вдыхала его аромат, заставляющий сердце биться быстрее, сама искала губами его губы, дышала всё чаще, против воли вспоминала тонкие пальчики Амэ на своём теле, атласную кожу Амэ под своими пальцами, влажные поцелуи ведомой… Грэй был совсем, совсем другим.

Звенящая пустота в голове раскололась требовательной памятью: Амэ. Клан Инабикари. Община Свободных Женщин. Вся прежняя жизнь… но в ней были и мечты о том, что когда-нибудь случится чудо. Когда-нибудь вдруг у Юки появится шанс изменить всё. И вот он, шанс. Вот они, перемены – горячая мужская рука, нежно рисующая сложные узоры на коже.

Ласковый низкий голос:

— Если бы это было возможно… я бы хотел… ребёнка… от тебя…

Это – Их Императорское Величество Грэй III? Да, он.

— Это возможно…

Это – она? Юки Инабикари? Да, она.

— Тогда давай не будем терять время даром. Я подготовил лабораторию, там есть всё необходимое. Когда ты сможешь начать?

— Я могу – прямо сейчас.

Мысли о том, что снова наступил День Первый, пришли ещё там, у накрытого стола. Ведь и правда, до этого была одна жизнь, а тут вдруг началась другая, значит, первый день новой жизни вступил в свои права после замечательного утра, когда мир перевернулся с ног на голову и снова встал на ноги. День, когда боги слышат мольбы и исполняют желания. День, когда Юки стала ведомой… нет. Когда она стала женщиной, а её мужчина сказал, что хотел бы ребёнка – от неё.

Лаборатория, подготовленная Их Императорским Величеством, могла удовлетворить требованиям самого взыскательного учёного. Ассистенты были умными и расторопными. Сам Император присутствовал на процедуре выделения неиспорченного участка ДНК.

Юки в стерильном комбинезоне, в проекционных перчатках и очках строила голограмму ДНК Императора. Мурашки торжественным маршем вышагивали по спине, устраивали засады на руках и щеках: как он только до сих пор жив, с такими-то генами?!

Словно отвечая на мысленный вопрос девушки, Грэй тоскливо вздыхал в респиратор:

— На моего отца покушались представители оппозиции. Они так надеялись, что меня не будет! А я всё-таки родился и даже выжил, огромная благодарность врачам. Только вот своих детей завести не могу. Да и жить мне осталось не так долго, как самому хотелось бы. Ну, не буду тебя утомлять пересказом законов, кому и как будет передана власть после моей смерти…

Юки молчала. Она раскручивала голограмму ДНК, выбирая участки, способные послужить материалом экспрессии генов. Проверяла, какие из них можно подвергнуть нокауту.

Нокаут и экспрессия, и снова нокаут и экспрессия, удаление ненужного гена и вставка нужного – сколько раз Юки проделывала это раньше, но ни разу на кону не стояло так много.

Сначала Юки удивлялась – неужели андарские генетики не знают азов генной инженерии? Но когда она стала запускать динамические модели, поняла: всё они знают. И всё пробовали, да только вот повреждения…

Двадцать часов, без перерыва на отдых и еду, девушка и её ассистенты перекраивали ДНК Императора. Здорового наследника не получалось. Несколько вариантов, конечно, стали проявляться, но то были бы дети, не способные оставить потомство.

Грэй мрачнел с каждой минутой. Несколько раз он порывался подойти к Юки, но та останавливала повелительным жестом, чтобы не сбоили голограммы. Вдруг вот сейчас, если отправить этот участок в нокаут… а здесь надставить… а здесь вырезать…

Нет.

Молча, знаком, Юки отпустила ассистентов, села на стул, уронив голову на скрещенные руки.

Грэй подошёл, осторожно и бережно погладил её плечи.

— Не переживай. Я был готов к тому, что ничего не получится.

— Я дала слово, - прошептала Юки. – Я – дала слово…

Сон был недолгим и беспокойным, но он подарил озарение.

Юки, на ходу одеваясь, бежала в лабораторию. Она поняла, что надо делать!

Утро застало её у стола с препаратами. Девушка, как одержимая, раз за разом повторяла одно и то же действие, одно и то же, и по ленте плыли тонкие, как иглы, пробирки, в каждой из которых оказывалось по одной клетке её организма. Когда пришли вчерашние ассистенты, Юки достаточно резко изъявила желание работать в одиночестве. Никакой охраны, никаких помех в работе – Их Императорское Величество подтвердили приказ госпожи Инабикари: не мешать, ни делом, ни словом.

Грэй пришёл ближе к обеду. Юки продолжала рассаживать клетки по пробиркам.

— Дай мне посмотреть! – велел он.

Девушка магнитным пинцетом поймала одну из пробирок и отправила под микроскоп. Император замер, разглядывая совершенно непонятные для него вещи.

— Что это такое?

Юки победоносно улыбнулась:

— Это – наш с тобой ребёнок.

Она видела, как мужчина с утроенной силой недоверчиво вглядывается в шевеление на экране электронного микроскопа.

— Это…

— Это даже ещё не зародыш. Не эмбрион. Партеногенез пока не запущен, но, поверь, теперь дело за малым.

— Но…

Юки отвлеклась на миг от плывущей ленты пробирок:

— Ты хочешь ребёнка?

— Да…

— Ты хочешь ребёнка от меня?

— Да.

— И тебе всё равно, кто это будет?

— Да! Мне всё равно, будет это мальчик или девочка!

— У тебя будет ребёнок. Он защитит твою старость, Грэй. Он… сможет.

— Так это будет мальчик?!

Юки отвернулась к пробиркам, продолжая свою непонятную работу.

— Можно сказать и так… это будет наш с тобой ребёнок.

— Это яйцеклетки?

— Нет. Это просто клетки моего тела. В них вставлены твои гены – в том количестве, которое не отразится на жизнеспособности детей.

— Детей?

— Грэй… - она снова повернулась к нему. В рубиновых глазах плескалась усталость. – Грэй, поверь… всё будет хорошо. Веришь?

Он порывисто обнял её:

— Верю.

Неделя пролетела, как один день.

Юки держала в руках шприц, наполненный тремя миллилитрами почти прозрачной жидкости. Грэй печально смотрел на неё:

— Ты уверена, что тебе нужно улетать?

— Да. Здесь я не могу запустить правильную процедуру партеногенеза.

— Хорошо. Ты вернёшься?

Девушка отвела взгляд:

— Не знаю. Но… я постараюсь.

Она, прикусив губу, решительно ввела иглу себе в предплечье. Жидкость из шприца с еле слышным шипением перекочевала под кожу. Вздулась небольшая шишка.

— Больно?

Рука Грэя застыла над рукой Юки.

— Не очень, - вздохнула она. – Переживу!

В тот же день имперский корабль под командованием капитана Салли отправился в обратный путь.

Амэ встречала свою ведущую, как героя. Она давно уже ждала, что Община разрешит им завести ребёнка, определившись с тем, какие качества девочка должна будет унаследовать от своих родительниц. Ей казалось, что теперь-то уж точно Община примет правильное решение! Но Юки была как чужая. Она смотрела не на Амэ, а сквозь неё. Молчала. Иногда словно собиралась что-то сказать, но – продолжала молчать.

Под вечер ведомая уже просто терялась в догадках.

— Что с тобой случилось, Юки?

Девушка отвернулась, поджимая губы. Она так делала, когда возникали спорные вопросы, решать которые желания не было.

— Я же вижу – что-то случилось!

Юки вздохнула.

— Ты права, Амэ. Как всегда, ты – права, подруга. Садись, - она похлопала по дивану рядом с собой. – Садись. А я… я постараюсь тебе рассказать, что случилось.

Амэ не перебивала. Она слушала, старательно осмысливая каждую фразу, благо, Юки не торопилась, порой мучительно долго подбирая слова.

— …и мне приснилось, будто целая планета населена… детьми Императора.

Девушка не сказала вслух, но про себя добавила: "Моими детьми".

— И они… связаны между собой. Они как пчёлы в рою. Они… чувствуют друг друга и своего отца.

Снова мысленная вставка: "И меня".

— И пусть в каждом из них всего-то ничего отцовских генов…

"Зато много моих".

— …но это совершенно не важно. В целом они составляют его продолжение…

"Они – продолжение меня."

— Они все – единый организм. Они – это он…

"Они – это я!"

— Юки… ты понимаешь, что ты делаешь?

— Да. Я исполняю данное Императору слово. Он сейчас готовит планету, которая будет отдана м… н… - девушке удалось поймать себя за язык и не сказать ни "моим", ни "нашим", - его детям.

— Но ты… я правильно поняла, ты собралась вырастить… три миллиона детей?!

— Да.

— И ты… ты говоришь, что они… будут роем?!

— Нет. Они будут единым целым.

— Одна жизнь на всех?!

— Да.

— А… а ты?!

— А я буду жить с ними. На их планете. Буду… буду помогать им.

— А… а я? А как же я? Как же мы – ты и я?

— Если хочешь… если только ты хочешь – лети со мной.

Юки прикрывала глаза. Не похоже было на то, что Амэ поймёт её и согласится с ней. Но задерживаться она не могла. Ей надо было взять в лаборатории химикаты, запускающие процессы партеногенеза, ещё кое-какие вещи, и отправляться в Империю.

Она поглаживала руку – там, куда ввела три миллиона клеток, несущих её гены – и гены Грэя. В мыслях видела их, своих детей, не только родившимися, но уже выросшими, совсем как в том сне, и по телу разливались волны нестерпимого блаженства, словно руки Грэя, Императора, Повелителя снова превращали её в пульсирующее удовольствие, не имеющее имени и формы…

* * *

Нокаут. Экспрессия. Нокаут. Экспрессия. Люди с крыльями, как у бабочек. Люди, способные жить под водой. Люди, способные летать в космосе без скафандра. Люди – дети Грэя и Юки.

Гены кузнечиков и акул, морских ежей и колибри, гепардов и электрических скатов… Гены Юки. Гены Грэя.

Их Императорское Величество Грэй III уже сейчас любил их… его. Своего ребёнка, который сможет защитить и себя, и его, и, конечно же, свою маму Юки.

Вот и ещё один советник пришёл, привёл с собой длинноволосую крошечную девушку с такими же, как у Юки, рубиновыми глазами. Из предварительного доклада Грэй знал, что это – ведомая Юки, выражаясь по-людски – жена.

Она робела, краснела, бледнела, терялась, заикалась, кое-как поприветствовала Императора, перепутав все на свете правила этикета. Но желание помочь своей ведущей было сильнее. Амэ дрожащим голоском, почти бессвязно, умоляла императора остановить бесчеловечный эксперимент, ведь, по сути, Юки жертвует тремя миллионами жизней, порываясь объединить их в одну – а вдруг не получится? А вдруг всё сорвётся?

Грэй молчал. Амэ плакала, видя, как он поджимает губы и отворачивается – в точности как Юки.

— Разрешите мне войти к ней! Ну пожалуйста! Я на коленях, - Амэ попыталась упасть на колени, и Грэй тут же подхватил её, поставил на ноги, - я на коленях вас молю… позвольте мне поговорить с ней! Может быть, она поймёт, что ошиблась…

Мужчина не отпускал тоненькие плечики девушки. Смотрел на неё без всякого выражения. Подбирал слова:

— Я не позволю тебе говорить с ней. А вдруг у тебя и правда получится её "образумить"? А ведь она сейчас воплощает в жизнь мою мечту. Она – дарит жизнь моему ребёнку. А ты можешь помешать. Поверь, я понимаю тебя, но пойми же и ты меня! Пойми и её. Я мечтал быть отцом. Я не знал уже, каким богам молиться, чтобы эта моя мечта сбылась! И вот она - она исполняет моё желание. Она мечтала быть матерью. И она исполняет и своё желание тоже. Может быть, пройдёт время, и всё изменится, но пока я не могу тебе позволить мешать ей. Мешать… нам.

Амэ громко всхлипнула:

— Но ведь это же… это же бесчеловечно! Вы лишаете их жизни, вы же слышали, вы знаете, что она хочет делать, она хочет, чтобы это было одно… одно!

— Я тоже этого хочу. Это будет наше дитя. Моё дитя.

— А если всё пойдёт не так? А если то чудовище, которое сейчас создаёт Юки, окажется вовсе не тем, чем она хочет его видеть, если оно убьёт её и вас, и если…

Грэй встряхнул девушку:

— На твоём месте я бы поостерёгся так разговаривать. Ты не забыла, с кем ты сейчас говоришь?

Амэ быстро затрясла головой, но не сдалась:

— Всё равно так нельзя! Вы нарушаете, вы забываете, ведь это же всё против… всё не так!

Император выпустил плечи Амэ, отошёл от неё, вглядываясь через затемнённое стекло в пестроту голограмм, где Юки проверяла на динамических моделях те или иные изменения генов. Грэй сам не понимал, как это всё так быстро случилось, откуда вдруг взялась эта странная, всепоглощающая страсть к едва знакомой девушке, эта безграничная вера в то, что её решения верны, что это дитя – которое другие называют не иначе как монстром и чудовищем – заменит обычного ребёнка…

Амэ продолжала уговаривать, она всё-таки встала на колени, ползла за Императором, порывалась расцеловать его ботинки.

Грэй III не выдержал, встал на колени рядом с ней, поймал в ладонь её худенькие ручки:

— Девушка, ты когда-нибудь любила? Можешь не отвечать, вижу, и сейчас любишь. Тогда давай так. Ты когда-нибудь мечтала? У тебя была такая мечта, ради которой ты бы готова была убить, предать, умереть? Нет? А у меня – была. И поэтому в последний раз тебе говорю. Не пытайся вмешаться. Не пытайся вернуть Юки… Прошу – вдумайся! Я – Император, и я – прошу! Об одном тебя прошу: оставь ее в покое.