Средняя Квакшня
№45397 "Нимфа"

Начало записи:

…"Три миллиона жизней - это плата за независимость?!". Да, именно с этих слов началась моя история. Я протиснулся на сиденье рядом с напарником, мимоходом прочтя броский заголовок.

— Как ты можешь это читать, Саня, - удивился я, откидываясь в кресле и пристегиваясь. - Тебе мало нашей работы?

— Ладно вам, Павел Сергеевич, - краснолицый Александр уже сноровисто сложил газетку и вовсю готовил турбины патрульной машины к запуску. - Они же смешные, журналисты эти. То про три миллиона соврут, то про сорок три… А через неделю, глядишь, эти три миллиона совсем не борцы за справедливость, а самые что ни на есть палачи и душители! Он заливисто захохотал, одновременно нажав на педаль газа, отчего меня сразу замутило - никогда не выносил быстрой езды. Но что поделать, служба есть служба.

— Что за вызов? - Саня покосился на маршрут, который наложился на водительском экране, посланный из центральной диспетчерской.

— Взяли банковский броневик, - я лениво перелистнул по экрану скупую информацию о деле. - Два трупа, свидетелей нет.

Саня присвистнул.

— Зря свистишь, - я покосился на проносящиеся мимо меня пригородные пейзажи, размытые в тусклую серую полосу. - Броневик вез не деньги, а чеки "Индастриал Астра". Представляешь полный грузовик чеков.

— Так это где заварушка с тремя миллионами трупов, - встрепенулся Саня, - так они же ничего не стоят. Сегодня с самого утра сообщают о серии самоубийств вкладчиков "Астра-банка".

— Именно. Цена каждой акции около цента, - я уже справился о котировках на текущий момент. - Их и вывезти решили на дальний склад, пока хоть топливо можно отбить на перевозку. И охраны никакой, только водитель и грузчик. Зачем их было убивать?

— Обманулись, парни, наверняка. Перепутали тачки и расстроились, вот нервы и не выдержали, положили бедняг.

Я только хмыкнул и прикрыл глаза. Скоро будем на месте.

Стоя внутри пустого грузовика, я провел пальцем по влажной стенке.

Странно.

У меня генетически обостренное обоняние, но сейчас, кроме пыли, запаха прелой бумаги и пластика, я ощутил странную смесь - тонкий аромат лаванды и жасмина перебитый запахом пережаренного лука. Какой постоянно витает в дешевых закусочных.

Невдалеке унылые парни паковали в пластик трупы банковских служащих. Чистая работа, словно работали профи высокого уровня. Только профессионалы не ошибаются в своих целях. Так не могут ошибаться.

Саня закончил голографическое сканирование места происшествия и уныло посмотрел на меня. Я пожал плечами. Свидетелей и улик практически нет, ценность груза стремится к нулю, смущает лишь количество убитых. Но, за двадцать лет в полиции я повидал и не такое.

— Поехали писать рапорт и получать втык от начальства, - произнес я.

Но это было только начало. Лишь первая встреча с Нимфой. Я уже почти забыл про ограбление броневика, меня с головой накрыл вал работы, а уголовники всех мастей не давали сомкнуть глаз.

А через три недели весь космос облетело сообщение - никакого мятежа на планете Астре не было, была лишь тщательно разыгранная постановка, которую оплатили неизвестные магнаты, для одновременной атаки на финансовые активы "Индастриал-Астра". Колоссальные суммы были брошены в дело, количество подкупленных людей невозможно было определить точно.

И главное - котировки акций "Индастриал-Астра" взлетели в один миг к прежним значениям, а потом легко стартовали вверх, когда пришли следующие известия об подтверждении открытой на Астре месторождениях редкоземельных металлов.

Весь полицейский участок был поставлен с головы на ноги, на розыск ставшего бесценным грузовика пустили лучших агентов и спецподразделения, но что было можно найти спустя почти месяц? Следы остыли, а похитители растворились. Лишь только меня учил и сводил с ума по ночам аромат - запах лаванды смешанный с жасмином…

— Это была женщина, точно говорю вам, сеньор, - латинос со стекленеющими от потери крови глазами пытался ухватить меня непослушными пальцами за рукав, но у него ничего не выходило. - Она появилась из неоткуда и убила Гарри на месте, а потом выстрелила в меня, я не успел ничего предпринять.

Я оглянулся в сторону шоссе, оно было пусто, а значит скорая помощь застряла в пробке и у парня не было ни единого шанса. Присев рядом, я раскурил сигарету и вставил ее в синеющие губы бандита.

— Как она была одета?

— В черном плаще, из под которого… - он тяжело выдохнул, - вроде бы торчало что-то белое… или розовое… плохо помню.

— Почему ты уверен, что это женщина? - спросил я, - это мог быть кто угодно, трансвестит например, худой мужик или подросток.

Латинос невесело усмехнулся.

— Синьор детектив не знает, что меня прозвали Лопез Бабник еще в одиннадцать лет. Я не могу ошибиться при виде мучачо гермоза… Ее рука, та, в которой был пистолет, была совершенной формы. Я бы дорого дал, чтобы посмотреть на лицо этой чико...

Бабник Лопез захрипел и свернулся в клубок у моих ног. А мне показалось, что последнее дыхание жалкого перевозчика наркотиков отдавало лавандой и жасмином.

Он стал еще одной жертвой Нимфы - в этом я не сомневался, ведь что в грязном фургоне, ехавшем на малой скорости окружными дорогами было больше двухсот килограммов чистого героинового синтетика, не знали даже сами курьеры…

Со временем она стала для меня навязчивым видением, мольбой, обращенной ночью к небесам. Я не мог ничего рассказать, не мог потребовать отдельного расследования, ведь преступления, на месте которых я чуял лаванду с жасмином были совершенно разными, происходили с периодичностью в месяц-другой, всегда в разных местах. Я обошел все крупные парфюмерные магазины города, такого запаха, что разрывал меня на части просто не существовало, уверяли меня опытные продавцы, но мой нос не мог ошибаться.

Было лишь одно правило, одна периодичность, которую я начал с годами видеть в монотонной ленте кровавых нарушений закона.

Она знала. Я не знал тогда как, но она знала информацию, которая не была доступна никому. Получала ее из самых разноплановых и секретных источников к которым - что ясно говорил весь мой опыт - не может получить доступ один человек. За одну жизнь нельзя стать своим человеком у банковских воротил, и у торговцев наркотой.

Нельзя, да. Но Нимфа существовала и каждым новым преступлением опровергала мои построения.

Прошло много лет… Долгий, продолжительный кашель на пленке… Я нашел ее. Мой поединок был больше похож на бой слепого с роем комаров, но я поймал ее. А может, мне повезло. Даже скорее, мне просто повезло…

…Ручеек с заложниками уменьшался и протекал мимо меня. Я посматривал на Майка по кличке Яйцо, который командовал штурмовиками изготовившимися к атаке. Я приехал сюда влекомый странной аурой преступления - если точнее, много лет меня невидимыми путями вел аромат лаванды и жасмин.

Последней мимо ковыляла мерзкая жирная старуха, тяжело, с присвистом дышащая и даже в такой ситуации не пожелавшая расстаться с черным ридикюлем невообразимой древности. Наверняка тащит корм своей собаке, такой же толстой и облезлой, - подумал я.

Она с ненавистью глянула на меня, поравнявшись, и я - боже, я клянусь, что решил, что сошел в тот момент с ума, - на меня пахнуло тем самым запахом. Лаванда и жасмин.

Старуха решительно поковыляла к входу в метро, расталкивая полицейских, наблюдавших за штурмом. Еще миг и она растает среди тысяч жителей безликого города, а я все не мог крикнуть, чтобы ее задержали.

Вместо этого я медленно двинулся следом за ней, не зная что предпринять, ощущая себя малолетним любовником, идущим за первой красоткой городка, без всяких шансов на то, что тебя заметят.

Старуха не раз оглядывалась на меня, порывалась идти быстрей, пересаживалась с одной ветки подземки на другую, но все бесполезно, не в ее состоянии было тягаться со мной в рассвете сил и формы.

Она брела все медленнее, часто останавливалась, одышливо хватаясь за бока. Потом решительно зашла в ближайший ресторан и с трудом залезла на столик у окна.

Когда я поравнялся с входом, то увидел, что она машет мне, приглашая к себе. Терять было нечего и ощущая странный жар в ладонях, я молча подошел и уселся напротив.

— Зачем ты преследуешь меня? - хрипло выдохнула она.

— Ты Нимфа. Я нашел тебя. - Это все, что пришло мне в голову в тот момент. Теперь я ясно ощущал аромат лаванды и жасмина, теперь меня было не сбить с толку. - Но что с тобой произошло?

— Не нравлюсь в таком виде? - усмехнулась она. - Я тоже себя ненавижу. Но это не надолго, поверь мне. Задание я выполнила, нужная масса тела набрана, скоро я отбуду домой.

— Домой? Так ты с другой планеты, но как ты умудрялась проходить таможенный контроль все эти годы? Да еще в таком гриме?!

Старуха Нимфа усмехнулась.

— Ты не понял, на мне нет грима. Это действительно я, только я не старая, просто организм плохо реагирует на быстрый набор веса. Честно скажу тебе, чувствую себя очень хреново.

— Но зачем?

— Деньги конечно, - просто сказала она, - деньги и возможность есть что хочешь ни в чем себя не ограничивая.

Я недоверчиво посмотрел на ее обрюзгшее тело.

— Уже через пятьдесят лет изобретут технологию путешествий во времени, - улыбнулась она пудовыми губами. - Технология останется в секрете у правительства, и будет позже выкуплена одним влиятельным человеком. Возникнет лишь одна проблема. Тело, посылаемое сквозь хроно-поток стремительно будет терять в весе. Практически килограмм массы за год реального времени. Поэтому путешественник должен будет перед стартом набирать точно рассчитанную "критическую массу" - так можно обмануть хроно-поток, подсунув ему органический жир вместо жизненно важных органов.

Я молча слушал, а ее толстое лицо распадалось передо мной как треснувшая маска и из под него проступали нежные и трогательные черты. Прекрасные черты. Девушки-нимфы, пахнущей лавандой и жасмином.

— Я с детства болею терминальным ожирением, - грустно добавила она, включая в кармане некий прибор. - Тем, кто это не испытал не узнать, какого это когда килограммы прибавляются буквально от каждого вздоха…

Она окуталась сиянием и начала таять.

— Прощайте, - сказала она напоследок, - Я включила передатчик. Так приятно было поговорить с кем-нибудь, кто видит тебя в истинном свете….

… Шумы на записи…

…И вот теперь, когда мне уже больше ста лет, приближается день моей кончины. В этот момент эта запись уйдет в полицейский участок вместе с моим завещанием. Люди узнают истинно лицо преступницы Нимфы… Напоследок, я прошу об одном: оставьте ее в покое".